Я постучал в дверь Бранда.
– Заходи, Корвин, – откликнулся он.
Я зашел, переступив порог, решив не спрашивать его, как он узнал, что это я.
Комната его была мрачным местом: горели свечи, несмотря на тот факт, что на дворе был день и у него имелось четыре окна. На трех из них были закрыты ставни, четвертое было лишь частично приоткрыто. Бранд стоял у него, глядя на море. Он был полностью одет в черный бархат с серебряной цепью на шее. Пояс его был тоже серебряным – изящная работа в виде цепи. Он играл с кинжальчиком и не оглянулся, когда я вошел. Он был все еще бледен, но борода его была аккуратно подстрижена, и выглядел он хорошо выскобленным и намного лучше, чем когда я видел его в последний раз.
– Ты выглядишь лучше, – произнес я. – Как ты себя чувствуешь?
Он повернулся и оглядел меня без всякого выражения, и полузакрытыми глазами.
– Где тебя черти носили? – резко бросил он.
– Везде. Зачем ты хотел меня видеть?
– Я спросил тебя, где ты был.
– И я тебя слышал, – я снова открыл позади себя дверь. – Сейчас я собираюсь выйти, снова войти, а там посмотрим. Что, если нам начать этот разговор сначала?
Он вздохнул:
– Подожди и извини. И почему это вы все такие чувствительные? Не знаю, право… Ладно. Может, будет лучше, если я начну снова.
Он сунул кинжал в ножны и, перейдя комнату, уселся в тяжелое черное кресло из дерева и кожи.
– Я встревожился из-за всего того, что мы обсуждали. И из-за кое-чего необсужденного. Я подождал столько времени, сколько казалось достаточным для того, чтобы ты закончил свое дело в Тир-на Ног-те и вернулся. Затем я спросил о тебе, и мне сказали, что ты еще не возвращался. Я подождал еще. Я испытывал нетерпение, потом озабоченность, что ты попал в засаду наших врагов. Когда я позже снова спросил, то узнал, что ты вернулся ровно настолько, чтобы поговорить с женой Рэндома – это, видимо, был крайне важный разговор, после которого ты лег спать. Затем ты снова куда-то отбыл. Я был раздражен тем, что ты не счел нужным держать меня в курсе событий, но решил подождать еще немного. Наконец, я попросил Жерара связаться с тобой через Карту. Когда он не сумел, я стал крайне озабочен и попробовал связаться сам. Временами казалось, что в нескольких случаях я соединился с тобой, но не смог пробиться. Я страшился за тебя, а теперь вижу, что мне незачем было пугаться за тебя. Поэтому я и был резок.
– Понимаю, – промолвил я. После чего я уселся справа от него. – На самом деле, время для меня текло быстрее, чем для вас, так что, с моей точки зрения, я вышел только на минутку. Ты, вероятно, больше оправился от своей раны, чем я от своей.
Он слабо улыбнулся и кивнул:
– Это, во всяком случае, кое-что за мои мучения.
– У меня самого были некоторые мучения, – откликнулся я, – поэтому не причиняй новых. Ты желал для чего-то меня видеть. Так выкладывай!
– Тебя что-то беспокоит, – заметил он. – Наверное, нам следует сперва обсудить это.
– Ладно, – согласился я. – Давай.
Я повернулся и посмотрел на картину на стене рядом с дверью. Это было довольно мрачное изображение маслом колодца в Мирате и двух человек, стоявших поблизости, беседуя между собой.
– У тебя характерный стиль, – заметил я.
– Во всем.
– Ты украл у меня следующую фразу, – возмутился я и достал Карту Мартина, передав ее ему.
Когда он изучал ее, лицо его оставалось лишенным выражения. Он кинул на меня один короткий оценивающий взгляд искоса, а затем кивнул.
– Не могу отрицать свою руку.
– Твоя рука нанесла не только рисунок на Карту, не так ли?
– Где ты нашел ее? – спросил он.
– Прямо там, где ты ее оставил, в сердце всего, в настоящем Эмбере.
– Так… – произнес он.
Бранд поднялся с кресла и возвратился к окну, держа Карту так, чтобы изучить ее при лучшем освещении.
– Так, – повторил он, – значит, ты знаешь больше, чем я предполагал. Как ты узнал о первозданном Лабиринте?
Я покачал головой:
– Вначале ответь на мой вопрос. Ты ударил ножом Мартина?
Он снова повернулся ко мне, внимательно поглядел, затем резко кивнул. Глаза его продолжали рыскать по моему лицу.
– Почему? – спросил я.
– Кто-то же должен был, – объяснил он, – открыть путь нужным нам силам. Мы тянули жребий.
– И ты выиграл?
– Выиграл, проиграл…
Он пожал плечами:
– Какое это теперь имеет значение? Все вышло не так, как мы намечали. Я теперь иной человек, чем тогда.
– Ты убил его?
– Что?
– Мартина, сына Рэндома. Он умер в результате нанесенной тобой раны?
Он вскинул руки ладонями вверх:
– Не знаю. Если он не умер, то не потому, что я не пытался убить его. Больше тебе рассказывать не нужно. Ты обнаружил виновную сторону. А теперь, когда ты нашел, что ты собираешься предпринять?
Я покачал головой:
– Я? Ничего. При всем, что я знаю, паренек может быть еще жив.
– Тогда давай перейдем к делам более важным. Давно ли ты знаешь о существовании истинного Лабиринта?
– Достаточно давно. О его происхождении, о его функциях, воздействии на него королевской крови Эмбера – достаточно давно. Я, однако, не видел никакой выгоды в повреждении ткани существования, так что я ничего не предпринимал долгое время. Пока я недавно не поговорил с тобой, мне даже в голову не приходило, что черная дорога может быть связана с такой глупостью. Когда я отправился проверить Лабиринт, то нашел Карту Мартина и все остальное.
– Я и не знал, что ты был знаком с Мартином?
– Я его и в глаза не видел.
– Тогда как же ты узнал, что на Карте изображен он?
– Я был там не один.
– Кто же с тобой был?
Я улыбнулся:
– Нет, Бранд, теперь твоя очередь. Когда мы с тобой в последний раз беседовали, ты рассказал мне, что враги Эмбера спешили сюда от самого Двора Хаоса, что они получили доступ в королевство, из-за чего-то сделанного в прошлом тобой, Фионой и Блейзом, когда вы были еще единодушны. И все же Бенедикт следил за черной дорогой, а я только что смотрел на Двор Хаоса. Там нет никакого нового накопления сил, никакого движения к нам по черной дороге. Я знаю, что время в том месте течет иначе. У них было больше чем достаточно времени для подготовки нового нападения. Я хочу знать, что их сдерживает. Почему они не двигаются? Чего они ждут, Бранд?
– Все вы приписываете мне больше знаний, чем я имею.
– Не думаю. Ты – местный эксперт по этому вопросу. Ты имел с ними дело. Эта Карта – доказательство того, что ты многого не договаривал. Не выкручивайся, говори прямо.
– У Двора… – произнес он. – Ты немало потрудился. Эрик был дурак, что не убил тебя сразу же, если он знал, что ты знаешь об этом.
– Эрик был дурак, – признал я. – Ты – нет. А теперь, говори!
– Но я дурак, – возразил он, – и притом сентиментальный. Ты помнишь день последнего спора здесь, в Эмбере?
– Немного.
– Я сидел на краю постели. Ты стоял у моего письменного стола. Когда ты повернулся и направился к двери, я решил убить тебя. Я сунул руку под кровать, где хранил взведенный арбалет, и готов был поднять его, когда осознал нечто, остановившее меня.
Он помолчал.
– И что же это было? – заинтересовался я.
– Посмотри там, у двери.
Я взглянул и не увидел ничего особенного. Я начал уже покачивать головой, и тут он добавил:
– На полу.
Тогда я понял, что это было: красно-коричнево-оливково-зеленый, с маленьким геометрическим рисунком коврик.
Он кивнул:
– Ты стоял на моем любимом коврике. Я не захотел пачкать его кровью. После мой гнев прошел. Так что я тоже жертва эмоций и обстоятельств.
– Замечательная история… – начал было я.
– Но теперь ты хочешь, чтобы я перестал вилять. Я, однако, не вилял. Я попытаюсь тебе доказать это. Все мы живы благодаря терпимости друг друга и иногда счастливому случаю. Я собираюсь предложить забыть на время эту терпимость и ликвидировать возможные случайности в паре очень важных дел. Вначале, однако, в ответ на твой вопрос, хотя я не знаю наверняка, что их удерживает, я могу рискнуть сделать одну очень хорошую догадку. Блейз собрал очень крупные ударные силы для атаки на Эмбер. Они, однако, будут совсем иного масштаба, чем те, с которыми ему содействовал ты. Видишь ли, он рассчитывает, что память о той прошлой атаке обусловит ответ на эту. Ей, вероятно, будут также предшествовать попытки убить Бенедикта и тебя самого. Однако, все это дело будет только маневром. Я думаю, что Фиона связалась с Двором Хаоса – может, даже прямо сейчас там находится – и подготовила их к настоящей атаке, которой можно ожидать после отвлекающего удара Блейза. Следовательно…
– Ты говоришь, что это очень хорошая догадка, – перебил я. – Но мы даже не знаем наверняка, жив ли еще Блейз.
– Блейз жив, – заверил он меня. – Я сумел удостовериться в его существовании через его Карту, даже сумел провести краткий анализ его текущей деятельности, прежде чем он осознал мое присутствие и заблокировал меня. Он очень чувствителен к такому наблюдению. Я нашел его в поле с войсками, которые он намерен использовать против Эмбера.
– А Фиона?
– Нет, – бросил он. – Я не экспериментировал с ее Картой и тебе тоже не советую. Она крайне опасна и я не хотел открывать себя ее влиянию. Моя оценка ее нынешней деятельности основана скорее на дедукции, чем на прямом знании. Однако, я готов на нее положиться.
– Понятно, – сказал я.
– У меня есть план.
– Выкладывай.
– Способ, которым вы вызволили меня из заключения, был очень впечатляющим. Тот же принцип можно применить вновь для иной цели, такая сила довольно легко прорвется через личную защиту даже такой личности, как Фиона, если направить усилия надлежащим образом.
– То есть, попросту говоря, если направлять их будешь ты?
– Конечно. Я предлагаю собрать семью и пробиться к Блейзу и Фионе, где бы они ни были. Мы удержим их, полностью сцепившись, всего лишь на минуту-другую. Ровно настолько, чтобы я успел нанести удар.
– Как Мартину?
– Я думаю, лучше. Мартин в последний момент успел вырваться. На сей раз этого, со всей вашей помощью, случиться не должно. Даже трех-четырех человек будет достаточно.
– Ты действительно думаешь, что сможешь так легко провернуть все это?
– Я знаю, что нам лучше попытаться. Время истекает. ты будешь одним из казненных, когда они захватят Эмбер. Так же, как и я. Что ты на это скажешь?
– Если я буду уверен, что это необходимо, тогда у меня не будет иного выбора, кроме как пойти на это.
– Поверь мне, это необходимо. Следующее, что мне понадобится, это Камень Правосудия.
– Для чего?
– Если Фиона и вправду при Дворе Хаоса, одной Карты, вероятно, будет недостаточно, чтобы добраться до нее и удержать даже нашими общими силами. В ее случае мне потребуется Камень для фокусирования нашей энергии.
– Это, я полагаю, можно будет организовать.
– Тогда, чем раньше мы этим займемся, тем лучше. Не можешь ли ты все устроить к сегодняшнему вечеру? Я достаточно оправился, чтобы справиться со своей частью операции.
– Нет, черт возьми! – воскликнул я, вставая.
– Что ты имеешь в виду?
Он с силой стиснул подлокотники кресла. Затем Бранд произнес, плотно сжав зубы:
– Почему нет?
– Я сказал, что пойду на это, если буду уверен, что это необходимо. Ты признаешь, что многое из сказанного тобою – предположения. Одного этого достаточно, чтобы помешать мне стать убежденным.
– Тогда забудь об убежденности. Можешь ли ты позволить себе идти на риск? Следующее нападение будет намного сильнее, чем последнее, Корвин. Они знают о твоем новом оружии. Они обязательно учтут это в своем новом плане.
– Даже если бы я согласился с тобой, Бранд, я уверен, что не смог бы убедить других, что эти казни необходимы.
– Убедить их? Да просто вели им! Ты их всех держишь за глотку, Корвин! Ты сейчас наверху. Ты ведь хочешь там остаться, не так ли?
Я улыбнулся и двинулся к двери:
– Я тоже люблю действовать своими методами, – заметил я. – Твое предложение я буду держать в запасе.
– Твои методы приведут тебя к смерти раньше, чем ты думаешь.
– Я снова стою на твоем любимом коврике, – указал я.
Бранд рассмеялся:
– Отлично! Но я-то тебе не угрожал. Ты знаешь, что я хотел сказать. Теперь ты в ответе за весь Эмбер. Ты должен сделать правильный ход.
– А ты знаешь, что хотел сказать я. Я не собираюсь убивать еще двоих из нас из-за твоих подозрений. Мне понадобится большее, чем это.
– Когда ты это получишь, может оказаться слишком поздно.
Я пожал плечами:
– Увидим.
Я достиг двери.
– Что ты собираешься сейчас делать?
Я покачал головой:
– Я не говорю каждому все, что знаю, Бранд. Это – своего рода страховка.
– Я могу это оценить. Надеюсь лишь, что ты знаешь достаточно.
– Или, наверное, боишься, что я знаю слишком много, – отпарировал я.
На миг в мускулах под его глазами заплясало осторожное выражение. Затем он улыбнулся.
– Я тебя не боюсь, брат, – промолвил он.
– Хорошо, когда нечего страшиться, – заметил я и открыл дверь.
– Погоди! – окликнул Бранд.
– Да?
– Ты позабыл сказать мне, кто был с тобой, когда ты обнаружил Карту Мартина в том месте, где я ее оставил.
– Рэндом! Кто же еще!
– О! Он знает подробности?
– Если ты имеешь в виду, знает ли он, что ты пытался убить его сына, то ответ – нет, пока не знает.
– Понимаю. А новая рука Бенедикта? Я так понял, что ты каким-то образом добыл ее ему в Тир-на Ног-те. Я желал бы побольше узнать об этом.
– Не сейчас, – буркнул я. – Давай сбережем что-нибудь для нашей будущей встречи. Ее ждать не так уж и долго.
Я вышел и закрыл дверь, отдав молчаливую дань уважения коврику…