Есть под польским городом Вроцлавом небольшой домик на краю леса. Там живут космический биолог Тадеуш, его любимая инопланетянка жена Ирия Гай и их дочка Вандочка. А рядом с домом в саду стоит самый быстрый, умный и добрый космический корабль по имени Гай-до, построенный когда-то отцом Ирии.
В пятницу, как раз к обеду, Алиса и Пашка Гераскин прилетели к Ирии в гости.
В саду было пусто. Пашка осторожно опустил флип на дорожке возле большой клумбы с флоксами и выскочил первым.
– Алиса! – воскликнул он. – Гляди какие яблоки!
Яблоки и в самом деле были удивительными. Дерево было густо усыпано красными, белыми, зелеными, желтыми, оранжевыми, длинными, круглыми, большими, маленькими плодами. Словно все существующие сорта яблок собрались на одном дереве.
– Тадеуш вывел, – послышался низкий голос. – Я ему помогал советами.
– Гай-до! – Алиса обернулась.
Кораблик был прикрыт кустами орешника.
Алиса кинулась к старому другу.
– Как ты? Не скучаешь? Ты совсем не изменился!
– Все меняется, – ответил кораблик и засмеялся. Он был рад видеть старых друзей. – Грустно лишь, что тебя забывают.
Из округлых боков кораблика вылезли два манипулятора, и они раздвинули кусты, чтобы лучше видеть Пашку и Алису.
– Честное слово, мы тебя не забывали! – сказала Алиса. – Но это лето было такое занятое. Мы были на острове Яп, опускались в океан в батискате…
– Не надо лишних слов, – ответил Гай-до. – У меня есть телевизор, и я отлично знаю, что вы открыли Атлантиду. И Пашка, подозреваю, наделал там немало глупостей.
– Ну, это еще надо доказать, – возразил Пашка.
Сзади послышались быстрые шаги.
По дорожке к ним бежала Ирия Гай в домашнем халатике и переднике. В руке она держала поварешку.
– Мои дорогие! – закричала она. – Приехали! Какое счастье! Я совсем извелась от тоски.
– Обещали – сделали, – сдержанно ответил Пашка.
Ирия начала обнимать и теребить Алису, а Пашка отступил на шаг в сторону. Он обожал Ирию Гай, но испугался, что его тоже поцелуют. А поцелуев он, понятное дело, не выносил.
Вдруг внутри кораблика послышался детский плач.
– Простите, – сказал Гай-до, – Вандочка проснулась, пора ее кормить. Ты сама ее будешь кормить, хозяйка, или мне доверишь?
– Доверю, – сказала Ирия, потому что знала, как обидится корабль, если отнять у него обожаемую Вандочку. – Только сначала покажи ее моим друзьям.
Из открытого люка появились манипуляторы, которые держали розовую подушку. На подушке лежала годовалая девочка и сосала палец. Вандочка хныкала, и, когда Ирия взяла ее на руки, Гай-до проворчал:
– Сначала покормим, а потом, мамаша, будете играть с ребенком.
Но Ирия не послушалась и взяла девочку.
Девочка сразу перестала хныкать, а Гай-до сказал:
– Ты ее избалуешь. У этих мамаш никакого представления о педагогике.
Но Ирия его не слушала. Они с Алисой принялись обсуждать, на кого похожа Вандочка: сиреневые глазки от мамы, носик от папы, губки… губки вроде бы от мамы… а может быть, от папы…
Пашке этот пустой женский разговор быстро надоел, и он полез в Гай-до поглядеть на пульт управления.
К своему удивлению он обнаружил, что внутри Гай-до все переделано. Похоже, что кораблю уже никогда не подняться в небо. Всю середину кубрика занимали детские вещи: люлька, бутылочки и тарелочки с пищей, пеленки, чепчики, игрушки… а вокруг были разбросаны многочисленные книжки о воспитании, кормлении и лечении маленьких детей. Целая библиотека на множестве языков.
– Ну, ты даешь, старина Гай-до, – сказал неодобрительно Пашка. Видно, совсем забыл, как мы с тобой сражались в глубоком космосе.
– Ты не понимаешь, Пашка, – ответил Гай-до. – Самое благородное дело в мире – воспитывать младенцев. Ты еще не дорос до отцовской любви.
– И не спешу дорастать, – ответил Пашка. Он был расстроен, словно его предал лучший друг. – К тому же я думал, что если у тебя и будут дети, то железные.
– Не издевайся, – грустно ответил Гай-до. – Мне не дано стать отцом, но мне доступна любовь.
– Пашка! – позвала снаружи Алиса. – Пошли, окунемся в речке! Через десять минут обед.
Тут же в корабль вернулись внутренние манипуляторы, которые принесли подушку с Вандочкой. Ванда сидела, сосала конфету и улыбалась.
Манипуляторы осторожно положили девочку в люльку и принялись быстро готовить ей обед. С потолка спустилась третья рука и ловко отняла конфету.
– Перед обедом, – сказал Гай-до, когда девочка заревела, – хорошие дети не едят конфет, чтобы не испортить аппетита. А хорошие родители не дают малышам конфет за пять минут до обеда!
– Нет, – вздохнул Пашка, – мне с тобой не по пути.
Он выскочил из люка, взял свою сумку, и они с Алисой побежали купаться.
Речка была тихая, чистая, неглубокая, к ней склонялись ивы, рыбья мелочь прыскала в разные стороны от купальщиков. Вода была холодной, Алиса окунулась, вылезла на берег, достала кассету с записью языка планеты Крины и принялась учить. Пашка еще долго плескался, больше из упрямства, чем для удовольствия, вылез посиневший, зубы стучали, весь покрыт гусиной кожей. Он долго прыгал на берегу, залез на дерево, сорвался, снова залез. К обеду они, конечно же, опоздали, Ирия сердилась, что приходится подогревать суп.
Алиса глядела на Ирию и думала: "Как удивительно в ней уживаются два совсем разных человека. Один человек – домашняя хозяйка, хлопотунья, повариха: "Ах, как бы Тадеуш не простудился!", "Ах, как бы пчела не укусила Вандочку!". Второй человек – тот, которого воспитывал отец: боец, альпинист, отличный стрелок, победивший узурпатора на планете Пять-четыре, конструктор космических кораблей. Сегодня перед ними первый человек. А что будет завтра? Попробуй кто-нибудь обидеть ее Тадеуша или ее друзей. Тогда посмотрим!"
Обед был чудесный: суп с грибами, фритки – польская жареная картошка, тушеное мясо с ананасами, коктейль из кокосового молока, мангустины, которые Ирия выращивает в теплице… Алиса еле живая отвалилась от стола, глаза слипались. Но Пашка отважно сражался с третьей порцией малинового мороженого.
Алиса поднялась наверх, в свою комнатку, поглядела сверху на сад. Погода испортилась, снова пошел дождик, Гай-до стоял посреди кустов, круглый, толстый, блестящий от дождевых струй, стекавших по нему. Он мерно покачивался и пел колыбельную песню на польском языке – видно, укачивай Вандочку.
Алиса свернулась калачиком на диванчике, успела подумать: "Какой здесь свежий, душистый воздух…" – и заснула.
Когда она поднялась, уже стемнело. Снизу раздавались голоса.
Она выглянула в окно. Пашка размахивал старинной саблей дедушки Тадеуша, сражаясь с большим чертополохом, Гай-до умолял его не шуметь, что бы не разбудить Алисочку. У Гай-до замечательная интуиция. Даже не видя Алису, он точно знал, спит она или нет.
– Ну вот, – услышала Алиса голос кораблика, – разбудил мою красавицу.
– Спать после обеда вредно! – ответил Пашка и сделал выпад. Но промахнулся Потом поднял голову, увидел в открытом окне Алису и добавил Купаться пойдешь?
– Ни в коем случае.
– Купанье под дождем, – заявил Пашка, – закаляет лучше, чем подъем на Эверест. Хотя некоторые трусливые девчонки предпочитают вышивать гладью.
– Ах, гладью! – возмутилась Алиса, вскочила на подоконник и прыгнула вперед, чтобы достать до ветви могучего дуба, что рос возле дома. Ветвь спружинила, прогнулась, но Алиса уже перелетела на следующую, пониже, оттуда, метров с трех, прыгнула на землю. Пашка не успел отбежать и потому в мгновение ока был повержен.
– Ты что! – закричал он. – Больно же!
– Берешь свои слова обратно? – спросила Алиса.
– Ура! – закричал Гай-до. Он принялся стучать манипуляторами, изображая аплодисменты.
Пашка изловчился, вырвался. Ему было не очень приятно, что его победила Алиса.
– Ладно уж, – сказал он. – Я пошутил.
Из домика выглянула Ирия и позвала всех пить чай.
Чай пили на террасе, потому что Гай-до было скучно одному и хотелось поговорить.
Беседовали о планете Крина. Что могло с ней случиться?
Пашка, конечно, предположил, что на нее напали космические пираты или Черный странник.
– Конечно, – сказала Ирия, – этого исключать нельзя. В Галактике еще немало сохранилось всякой нечисти. Но все же мне кажется, что Паша не прав. Черный странник был один. Другого в Галактике никто не знает. И он давно погиб. А пиратам, даже если все пираты соберутся вместе, целую планету не захватить. Ведь Крина была цивилизованной планетой. Криняне могли путешествовать между звезд, у них была развита наука. Нет, здесь что-то иное…
– Эпидемия, – предположила Алиса.
– Это больше похоже на правду, – вмешался в разговор Гай-до. – По имеющейся у меня информации, по крайней мере три планеты за последние двести лет погибли из-за эпидемии. На Перикюле после космической чумы, которую занесла одна из экспедиций, спаслось лишь несколько человек. Что касается второго случая, то я о нем узнал из информатория…
– Погоди, Гай-до, – перебила его Ирия. – Ты так будешь рассказывать до утра. А ведь могло случиться, что там началась война и все погибли.
– Цивилизации такого высокого уровня, как кринянская, – сказал Гай-до, – уже не воюют. Этот закон сформулировал А-Пей-до на втором галактическом конгрессе футурологов и социопрогностиков на Альдебаране восемнадцать лет назад. Меня удивляет, что ты, моя хозяйка, этого закона не запомнила.
– У меня голова, а не компьютер, – ответила Ирия, и Гай-до замолчал. Он не выносил, если ему напоминали о том, что он всего-навсего машина.
Пашка подошел к телевизору.
– Я просто не представляю, – сказал он, – как люди жили в древности. Смотрели по телевизору не то, что хочется, а то, что показывают. Я недавно читал статью по истории телевидения. Оказывается, лет сто назад ты включаешь, допустим, телевизор в восемь часов. Показывают футбол. А тебе нужно узнать новости. А до новостей надо ждать целый час. Глупо, правда?
– Не понимаю, – сказала Алиса. – А если тебе некогда?
– Значит, жди до завтра.
– Мы не можем ждать, – сказала Алиса. – "Днепр" уже долетел до Крины.
Пашка включил телевизор.
– Пожалуйста, – сказал он, – прочтите нам новости.
"Как сообщают с Паталипутры, – отозвалась дикторша, улыбнувшись, эпидемия гигантизма, охватившая там коров, взята под контроль. Стадо гигантских коров, выросших после этой загадочной болезни, отправлено в зоопарк на исследование…"
На экране возникли коровы. Они мирно паслись на лугу… Нет, это не луг, они объедали вековые деревья!
– Радовались бы! – сказал Пашка. – Такая корова дает, наверное, тонну молока.
– А сколько она ест? – спросила Алиса.
И дикторша, будто услышав вопрос Алисы, добавила:
"Стадо гигантских коров способно за один день уничтожить до десяти гектаров отборного леса".
Тут дикторша сделала паузу.
"Одну минуточку, – сказала она. – Только что из центральной диспетчерской к нам поступила срочная информация… Она касается экспедиции к загадочной планете Крина…"
– Вот видите, – сказала Алиса. – Наверное, они приземлились.
– Погоди, – раздался голос Гай-до, – по интонации дикторши я чувствую, что дело неладно.
"Экспедиция находилась на постоянной связи с диспетчерской. Двадцать минут назад была получена информация, что экспедиция достигла планеты и корабль готовится к посадке. После этого связь внезапно прервалась. Возможно, возникли помехи… Мы будем информировать о корабле "Днепр", как только поступят дополнительные сведения. А теперь начинаем репортаж с межпланетных соревнований по фехтованию на лазерных шпагах…"
– Не выключай! – сказала Алиса, увидев, что Пашка поднимается с кресла.
– И не думаю, – сказал Пашка. – Я просто хотел выйти на связь с диспетчерской. Они нам скорее скажут.
– Им сейчас не до нас, – сказала Ирия.
Она поднялась и подошла к перилам террасы. Подняла голову, глядя на звезды.
– Я чувствую, – сказала она, – что случилось несчастье.
– Какое может случиться несчастье с "Днепром"? – удивился Пашка. Это же корабль первого класса.
Никто ему не ответил. Несчастья случаются с любым кораблем.
До ночи никаких новостей больше не было. Центральная диспетчерская все время пыталась добиться связи, но корабль не отвечал. В двенадцать Ирия заставила ребят пойти спать. Сама она осталась у телевизора. Алиса долго не могла заснуть, прислушивалась сквозь писк комаров к голосу диктора…