Люк ухмыльнулся в мою сторону, хмуро взглянул на Юрта.
– Где ты все-таки был? – спросил он.
– Во Дворах Хаоса, – отозвался я. – Меня вызвали после смерти Савалла. Сейчас полным ходом идет погребение. А мы улизнули, когда я узнал, что Корал в опасности.
– Я знаю… теперь, – сказал Люк. – Она исчезла. По-моему, похищена.
– Когда это случилось?
– Насколько могу судить, позапрошлой ночью. Что ты знаешь об этом?
Я глянул на Юрта.
– Разница времен, – сказал он.
– Корал дает шанс набрать несколько очков, – объяснил я, – в игре, бушующей между Лабиринтом и Логрусом. Так что за Корал послали агентов Хаоса. Но им она нужна в целости. С ней все будет о'кей.
– Зачем она им?
– Они считают Корал особо подходящей для должности королевы в Руинааде, с Талисманом Закона, как частью анатомии. Вот и все.
– И кто вознамерился стать новым королем?
Мое лицо вдруг обдало жаром.
– Друзья, которые пришли за ней, на эту работу имели виды на меня.
– Эгей, мои поздравления! – сказал он. – Теперь я буду не единственным, принимающим эти пилюли.
– Ты о чем?
– Это королевское дельце не стоит и двух грамм дерьма, парень. Перво-наперво, мне хочется, чтобы никогда меня не засасывало в эту страсть. Любой может урвать кусок твоего времени, а когда им это не удается, кому-нибудь всегда позарез нужно разузнать, где ты находишься.
– К дьяволу, тебя только что короновали. Дай шанс делам утрястись.
– Только что? Это было больше месяца назад!
– Разница времен, – повторил Юрт.
– Пошли. Я куплю тебе чашку кофе.
– У тебя здесь есть кофе?
– Без кофе как без мозгов, парень. Сюда, – он вывел нас за двери, повернул налево, направился вниз по лестнице.
– У меня была забавная мысль, – сказал Люк, – пока вы там болтали… о твоем правлении и Корал – желанной королеве. Я мог бы аннулировать наш брак чертовски быстро, пока я тут при должности. Ну вот, ты ее хочешь себе в королевы, а я хочу Договор Золотого Круга с Эмбером. По-моему, я вижу способ осчастливить всех.
– Все гораздо сложнее, Люк. Я не желаю этой работенки, и было бы очень скверно для нас, если мои родственнички из Дворов, взяли Корал под крыло. Много чего недоброго я узнал недавно.
– Такого как? – сказал Люк, открывая боковую дверь, что вела на аллею у задней стороны дворца.
Я оглянулся на Юрта.
– Он тоже напуган, – сказал я. – Вот почему в эти дни мы чуть более искренни.
Юрт кивнул.
– Возможно, что Бранд стал жертвой плана, зародившегося во Дворах, сказал он, – жертвой идеи, которая там жива до сих пор.
– Нам бы лучше пойти да плотненько позавтракать, – сказал Люк. Давайте-ка обойдем вокруг и позавтракаем на кухне.
Мы последовали за ним по садовой дорожке.
Итак, мы ели и разговаривали, пока вокруг нас набегал день. Люк настоял, чтобы я снова опробовал Козырь Корал, что я и сделал с прежним результатом. Тогда он ругнулся, кивнул и сказал:
– Твой расклад весьма точен. О парнях, которые прихватили Корал, доложили, что они удаляются на запад по черной тропе.
– Вот как, – сказал я.
– У меня есть причина полагать, что до Дворов они не дойдут.
– О-о?
– Я понимаю так: эти черные пути сообщения, которыми вы, парни, пользуетесь, опасны для посторонних, – заметил он. – Но я могу показать вам то, что осталось от одного из них – теперь это просто черная тропинка. Мне бы хотелось по ней прогуляться, но не знаю, уйду ли я далеко. А также: есть ли способ защитить меня от черного следа?
– Если просто будешь в нашей компании, то это сохранит тебя, когда мы возьмем след, – сказал Юрт.
Я встал. Повар и две посудомойки взглянули в нашем направлении.
– Здесь есть кое-кто, с кем мне надо повстречаться, Люк, – сказал я ему. – Прямо сейчас.
– Почему бы нет? – сказал он, поднимаясь. – Где он?
– Давайте пройдемся, – сказал я.
– Вполне.
Мы встали, направляясь обратно к двери для прислуги.
– Итак, желала ли она соучастника или магическую бомбу с часовым механизмом, но моя мамочка могла направить папин корабль на абордаж Эмбера – чтобы совершенно изменить мир, – сказал Люк.
– Ну, я думаю, что он тоже пришел к ней не с чистыми руками, – сказал я.
– Верно, но мне интересно, насколько хитроумны были его планы на самом деле, на что опирались, – размышлял Люк. – Это самое очаровательное, что я услышал за этот месяц.
Мы вышли на небольшую крытую прогулочную дорожку, что бежала вдоль дворца. Люк приостановился и огляделся по сторонам.
– Где он? – спросил он.
– Не здесь, – сказал я. – Просто мне нужен был уголок убытия без свидетелей, чтоб потом не говорили, что я умыкнул короля.
– Куда мы собрались, Мерлин? – спросил Юрт, пока я сворачивал спираль из центра спикарта, питаясь из шестнадцати разных источников силы.
– Хорошая идея. Умыкнуться прочь, – говорил Люк, пока его захватывало вместе с Юртом.
Я работал так же, как и при переправе из Эмбера в Кашеру, формируя пункт назначения скорее из воспоминаний, нежели из открывающегося вида. Только на этот раз нас было трое и надо было проделать длиннющий путь.
– Я готов тебя поддержать в такой хорошей идее, – сказал я.
Это было как шаг в калейдоскоп и прохождение через почти сто двадцать степеней кубистского разрыва на осколки и новую сборку, прежде чем выйти на другую сторону под воздвигшееся дерево, чья верхушка терялась в тумане, выпасть по соседству с красно-белым "шеви" пятьдесят седьмого года, где радио играло ренбурнских "Девять Дев".
Призрак Люка поднялся с переднего сидения и уставился на оригинал. Люк уставился на дубликат.
– Привет! – сказал я. – Знакомьтесь, ребята. Хотя вы вряд ли нуждаетесь в представлении. У вас так много общего.
Юрт уставился на Лабиринт.
– Папин Лабиринт, – сказал я.
– Я мог бы догадаться об этом, – сообщил мне Юрт. – Но что мы здесь делаем?
– У меня есть идея. Но я думал, здесь будет Корвин, и с ним можно было бы ее обсудить.
– Он вернулся и снова ушел, – сказал местный Люк, услышав меня.
– Он оставил адрес или сказал, когда может вернуться?
– Ни того, ни другого.
– Проклятье! Слушай, что-то, из сказанного не так давно, подало мне мысль, что вы, Люки, захотите на время поменяться местами… если можно было бы убедить этот Лабиринт выписать маленький отпуск.
Люк, которого я решил продолжать звать Люком, даже когда поблизости ошивался его призрак, внезапно просиял. Я постановил думать о его двойнике как о Ринальдо, чтобы держать их на разных полках.
– Трон – это опыт, без которого не обойтись ни одному человеку, сказал Люк.
– Но что тебя так волнует? – отозвался Ринальдо.
– Надо помочь Мерлю найти Корал, – сказал Люк. – Ее похитили.
– Ну да? Кто?
– Посланники Хаоса.
– Хм, – Ринальдо заходил туда-сюда. – О'кей, вы знаете об этом больше меня, – в конце концов сказал он. – Если Корвин вскоре вернется, а Лабиринт извинит меня, я помогу вам любым способом, каким смогу.
– След остынет, пока мы ждем, – заметил Юрт.
– Ты не понимаешь, – сказал Ринальдо. – У меня тут работа, и я не могу просто так все бросить… даже для того, чтобы пойти и побыть где-нибудь королем. То, что я делаю, гораздо важнее.
Люк взглянул на меня.
– Он прав, – сказал я. – Он – страж Лабиринта. С другой стороны, никто не собирается причинять Корал вред. Почему бы нам с Юртом не сигануть обратно ко Дворам на пару минут, чтобы отметиться на погребении? Пока мы летаем, может явиться Корвин. Я уверен, вы найдете о чем поговорить вдвоем.
– Вперед, – сказал мне Люк.
– Ага, – сказал Ринальдо. – Мне бы хотелось знать, что вы такое делаете.
Я посмотрел на Юрта, тот кивнул. Я подошел и встал рядом с ним.
– Твоя очередь сидеть за рулем, – сказал я.
И когда мы исчезали в первом прыжке, я пообещал:
– Скоро будем….
И снова к Путям Всевидящих, и обратно в наши пылающе-красные одежды поверх демонической формы. Не желая получить в процессии шеренгу двойников, я изменил наши черты лица до неописуемости, прежде чем Юрт вернул нас на погребальный карнавал.
Руинаад оказался пустынен. Быстрая разведка обнаружила процессию где-то в четверти пути через Плаза, замершую, и в состоянии смятения.
– Йо-хо! – сказал Юрт. – Что мне надо сделать?
– Перенести нас туда, – сказал я ему.
Мгновения спустя мы были у внешнего края толпы. Сверкающий гроб Савалла был опущен на землю, вокруг в карауле стояла стража. Мое внимание немедленно привлекла группа фигур, футах, наверное, в двадцати, справа от всех. Оттуда неслись крики, что-то лежало на земле, и две демонические формы были крепко схвачены несколькими соседями по процессии. Мне скрутило желудок, как только я увидел, что эти двое были той парой, которую я переколдовал в нас с Юртом. Оба о чем-то протестовали.
Проталкиваясь вперед, я снял заклинание, заставив обоих вернуться к их собственной внешности. Как только это произошло, крика стало еще больше, что-то вроде: "Говорил я тебе!". Ответом было: "Да, это они!" От кого-то, кто – я внезапно осознал – оказался Мандором. Он стоял между ними и тварью на земле.
– Это был трюк! – сказал Мандор. – Умопомрачение! Отпустите их!
Я решил, что момент благоприятен для сброса заклятий, которые маскировали нас с Юртом. Восхитительное смятение!
Мгновением позже Мандор увидел меня и сделал знак приблизиться. Юрт я видел – убыв направо, остановился поговорить с кем-то знакомым.
– Мерлин! – сказал Мандор, как только я подошел ближе. – Что ты знаешь об этом?
– Ничего, – сказал я. – Я был с Юртом в задних рядах. Я даже не понял, что случилось.
– Двоим из службы безопасности кто-то придал вашу внешность. Явно стремясь произвести замешательство, когда наемный убийца нанесет удар. Они рванулись вперед, настаивая, что они стражники… Умно… особенно если учесть, что ты с Юртом в списке Черного Наблюдения.
– Понимаю, – согласился я, соображая, не помог ли я сбежать убийце. Кто получил удар?
– Тмер, кинжалом, и очень профессионально, – объяснил он; левое веко его дернулось. Легкое подмигивание? Намек? – А спец мгновенно ушел.
Четверо плакальщиков, сделав носилки из плащей, подняли лежавшее тело. Они сделали несколько шагов с ношей, за ними я увидел другую группу людей.
Заметив мое озадаченное лицо, Мандор оглянулся.
– Опять служба безопасности, – сказал он. – Они окружают Таббла. Я прикажу ему сейчас же убраться отсюда. И тебе с Юртом тоже. Ты можешь прийти в храм попозже. Я вижу, что ребята из службы безопасности клубятся там еще гуще.
– О'кей, – сказал я. – Дара здесь?
Он огляделся.
– Я не видел ее. И сейчас не вижу. Тебе лучше уйти.
Я кивнул. Когда я отвернулся, заметил справа полузнакомое лицо. Она была высока и темноглаза, меняющаяся от вихря многоцветных драгоценных камней до покачивающейся цветкообразной формы, и она внимательно смотрела на меня. Я попытался припомнить ее имя и потерпел неудачу. Но праздник ее внешности вернул имя из забвения. Я приблизился.
– Мне приходилось уходить, – сказал я. – Но я хотел сказать "Привет!", Гилва.
– Ты помнишь. Я удивлена.
– Конечно, помню.
– Как ты, Мерлин?
Я вздохнул. Она улыбнулась на свой манер в мохнатой, получеловеческой жесткости.
– И я тоже, – сказала она. – Я буду так рада, когда все утрясется.
– Да. Слушай, я хочу тебя видеть… по нескольким причинам. Когда ты сможешь?
– Ну, как-нибудь после погребения… Хотя, как насчет сейчас?
– Сейчас нет времени. Мандор дарит мне сердитый взгляд. Увидимся позже.
– Да. Позже, Мерлин.
Я заторопился назад к Юрту и схватил его за локоть.
– Нам приказано уходить, – сказал я. – Из соображений безопасности.
– Ладно, – он повернулся к человеку, с которым разговаривал. Спасибо. Увидимся позже, – сказал он ему.
– Хорошее время для нас. Плохое время для Тмера, – заметил Юрт.
– Верно.
– Каково себя чувствовать номером два? – спросил он, когда мы вновь переменили – и одежду, и форму.
– Это увеличивает и твой шанс, – сказал я.
– Тмер умер в твою пользу, брат, не в мою.
– Надеюсь, что нет, – сказал я.
Он засмеялся.
– Дело меж тобой и Табблом.
– Если б было так, я бы уже умер, – сказал я. – Но если ты прав, то дело меж Всевидящими и Рассекающими.
– Ну, не забавно ли, Мерлин: у меня нет возможности посчитаться с тобой, потому что сейчас и здесь это – самое безопасное место? – спросил он. – Я уверен, что наши стражники и убийцы лучше рассекающих. Предполагается, что я просто жду, приберегая последнюю попытку до тех пор, пока Таббл не уйдет с дороги? Затем, доверяя мне, ты поворачиваешься спиной… Коронация!
Я посмотрел на него. Он улыбался, но казалось, что он изучает меня.
Я чуть было не сказал: "Ты можешь получить ее и без таких хлопот". В шутку. Но тут же подумал: даже в шутку, если б выбор был между нами двоими… И понял, что если б такой выбор был единственным, то вот они, те обстоятельства, при которых я согласился бы принять трон. Я решил поделиться с ним полезными сомнениями и пойти на компромисс. Но что-либо предпринять я не мог. Несмотря на все его примирительные разговоры и попытки сотрудничества, привычка длиною в жизнь была штукой труднопреодолимой. Я не мог доверять ему больше, чем необходимо.
– Скажи это Логрусу, – сказал я.
Взгляд страха… распахнутые глаза, взгляд вниз, легкое напряжение в плечах… Затем:
– У тебя с ним действительно взаимопонимание, или… – спросил он.
– Вроде есть, но работает только в одну сторону, – сказал я.
– Что ты имеешь в виду?
– Я не собираюсь помогать ни одной из сторон в разгроме нашего мира.
– Звучит так, словно ты собрался обморочить Логрус.
Я поднял палец к губам.
– Должно быть, это твоя эмберская кровь, – сказал он затем. – Мне говорили, что все они слегка чокнутые.
– Может, и так, – сказал я.
– Звучит как нечто, что сделал бы твой отец.
– Что ты знаешь о нем?
– Ну, у каждого есть любимая эмберская история.
– Никто никогда не рассказывал мне ни одной.
– Конечно, нет… принимая во внимание.
– То, что я наполовину принадлежу к тому стаду, так? – сказал я.
Он пожал плечами. Затем:
– Ну, да.
Я натянул сапоги.
– Что бы ты ни делал с новым Лабиринтом, – сказал он, – это вряд ли сделает старый слишком счастливым.
– Несомненно, ты прав, – согласился я.
– Так что ты не сможешь кинуться к нему за защитой, если Логрус сядет на пятки.
– Скорее всего, нет….
– И если они оба явятся за тобой, новый против них не устоит.
– Ты думаешь, они действительно сговорились?
– Трудно сказать. Ты играешь в дикую игру. Надеюсь, ты знаешь, что творишь.
– И я надеюсь, – сказал я, поднимаясь. – Теперь мой ход.
Я развернул спикарт на уровень, к которому раньше никогда не подступался, и притащил нас к папиному Лабиринту в один прыжок.
Люк и Ринальдо все еще разговаривали. Я различал их по одежде. Корвина нигде не было видно.
Оба, завидев нас, приветственно отмахнули руками.
– Как там при Дворах? – спросил Люк.
– Хаотично, – отозвался Юрт. – Сколько времени мы отсутствовали?
– Часов шесть, – ответил Ринальдо.
– Никаких признаков Корвина? – спросил я.
– Нет, – сказал Люк. – Но мы по-тихому сварганили общий договор… и Ринальдо пообщался со здешним Лабиринтом. Тот освободит его и продлит поддержку, как только вернется Корвин.
– Считаясь с этим… – сказал Юрт.
– Да? – спросил Ринальдо.
– Я останусь здесь и прикрою Ринальдо, пока вы будете искать леди со стеклянным глазом.
– Почему? – спросил Ринальдо.
– Потому что вы лучше делаете работу вместе, а здесь я чувствую себя гораздо безопаснее, чем чувствовал бы в прочих местах.
– Мне надо выяснить, приемлемо ли это, – сказал Ринальдо.
– Давай, – сказал Юрт.
Ринальдо отошел к Лабиринту. Я обыскал туман по всем румбам, надеясь увидеть возвращающегося отца. Юрт изучал машину, чье радио играло теперь номер Брюса Дэнлепа из "Лос Анималс".
– Если твой отец вернется и сменит меня, – сказал Юрт, – я вернусь на погребение и, если тебя там не будет, извинюсь за тебя перед всеми. Ну, а если вы вернетесь, и меня тут нет, ты сделай то же самое. Хорошо?
– Да, – сказал я, жгуты тумана поднимались между нами, как дым. – И кто бы из нас ни освободился первым, у него будет что-нибудь, достойное рассказа…
– Да, – согласился он. – Я приду посмотреть, если ты до меня не доберешься.
– Не случилось подобрать мой меч, пока вы были во Дворах, нет? спросил Люк.
– Времени не было, – отозвался Юрт.
– В следующий раз, когда вы вернетесь, я бы хотел, чтобы время нашлось.
– Найду, найду, – сказал Юрт.
Ринальдо отошел от Лабиринта, вернулся к нам.
– Ты нанят, – сказал он Юрту. – Идем со мной. Там родник, который я хочу тебе показать, и запас еды, кое-какое оружие.
Люк повернулся и наблюдал, как они уходят в туман налево от нас.
– Извини, – сказал он тихо, – но ему я все еще не доверяю.
– Не извиняйся. Я тоже. Я знаю его слишком давно. Но сейчас у нас есть более веские основания для доверия, чем когда-либо раньше.
– Хотелось бы знать, разумно ли сообщать Юрту, где находится новый Лабиринт, а затем оставлять их наедине.
– Уверен, Лабиринт знает, что делает, и может сам о себе позаботиться.
Люк поднял скрещенные пальцы.
– Я выступаю против, – сказал он, – но мне нужен мой двойник.
Когда постовые вернулись, по лужайке раскатился дискжокейный баритон, произнесший:
– Все идет к шоу, распорядок – это все. Дорожные условия прекрасны. Хороший день для путешествия.
И немедленно последовало барабанное соло, которое – клянусь! – я слышал когда-то в исполнении Рэндома.
– С этой минуты ты на посту, – сказал Ринальдо Юрту. Нам он кивнул. И пока навсегда.
Я подхватил нас спикартом и бросил обратно в Кашеру, доставив в Джидраш ближе к сумеркам, к тому же наблюдательному пункту на верхушке стены, где я раньше уже выгуливал брата.
– Ну вот, наконец-то, – сказал Ринальдо, разглядывая город.
– Да, – отозвался Люк. – Это все твое… на время.
Потом:
– Мерль, как насчет прыжка в мои апартаменты?
Я повернулся к западу, где облака становились оранжевыми, глянул вверх, где висело несколько пурпурных.
– Прежде, чем мы это сделаем, Люк, – сказал я, – мне бы хотелось воспользоваться остатками дневного света, чтобы осмотреть черный след.
Он кивнул.
– Хорошая мысль. О'кей, веди.
Его жест очертил холмистый район на юго-западе. Я подхватил нас и спикартнул туда, создав слово, в котором при этом действии чувствовал необходимость. В том сила Хаоса.
Прибыв на вершину небольшого холма, мы проследовали за Люком вниз по дальнему склону.
– Сюда, – сказал он.
Длинные тени легли на землю, но велика разница между сумраком и чернотой путеводной ниткой из Дворов.
– Это было здесь, – сказал наконец Люк, когда мы оказались меж пары валунов.
Я прошел вперед, но ничего особенного не почувствовал.
– Ты уверен, что это то самое место? – спросил я.
– Да.
Я прошел еще десять шагов, двадцать.
– Если он и был здесь, то исчез, – сказал я ему. – Конечно… любопытно, сколько времени нас не было?
Люк щелкнул пальцами.
– Время, – объявил он. – Верни нас в мои апартаменты.
Мы послали прощальный поцелуй теплому деньку, и я перенастроил прицел и открыл нам путь сквозь стену тьмы. Мы шагнули насквозь в комнату, в которой раньше прятались Корал и я.
– Достаточно близко? – сказал я. – Я не уверен в расположении твоих комнат.
– Пошли, – сказал он, выводя нас наружу – налево и вниз по лестнице. – Пора проконсультироваться с местным экспертом. Мерль, сделай что-нибудь с внешним видом этого парня. Слишком много страстей породят комментарии.
Это было легко, и впервые я сделал кого-то похожим на парадный портрет Оберона там, дома.
Прежде чем войти, Люк постучал в дверь. Где-то за ней в глубине знакомый голос произнес его имя.
– Со мной несколько друзей, – сказал он.
– Входите, – прозвучал ответ.
Он открыл дверь и сделал, что было предложено.
– Ты знаешь обоих, Найда, – возвестил Люк. – Найда, это – мой двойник. Давай звать его Ринальдо, а меня Люком, пока мы вместе. Он будет вести дела вместо меня, пока мы с Мерлем поищем твою сестру.
Тогда в ответ на ее недоуменный взгляд я вернул облик Ринальдо.
На ней были черные брюки и изумрудная блуза, волосы были подвязаны сзади зеленым шарфом, подобранным со знанием дела. Она улыбнулась, приветствуя нас, а когда взглянула на меня, слегка, почти случайно, коснулась губ кончиком пальца. Я немедленно кивнул.
– Верю, что ты оправилась от всех несчастий в Эмбере, – сказал я. Конечно, для тебя это было неудачное время.
– Конечно, – ответила Найда. – Все прекрасно, спасибо. С твоей стороны было мило побеспокоиться. Спасибо и за недавние указания. Как я понимаю, это ты похитил Люка два дня назад?
– Это было так давно? – сказал я.
– Да, это так, сэр.
– Прости, моя дорогая, – сказал Люк, сжимая ей руку и заглядывая в глаза.
– Вот и объяснение, почему остыл след, – сказал я.
Ринальдо чуть сжал и поцеловал ей руку во время исполнения тщательно отработанного поклона.
– Изумительно, как не похожа ты на девочку, которую я когда-то знал, – заявил он.
– О-о?
– Я разделяю с Люком как внешний облик, так и воспоминания, объяснил он.
– Я могла бы сказать, что в тебе есть нечто не совсем человеческое, заметила она. – Я вижу тебя тем, чья кровь – огонь.
– Как ты могла это увидеть? – поинтересовался он.
– У нее свои методы, – сказал Люк, – и я думал, что Найда с сестрой ее просто чувствуют друг друга. Но, очевидно, все куда глубже.
Найда кивнула.
– Кстати, надеюсь, ты сможешь помочь нам выследить Корал, – продолжал он. – След исчез, плюс наркотик или заклинание, запирающее Козырной вызов, – нам понадобится поддержка.
– Да, – ответила Найда, – хотя Корал сейчас вне опасности.
– Хорошо, – сказал Люк. – В таком случае, я прикажу нам еды и проинформирую этого симпатичного юношу, что произошло в Кашере в последнее время.
– Люк, – сказал я. – Похоже, самое время мне вернуться ко Дворам на хвост погребения.
– Сколько это займет времени, Мерль?
– Не знаю, – отозвался я.
– К утру, надеюсь, вернешься?
– Я тоже надеюсь. Но что, если нет?
– У меня такое ощущение, что мне следует пойти поискать ее без тебя.
– Ну, тогда попытайся найти меня первым.
– Обязательно. Увидимся позже.
Я накинул на себя плащ пространства, отдернув Кашеру прочь. Когда я вновь распахнул его, то опять был в апартаментах Юрта у Всевидящих.
Я потянулся, я зевнул. Сделал быстрый круг по комнате, удостоверяясь, что нахожусь в одиночестве. Расстегнул плащ и бросил его на постель. Шагнул, расстегивая рубашку.
Стоп. Это что? И где?
Я вернулся на несколько шагов. Я никогда не бывал подолгу в комнатах младшего брата, но я обязательно припомнил бы, что чувствовал.
В углу, образованном стеной и гардеробом из темного, почти черного дерева, стояли кресло и стол. Встав коленями на кресло и перетянувшись через стол, я смог четко ощутить это – присутствие пути, хотя и не очень пригодного для транспортировки. Ergo…
Я отодвинулся вправо, открыл гардероб. Конечно, внутри. Интересно, как давно он инсталлировал его. К тому же я ощущал легкое веселье от обшаривания его комнат в таком режиме. Он мне чуточку задолжал – кучу невзгод и беспокойств. Немного доверия и маленькое сотрудничество вряд ли очистят старую грифельную доску. Я пока не научился доверять ему, и возможно, он имеет на меня свои виды. Хорошие манеры, решил я, придется принести в жертву благоразумию.
Я раздвинул одежды, освободив дорогу к задней стенке. Путь потянул сильнее. Последний толчок по одеждам, быстрое перемещение в тыл, и я оказался в фокусе. Я позволил ему утащить меня прочь.
Сразу же впереди что-то продавилось, навалившиеся на спину одежды слегка наподдали мне. Плюс факт, что кто-то (сам Юрт?) проделал работу мастера отражений неряшливо, в результате получив разные уровни расположения комнат, так что я растянулся на полу, как только достиг станции назначения.
Хорошо хоть, я не приземлился в яме, полной заостренных кольев или кислоты. Или в логове какого-нибудь полуголодного зверя. Нет, здесь был пол, выложенный зеленой плиткой, и я смягчил удар при падении. А по мерцанию окрест я догадался, что вокруг прорва горящих свечей.
Прежде, чем я поднял взгляд, возникла уверенность, что все они зеленые.
И не был неправ. Так или почти так.
Устройство зала оказалось сходным с тем, что было у моего отца крестообразный свод, с источником света куда лучше коптящих свечей. Только не было картины над алтарем. Вместо нее было окно с цветными стеклами, большая часть их была зеленой, и немного красного.
Принципалом часовни был Бранд.
Я поднялся и прошел наискосок к алтарю. На нем лежала Вервиндл, вытащенная на несколько дюймов из ножен.
Я протянул руку и взял меч, в первом порыве унести с собой, чтобы возвратить Люку. Затем я заколебался. Это была не та вещь, которую стоило бы нести на погребение. Если я возьму меч, мне придется где-то его прятать, а он и так хорошо спрятан здесь. Пока думал, моя рука оставалась на рукояти. Меч нес в себе ощущение силы, сходное с тем, что было у Грейсвандир, но ярче, менее тронутое трагедией и менее тяжелое. Ироничное. Он казался идеальным клинком для героя.
Я огляделся. Слева на пюпитре стояла книга, на полу позади меня светилась пентаграмма, сработанная иными оттенками зеленого, в воздухе витал запах – как от недавно сгоревших дров. Я праздно призадумался, что б я нашел, если б пробил дыру в стене. Где расположена часовня? На вершине горы? На дне озера? Под землей? Парит ли где-нибудь в небесах?
Что она символизирует? Выглядела она как место поклонения. И Бенедикт, и Корвин, и Бранд были тремя героями, о поклонении которым я знал. Восхищались ли ими, уважали их – преклонялись перед ними – мои родственники и земляки? Или эти три скрытые часовни были куда более зловещи?
Я убрал руку с Вервиндл, шагнул ближе к пентаграмме.
Логрусово зрение не высветило ничего неблагоприятного, но жесткое сканирование спикартом засекло остатки давно затертых магических действий. Следы были слишком слабы, чтобы рассказать мне что-нибудь об их природе. Хотя вполне возможно, что я мог бы попробовать добраться до картинки почетче, но сообразил, что нет времени, которое понадобится на подобную операцию.
Я неохотно отступил к переходу. Могли ли эти часовенки использоваться для попыток повлиять на посвященные личности?
Я мотнул головой. Размышления лучше оставить на другой раз. Я поймал путь и отдал себя ему.
При возвращении я споткнулся.
Ухватившись рукой за раму, второй я вцепился в одежды, удержав себя вертикально, и вышел наружу. Затем я сдвинул одежду на место и затворил дверцы.
Я быстро обнажился, изменив форму, как и намеревался, и вновь натянул траурные одежды. В зоне спикарта я ощутил некую активность и впервые поймал его на подкачке от одного из источников, когда спикарт скомандовал себе изменить форму, приноравливаясь к изменившемуся размеру моего пальца. Очевидно, он и раньше неоднократно это проделывал, но в этот раз я заметил процесс. Это было интересно, этим он демонстрировал способность действовать независимо от моей воли.
На самом деле я не знал, что это за кольцо и каково может быть его происхождение. Я хранил его, потому что он являл собой значительный источник силы, достойный заменитель Логруса, которого я теперь опасался. Но пока я наблюдал, как он меняет форму, чтобы уютно осесть на моем изменившемся пальце, мне стало любопытно. Что если это – мина-ловушка, которая обратится против меня в особо неподходящий момент?
Я прокрутил его пару раз на пальце. Пролез в него сознанием, понимая, что это – упражнение в тщетности. Могут потребоваться годы, чтобы пробежать по каждой линии до ее источника, проверить все спрятанные по пути заклинания. Это похоже на путешествие внутрь швейцарских часов изготовленных на заказ. На меня производили впечатление и красота исполнения, и огромная работа, затраченная на создание. Он мог свободно обладать скрытыми императивами, которые соответствовали бы особым стечениям обстоятельств. И все же…
И все же пока он не сделал ничего дурного. А альтернативой был Логрус. Она – альтернатива – являла собой неподдельный образчик выбора из двух зол.
Рыча, я подогнал снаряжение, сфокусировал внимание на Храме Змея и предложил спикарту доставить меня ко входу. Он оформил это так плавно и ласково, как если бы я никогда не сомневался в нем, как если бы я не открыл в нем еще одного повода для паранойи.
И некоторое время я просто стоял у дверей вмороженного пламени, там, где великий Собор Змея, расположенный точно на Ободе, у внешнего края Плаза-на-Краю-Мира, высится над самой Преисподней – где в хороший день вполне можно разглядеть создание вселенной или ее гибель – и я наблюдал звезды, роящиеся в пространстве, которое сворачивалось и разворачивалось, словно лепесток цветка; и, словно собираясь переменить мою жизнь, мысли мои вернулись в Калифорнию, в школу, к плаванью с Люком, Гейл и Джулией на "Солнечной Вспышке", к разговорам с отцом на привале в конце войны, к поездке верхом с Винтой Бейль через виноградники к востоку от Эмбера, к долгим, оживленным часам, проведенным с Корал в городе, к странным столкновениям в тот день; и я повернулся, и поднял чешуйчатую руку, и взглянул из-под нее на шпиль Руинаада, и "их распрями объят и запад, и восток, по рубежам души моей их путь пролег", – подумал я. Как долго, сколько еще?.. – как всегда, ирония – фаворит три-к-одному, когда бы сентиментальность ни сделала свою ставку.
Вновь повернувшись, я вошел внутрь, чтобы увидеть последнего Короля Хаоса.