Отец с рассветом умчался в космозоо, потому что у космического спарадека было несварение желудка. Видела Алиса этого спарадека – желудок у него на спине, а сам похож на кастрюлю, куда надо кидать пищу. Пища в нем и варится, и кипит, как в кастрюле. Зрелище удивительное, перед клеткой всегда толпа посетителей, а спарадек размешивает пищу в желудке лапой, на конце которой костяная поварешка. "Если у спарадека несварение желудка, – подумала Алиса, – значит, он себе в желудок положил что-то абсолютно неудобоваримое. Может быть, топор?"
То, что отца не было дома, Алису устраивало. Хоть, конечно, жалко – не успела попрощаться. А вдруг что-нибудь случится? А вдруг ее там, в прошлом, заколдуют? И не вернется она никогда домой. И не увидит больше отца с матерью, и домработника Гришу, и даже марсианского богомола… Алисе стало грустно, она смотрела на свои книги и игрушки, комнату, в которой все было таким родным и знакомым, что стало незаметным. Чуть не заплакала. Но тут же взяла себя в руки, прошла к отцу в кабинет и наговорила ему в диктофон послание:
– Уезжаю на дачу, на весь день. Не беспокойся и не поминай лихом. Алиса.
Козлик маялся в коридоре, он всю ночь не спал и бродил по комнате, стараясь потише стучать копытцами. Он боялся, что Алиса передумает, и в то же время понимал, что было бы правильно, если бы Алиса передумала…
Вернувшись из отцовского кабинета, Алиса собрала свою сумку. Она положила туда бутерброды, термос с апельсиновым соком, немного бус для встреч с туземцами, свитер, потому что в тех краях уже надвигался ледник, да и вообще к вечеру может похолодать, слиток золота, который Алисе дали в школьном геологическом музее, потому что он там лишний, аптечку, в которой был пластырь – мгновенный заживитель, средства от головной боли и жаропонижающий антибиотик, абсолютного действия, который вылечивает от всех инфекционных болезней, кроме насморка, потому что насморк – последняя болезнь, с которой медицина еще не научилась бороться.
– Поехали, – сказала она козлику.
Было так рано, что в заповеднике еще многие спали. Но всетаки они кое-кого встретили.
Неподалеку от входа по тропинке шли гуськом три гнома на работу. Впереди два брата, которые несли лопаты, кирки и маленький отбойный молоток. За ними плелся Веня.
– Вот! – крикнул он, первым узнав Алису. – Я докатился! Мне приходится колоть породу и добывать, руду. Скажи, кому нужны эти традиции?
– Здравствуй, Алиса, – сказали гномы. – Здравствуйте, Иван Иванович. Мы решили воспитывать Свена. Не разрешаем ему жениться, пока не научится работать, как положено гному и отцу семейства.
– Я страдаю, – сказал Веня. – Дашенька сидит взаперти. Ты мне сочувствуешь?
– Сочувствую, – улыбнулась Алиса. – Но не очень сильно. Твоих братьев можно понять.
– Я никогда на тебя не надеялся, – сказал Веня. – Хотя на свадьбу я тебя позову. Ты будешь моей тещей.
– Кем? – удивилась Алиса.
– Дашиной мамой и моей тещей. Разве у Даши есть другая мать?
– Конечно, нет, – сказала Алиса. – У кукол вообще не бывает матерей.
– Вот и будешь ее матерью. А то меня все спрашивают – а твоя невеста из хорошей семьи? Что мне прикажешь отвечать? Что ее сделали на игрушечной фабрике? Нет, я гордый гном. Я отвечаю: моя невеста из лучшей семьи в Москве, ее мать – Селезнева. Вы знаете Селезневых? Им принадлежит дом в центре и целый зоопарк.
– Но это же неправда! – сказала Алиса. – Дом не принадлежит нам, он общий, а зоопарк государственный. – Не разочаровывай меня! – сказал гном сердито. Тут его братья остановились и стали звать его, а козлик, который спешил, гневно топнул ногой.
– Подчиняюсь! – пискнул гном. – Подчиняюсь грубой силе.
И убежал вслед за братьями.
На полянке за домом Красной Шапочки, из трубы которого шел дым – видно, бабушка уже готовила завтрак, – они увидели Серого Волка. Волк сидел на огороде и полол морковку. Делал он это с отвращением, но старательно.
В речке плескалось что-то большое и зеленое. Алиса догадалась, что это резвится Русалочка, но не стала ее звать
– Русалочка любит поговорить, а время дорого.
Но все равно пришлось задержаться. Дверь в дирекцию была закрыта изнутри. Алиса долго стучала в нее, но никто не отзывался. Тогда она перебежала на соседний мостик и заглянула в окно к королю. Так и есть – король спит на тронекровати, а его живот мерно поднимается и опускается.
– Король, – позвала Алиса. – Откройте. Уже утро. На работу пора. Король и не думал просыпаться.
Сбоку со скрипом растворились ворота, и оттуда выглянула одна из голов Змея Гордыныча.
– Кто шумит, спать не дает? – спросила голова сонным голосом.
– Змеюшка! – крикнула Алиса. – Солнце уже скоро встанет.
– Ох! – сказал дракон. – Кого я вижу! Ты чего пожаловала?
– Мы с козликом решили сходить в легендарную эпоху, – призналась Алиса. – Может, найдем Кусандру и вернем директору прежний вид.
– А что? – спросил дракон. – На профессоров, надежды нету? – Мало.
– Я всегда говорил, – сказал дракон, – что медицина только и умеет, что анализы брать и уколы делать. То ли дело колдовство. Мне в древние времена одна бабка так зубы заговорила, что до сих пор не болят.
– Как нам к машине времени пройти? – спросила Алиса. – Король спит, не открывает.
– Это мы сейчас сообразим. – Дракон просунул в окно тронной комнаты свою длинную шею и дотянулся до короля. Как раз до пятки. И легонько пощекотал ее языком. Король вскочил, будто его ужалили. – Что? – закричал он. – Пожар? Что случилось? – Простите, ваше директорство, – сказал дракон. – Иван Иванович с Алисой просят аудиенции.
– Что ты со мной сделал! – закричал король, показывая дракону красную пятку. – Что он со мной сделал?
– Я лизнул, – сказал дракон, – пощекотал, можно сказать.
– Вот и щекотал бы крокодилов, – сказал король. – У тебя же на языке наждачная бумага… Ой, теперь мне не встать! Как я буду исполнять директорские обязанности?
Король так расстроился, что лег на кровать и накрылся одеялом.
– Ваше величество, – сказала Алиса, – хотя бы ключ дам дайте.
– Рад бы, – сказал король. – Только я опасно болен, у меня кожу с пятки слизали. Страдаю я. И король жалобно застонал.
– Извините, – сказал дракон виноватым голосом. – Я хотел как лучше… Гости ведь, и даже начальство.
– Сейчас я ему помогу, – сказала Алиса. – Не бойтесь. Через окно можно влезать?
– Лезь, – сказал дракон. – Почему нельзя? Окно ничем не хуже двери.
Алиса влезла через окно в тронный зал, достала из сумки пластырь-заживитель и подошла к королю.
– Ваше величество, – сказала она, – протяните пятку, я облегчу ваши страдания.
– А хуже не будет? – спросил король, не открывая глаз.
– Нет, – сказала Алиса. – Будет лучше. Король высунул пятку из-под одеяла, и Алиса осторожно налепила на нее пластырь.
– Все, – сказала она. – Вам уже лучше, а через минуту станет совсем хорошо.
– Верю, – сказал король, но голос его не выражал никакой радости. – Вы недовольны? – спросила Алиса. – А чем мне быть довольным? – сказал король. – Я же надеялся, что можно будет день-другой поболеть, не ходить на работу, а ты меня вылечила. Это очень печально сознавать.
– Но почему же? – удивилась Алиса. – Я думала, что все взрослые хотят быть здоровыми.
– А ты когда-нибудь была директором заповедника сказок? – спросил король. – Не была. Твое счастье. Я думал, что буду командовать, не слезая с трона, а оказалось, что это не работа, а сплошное мучение. Я уж не говорю, что вчера пришлось ехать в город верхом на этом пресмыкающемся, папку вам везти. А пока нас не было, в заповеднике произошла тысяча неприятностей. Во всем мне приходится разбираться, все приходится делать самому, не могу же я положиться на моих так называемых помощников. Ты только послушай: за один лишь вчерашний день я разобрал жалобу Волка на двух молодых зайцев, которые искусали его за то, что он украл две морковки на их огороде. Я понимаю, воровать морковку нехорошо. Но ведь Волк перевоспитывается, старается, ему чемто питаться надо, чтобы на тех же зайцев не нападать. А они сразу кусаться! Только я Волка утешил, царапины ему перевязал, твой любимый дракон лезет ко мне, чтобы я срочно прочел ему письмо, которое прислали из Шотландии со свежими сведениями о его двоюродной сестре Несси. Но за тысячу лет я совершенно забыл английский язык. Приходится звонить в бюро переводов и под их диктовку записывать перевод глупого письма, в котором нас извещают, что Несси не хочет выходить на берег, однако самочувствие у нее хорошее. А тут выясняется, что мыши забрались на склад и порвали три мешка с мукой. А мы только что постановили испечь пироги на свадьбу гнома. Как назло, мыши не волшебные, а самые обыкновенные, и я над ними не имею никакой власти. Стал я искать Кота в сапогах, чтобы он мышей разогнал. А у Кота лирическое настроение, временно он влюбился в Русалку, сидит по горло в воде и поет песни. Тут же ко мне бежит гном Веня с жалобой на своих братьев, которые его угнетают… Я вам надоел? Но это еще далеко не все! Скорей бы вы, Иван Ивано вич, возвращались в человеческий облик и принимали от меня этот зверинец! Я отказываюсь. Я правил целым волшебным царством тридцать лет, и это было куда проще.
– Разумеется, – сказал дракон. – Я помню. У тебя три палача трудились с утра до вечера.
– Чепуха! – обиделся король. – Только два палача, притом работали они по восемь часов в день, не больше. И в основном рубили не головы, а дрова для королевских печек.
– Не спорьте, – сказала Алиса. – Время идет, а нам пора идти в Легендарную эпоху.
Король со стонами поднялся с трона, достал из-под подушки связку ключей и поплелся открывать дверь в дирекцию.
– В легендарную эпоху вам соваться смысла нет, – ворчал он, – съедят вас там без жалости. Жестокие времена, жестокие нравы, вы даже не представляете. Оставайтесь лучше здесь.
– Вы же сами сказали, – ответила Алиса, – что ждете не дождетесь, пока козлик станет снова директором. – Это мои эгоистические желания, – сказал король. – Меня можно понять. Но к вам я отношусь хорошо, жалею. И знаю, на что вы идете.
– Ничего, – сказала Алиса. – Там тоже не все негодяи. Я по вас вижу. Вы же в основном хорошие.
– Среди королей я исключение, – сказал король и отпер дверь. – Потому что я здесь один, без лакеев, клевретов, охраны и придворных. С ними бы я сразу распустился. Обнаглел бы до безобразия. Ну, идите к своей машине. Мое дело предупредить.
Король проводил друзей до лаборатории. Там был такой же разгром, как в день исчезновения Кусандры, когда король с Медведем сломали дверь. Козлик первым прошел к машине времени и остановился перед ней. Он весь дрожал от нетерпения.
– Как управлять-то, знаешь? – спросил король.
– Я все заучила, – сказала Алиса.
– Когда вас обратно ждать?
– Сегодня к вечеру, – сказала Алиса. – Больше я там быть не могу. Сами понимаете, семья, уроки.
– Понимаю, – сказал король. – Только не верю, что управитесь. Когда спасательную экспедицию организовывать?
– Если завтра нас не будет, – сказала Алиса. – Только мне об этом думать не хочется.
Две головы дракона заглянули в окно лаборатории и сказали, перебивая одна другую:
– Я бы с вами хотел. Только мне пути обратно нет. Волшебник Оох там остался, а без него мне не уменьшиться. В случае чего, буду бить тревогу, до Академии наук дойду, но вас спасу. Отыщите, там моего любимого дядю, Змея Долгожевателя. Передайте от меня привет, он все для вас сделает.
Алиса запомнила последнюю минуту в двадцать первом веке: посреди лаборатории стоит толстый король в халате и шлепанцах, печальный и даже растерянный. В окно заглядывают сразу две головы дракона, очень печальные головы, козлик уже забежал в машину времени и терпеливо ждет, пока Алиса присоединится к нему.
– Желаем счастья, – сказал толстый король. – Счастья, – как эхо, повторила первая голова дракона.
– Счастья, – сказала вторая голова. Две головы отодвинулись в сторону, третья заняла их место и сказала: – Удачи!
Алиса закрыла дверь в машину времени и включила проверочное устройство. Через секунду на экранчике зажглась зеленая звездочка. Это значило, что в прошлом нет никаких помех. Можно начинать. – Держись, козлик, – сказала Алиса. Козлик прижался к ее ногам.
Алиса нажала нужные кнопки, и кабина заполнилась разноцветным дымом. Лаборатория исчезла. Они полетели в прошлое.