Профессор Хруст попросил Пашку подвезти его к дому. На одну минутку.
– А то жена волнуется, – смущенно сказал он.
– Понимаю, – ответил Пашка.
Хруст не зря беспокоился. Его жена стояла на пороге дома, скрестив руки на груди, и даже при виде Гай-до не дрогнула.
Гай-до осторожно спустился на улицу и открыл люк. Профессор выглянул наружу и игриво крикнул:
– Кисочка, я здесь! Я вернулся, я здоров!
– Вернулся – иди в дом! – ответила жена и скрылась в дверях.
– Вот видите, – развел руками пигмей. – Но она меня любит. До скорой встречи.
Он выпрыгнул из корабля и побежал к дому. В дверях он столкнулся с женой, которая вновь возникла на пороге. На этот раз она держала в руке какой-то предмет, завернутый в белую тряпочку.
– Твой мальчишка здесь? – спросила она.
– Паша? Паша летит спасать своих друзей. Все в порядке!
– Ребенок голоден, – мрачно сказала жена. – Отдай ему пирог.
И она снова ушла.
Пигмей кинулся обратно к Гай-до. Он отдал Пашке сверток и сказал:
– Вот видишь, а ты ее упрекал.
Хотя, разумеется, Пашка ни в чем не упрекал жену пигмея.
Гай-до резко поднялся ввысь, и Пашка, сев в пилотское кресло, заложил в навигационный компьютер оптимальный маршрут до столицы.
– Где мы их будем искать? – спросил кораблик.
– Не знаю, – признался Пашка. – Я сам в столице не был. Я думаю, что мы опустимся где-нибудь на окраине, и я пойду в Город искать их.
– Глупости, – сказал Гай-до. – Ты сгинешь, а мы потеряем время.
– А что ты предлагаешь?
– Открытый полет. Мы летим с законной целью: спасти из рабства наших близких. Следовательно, мы опускаемся на их главной площади и задаем прямой вопрос: что вы сделали с Алисой и Ирией?
– А они не ответят?
– Они испугаются. Они же темные.
Убежище пропало из глаз, начался густой лес. Две белые птицы поравнялись с Гай-до и, отчаянно работая крыльями, пытались его обогнать.
– Не старайтесь! – крикнул им Гай-до. – Сейчас я прибавлю в скорости, надорветесь!
– Яйцо железное! – крикнула в ответ упрямая Алина. – Ты сейчас упадешь, у тебя крыльев нет.
Почему-то белых птиц больше всего возмущало то, что у Гай-до не было крыльев.
– Забавные создания, – сказал Гай-до. – Но настолько глупы, что мне порой бывает стыдно, что я принадлежу к их породе.
– Ты? – спросил Пашка.
– Разумеется. Еще у моего прадедушки были крылья. Его называли самолетом.
Птицы держались рядом – Гай-до жалел их.
Вдруг одна из них крикнула:
– Смотри вниз! Какой ужас!
Пашка включил нижний экран, но ничего не увидел в сплошном зеленом море листвы.
А птицы уже снижались к вершинам деревьев.
– Гай-до! – закричала Алина. – Чего же ты медлишь? Помоги, яйцо железное!
– Давай посмотрим, что там, – сказал Пашка.
– Без тебя знаю, – ответил Гай-до и начал опускаться вниз.
Он коснулся верхней границы листвы. Пашке показалось, что он слышит, как шуршат листья и трещат ветки. Вскоре внизу открылось пространство, спрятанное под кронами, словно они влетели в громадный полутемный храм, в котором колоннами служили прямые стволы деревьев.
И тогда Пашка увидел то, что раньше высмотрели птицы: по лесу бежал Ручеек.
Он перебегал от ствола к стволу, отбиваясь от преследователей – стаи коротких полосатых ящериц на длинных мускулистых лапах с массивными, похожими на крокодильи головами. Ящерицы были размером со среднюю собаку, и, наверное, каждая в отдельности была не очень опасна для вооруженного человека, но когда их больше десятка!..
Ручеек, как видно, бежал из последних сил. Он прихрамывал, движения его были неточными, ящерицы яростно наскакивали на него. Вот самая смелая бросилась вперед, широко разинув желтую пасть, усеянную треугольными зубами. Все же блеск меча заставил ее отступить и спрятаться в стае.
– Ручеек! – закричал Пашка. – Держись!
Птицы опередили Гай-до, они с трудом летали между стволами, задевая деревья концами громадных крыльев, и отчаянно кричали. Ящерицы при виде птиц остановились. Они поднялись на задние лапы, опираясь на короткие хвосты, будто надеялись сбить птицу, если она опустится слишком низко.
И тут в битву вмешался Гай-до.
Он включил свою оглушительную сирену, перепугав не только ящериц, но и птиц, которые с криком взмыли вверх, и Ручейка, не понявшего, откуда идет такой страшный вой.
В следующую секунду Гай-до коснулся земли. Пашка включил внешний микрофон и закричал:
– Не бойся, Ручеек, это я, Павел Гераскин!
Ящерицы постыдно улепетывали.
Пашка выскочил из люка и подбежал к Ручейку.
– Ты не ранен? – спросил он.
– Пашка, друг! – обрадовался юноша. – Как хорошо, что ты пришел!
– Тебя не ранили?
– Нет, устал только. Я боялся, что не хватит сил отбиваться от этой дряни, ведь до Убежища еще далеко.
– Тебе километров пять еще осталось, – сказал Пашка. – Как там дела?
– Не беспокойся, – сказал Ручеек, переводя дух и опускаясь на кочку. – Твои подруги в безопасности, они в доме у Вепря. Никто их не тронет.
– А Белка? – спросил Пашка.
– И Белка там же.
– А ты почему в лес пошел?
– Они начинают поход на день раньше. Об этом Алиса узнала. Она у тебя отважная девчонка.
– Знаю, в одном классе учимся, – согласился Пашка.
– Друзья вывели меня из Города, – продолжал Ручеек, – я должен был взять коня в деревне. Но коней нет, их всех отобрали для похода. Вот мне и пришлось бежать пешком. Всю ночь… Устал страшно.
– Ничего, мы с Гай-до мигом тебя домчим до Убежища.
– Как хорошо! – сказал Ручеек. – А то сил не осталось. И каждая минута на счету.
– Ничего подобного! – раздался сверху пронзительный голос. – Ручеек полетит в Убежище с нами. – Это говорила Алина, которая сидела на большом суку прямо над их головами. – Еще чего не хватало – лететь в железном яйце! Как упадет да как кокнется – костей не соберешь!
– Ну уж, – обиженно сказал Гай-до, – где это вы видели, чтобы я падал и кокался?
– А сегодня утром в лесу? Кто валялся чуть не кокнутый и не мог взлететь.
– Но у меня топлива не было.
– Вот я и говорю, – рассмеялась птица. – Какой же ты летун, если без топлива не можешь?
– А если тебя два дня не кормить, как ты полетишь?
– Хватит, хватит! – приказал Пашка. – Сейчас не время для ссор, друзья!
Алина опустилась на землю и подошла к Ручейку.
– Ну как, полетим или будем глазеть на железное яйцо?
– Не сердись, Алина, интересно, – сказал Ручеек, – я никогда еще не видел космического аппарата. А тем более говорящего.
– В этом отношении я уникален, – сказал Гай-до.
Но тут Ручеек поднял голову и стал прислушиваться.
Птицы тоже насторожились.
– Кто-то едет, – сказал Ручеек, поднимая меч.
– Два коня, – сказала Алина и взлетела на толстый сук.
– Один конь со всадником, второй без всадника, – сказала сверху вторая птица.
Все обернулись в ту строну, откуда доносился стук копыт.
Между деревьями мелькнуло что-то белое.
В следующую минуту стала ясно: скачут два единорога.
На одном сидела верхом Белка. Второй был без всадника.
– Ручеек! – закричала издали Белка. – Ты живой? Какое счастье!
Единороги одновременно замерли, кося глазами на Гай-до, который стоял среди сломанных ветвей и кучи листьев, сорванных с деревьев при посадке.
Белка спрыгнула с единорога и кинулась к своему Ручейку.
Она плакала от радости. Пышная копна черных курчавых волос скрыла лицо Ручейка. Он гладил Белку по плечам и успокаивал:
– Ну что ты, все в порядке, все живы, здоровы! Я рад тебя видеть.
– Ты ничего не понимаешь, – заговорила сквозь слезы Белка. – Это мое счастье, что единороги убежали от моих братьев. Я выскочила на улицу, темно, вокруг враги… и тут стук копыт. Они тоже меня узнали. Им в Городе плохо было, они воевать не хотят, они в лес хотели, они знали, что я в Городе, и искали меня, а я думала, что все-все погибли, и бородача убили, а Алисочка… – тут Белка зарыдала.
– Что, – кинулся к ней Пашка, – что с Алисой?
– Их поймали! И Алису, и Ирию. Их поганый Вери-Мери предал, чтоб ему в колодец беспамятства провалиться! Гадкий, поганый, он меня выследил и вкушецов привел! Бородач их у ворот встретил. Он сражался, и Моро-Пари сражался, а их убили… А Ирию с Алисой в собор повезли, там их казнить будут, а я побежала, а единороги меня увидели, они все понимают…
Белка говорила сбивчиво, плакала, сама себя перебивала, но Пашка уже все понял.
– Где? – спросил он. – Где казнить?
– Их повели в собор, а потом к колодцу беспамятства.
– Где это? – обернулся Пашка к Ручейку.
– На холме посреди Города.
– Все! – крикнул Пашка. – До встречи!
– Я с тобой? – Ручеек побежал за ним.
– Справимся, – сказал Гай-до, – у тебя свой долг. Ты забыл, что должен предупредить Убежище?
Пашка прыгнул в люк. Люк мгновенно закрылся. Пашка сел в пилотское кресло. На экране внешнего вида он видел, как Ручеек что-то говорит птицам, и те одна за другой взмывают ввысь. Единороги преклонили колени и опустили к земле золотые рога. Белка и Ручеек вскочили на единорогов. И последнее, что увидел Пашка, прежде чем Гай-до, прорвав листву, вылетел снарядом в небо, были скачущие по лесу на прекрасных белых единорогах Ручеек и Белка. Они скакали рядом, держась за руки.