За день до прилета флайер Джиль и Спарлинг сказали, что они снова отправятся на всю ночь. Иннукрат внимательно посмотрела на них двоих.
– Зачем? – спросила она.
– Я же изучаю животных, а их нужно наблюдать ночью.
– Да, и все же… – жена Арнанака вздохнула. – Ваше поведение в последнее время изменилось. Хотелось бы мне знать, почему. Но я вижу и слушаю это в ваших словах. – Ноздри ее сузились. – Я ощущаю это.
Джиль стояла молча, но в разговор вступил Спарлинг:
– Ты права. Битва при Порт Руа может продолжаться, а может, уже заканчивается. Разве ты не знаешь, что там сражаются наши друзья? Разве ты сама не ждешь весточки оттуда?
– Неужели мы так похожи? – спросила Иннукрат спокойно. – Тогда можете идти, если хотите. Я здесь займусь работой, чтобы поменьше думать. – И она дала им щедрый запас пищи.
Когда они ушли, Джиль призналась:
– Я чувствую себя предательницей.
– Нет, – сказал Спарлинг, – ты самая преданная из всех нас, но нельзя же быть честной по отношению ко всем.
"Как и по отношению к Роде, – вдруг вспыхнуло у него в мозгу. – Ведь завтра я встану лицом к лицу с той, кто не переставала любить меня. И что же мне делать, когда на моих руках такие кандалы? Может, поэтому я надеюсь, что мой план не сработает? – Он коснулся охотничьего ножа, висевшего на поясе. – Может, эта любительская бомбардировка не принесет много радости, что сделает мою любовь не самой важной вещью на свете?"Он посмотрел на Джиль и позавидовал ее прямоте.
"Ну, хватит, нечего терять время. Ведь мы с ней уже недолго будем одни".
Они редко говорили в пути, так как подъем был очень труден. Когда они добрались до места, то одновременно облегченно вздохнули. Глаза их встретились, и они рассмеялись. Выбранное место находилось далеко от Улу и было весьма удобно для посадки флайера. Здесь они могли спокойно отдохнуть целый вечер, не опасаясь быть замеченными.
Здесь природа дала возможность развиваться Т-жизни. Поэтому среди растений, исконно принадлежащих этому миру, тут и там виднелись чужеродные вкрапления громадных растений с голубыми листьями, похожими на ощупь на кожу. Тут протекал небольшой ручеек. Там, где расположились Джиль и Спарлинг, над ними, раскинулась крона большого дерева феникс. Земля была устлана мягким мхом. Кое-где по мху сверкали желтые головки цветов. На западе деревья расступались, и они могли видеть угрюмую Стену Мира.
Люди лежали по обе стороны ручейка и долго пили прохладную воду. Спарлинг наслаждался не только приятной прохладой, но и тем, что его щека касалась щеки Джиль, а по лбу скользила прядь ее волос.
Напившись, они уселись у воды, и по их лицам играли золотые и алые блики. Немного странным было отсутствие запаха почвы – во всяком случае, обоняние человека не улавливало никаких запахов. Но они с удовольствием вдыхали запахи друг друга, запахи тел, много потрудившихся на открытом воздухе.
– Оп-ля, – сказала Джиль, – сейчас вся выпитая вода выйдет из нас потом.
Спарлинг посмотрел на нее, подыскивая нужные слова.
– Я счастлив так, что не могу объяснить. И рад, что несчастья не выбили тебя из колеи.
Она опустила голову.
– Я стараюсь держаться, Ян. Дон, Ларекка. Я буду оплакивать их потом. Я не хочу делать этого здесь.
– Мне бы очень хотелось иметь твое мужество, твое самообладание.
Ее улыбка была печальной.
– Ты думаешь, это так просто? Эта борьба? И я не всегда выигрываю ее, – она потрепала его волосы. – Давай помогать друг другу, любимый. Ведь скоро будет завтра.
– А что потом?
– Кто знает, – она стала серьезной, слезы мелькнули у нее под ресницами. – Я хочу попросить тебя об одной вещи, Ян. Ты должен обещать мне.
"Да. Ты можешь взять у меня все, что я осмелюсь тебе дать, – подумал он".
– Твое честное слово. Что бы я не делала, ты не должен останавливать меня.
– Что ты задумала? Неужели самоубийство? Нет, невозможно!
Глаза ее опустились, пальцы сжались в кулаки.
– Я не могу пока сказать точно. Все слишком сложно и завязалось в тугой узел. Но, предположим, я решила лететь на Землю и там пропагандировать Иштар. Я не сомневаюсь, что ты не сможешь полететь туда, пока идет война. Но ты можешь начать удерживать меня, потребовать, чтобы я оставалась здесь и была твоей любовницей.
– Неужели ты считаешь меня таким эгоистом? Заставить тебя поступать против совести? Нет, когда мы вернемся, я не буду требовать, чтобы ты посвятила жизнь старику, который не может предложить тебе ничего реального.
Она ладонью закрыла ему рот. Спарлинг нежно поцеловал ее.
– Лады, – сказала она. – Мы потом обсудим все это, когда будем знать, что лучше. И тут же она быстро добавила:
– Но ты должен дать мне слово, так как я хочу принимать решения свободно.
Он кивнул, потом ответил:
– Да, мне кажется, я ждал этого. Свобода. – И он удивился, почему Джиль поморщилась при этих словах. Но затем она снова заговорила.
– Значит, ты даешь слово?
– Да, даю.
Она обняла его.
– Спасибо, – она с трудом сдерживала слезы. – Я никогда не любила тебя так сильно, как сейчас.
Он успокаивал ее, как мог. Прошло немало времени, прежде чем Джиль снова подняла глаза, и они были полны лукавства.
– Я начну собираться прямо сейчас. Ты ведь не будешь препятствовать мне. Ты даже будешь помогать.
Позже, когда Ану скрылся за вершинами гор, они зажгли костер и приготовили ужин. Затем на небе появились две луны и звезды. Им нужно было немного поспать, чтобы встать пораньше.
Было уже позднее утро, когда наконец, прибыл спасательный флайер.
– Вот он! – вскрикнула Джиль и присела. Проследив взглядом направление движения ее руки, Спарлинг увидел в южной части неба ослепительно сверкающую точку, которая постепенно приняла вид крылатой барракуды и сделала над ними круг, распространяя шум и грохот по всем окрестностям.
Джиль и Спарлинг торопливо обнялись и побежали меду камней и деревьев на открытое место, где их можно было увидеть. Флайер скользнул вниз. Джиль присвистнула.
– Это же огромный Будкан, – сказала она.
Спарлинг сразу же узнал этот тип судна: шесть пулеметов, три скорострельные пушки, излучатель энергии, две самонаводящиеся килотонные бомбы. Его, несмотря на предстоящую разлуку с Джиль охватило возбуждение.
Передатчик на его кисти зажужжал. Спарлинг услышал голос самого Джерина:
– Хэлло, на земле. У вас все чисто?
– Да, – ответила Джиль. – Можешь присоединиться к нашему пикнику.
Флайер опустился. Сердце Спарлинга тревожно екнуло. Неужели на борту один Джерин? Сенсоры, компьютеры, тьма приборов… и со всем этим справляется он один. В глубине души Спарлингу очень хотелось, чтобы Джерин был не один.
Они бросились к флайеру.
Открылся люк и появился трап. Наверху появился Джерин, стройная фигура в военной форме. Он махнул в знак приветствия рукой, и Джиль махнула ему в ответ. Металлический трап загудел под их торопливыми шагами.
Джерин пожал им руки. Пожал крепко, но по всему чувствовалось, что он устал и нервничает, чем-то насторожен. Ну что же, после того, что он вынес… У него нет второй пары рук.
– Привет, – сказал он, – я счастлив, что вижу вас снова. – Он неотрывно глядел на Джиль.
– Неужели ты прилетел один? – спросила она.
– Да.
Спарлинг видел, что они оба смущены.
– Мы можем сразу лететь домой, – сказал Джерин. – Это был изумительный полет. Планета гораздо более прекрасна, чем я даже мог себе представить.
"Почему они позволили тебе спасти нас? – думал Спарлинг. – Ты же армейский робот, сукин сын… Спокойнее, Спарлинг, ты почти в истерике".
Они вошли внутрь, и люк за ними тут же закрылся. Кондиционированный воздух принял их в теплые ласковые объятия. Вся внутренность флайера была забита всевозможными приборами.
Джерин провел рукой по потным усам.
– Не могу себе представить, как вы выдерживали среди этой печи.
Джиль торжественно пропела:
– Шедрах, Мешах, Абеннего…
– Я привез пищу, одежду, лекарство, – продолжал Джерин. – Когда мы поднимемся в воздух, я включу автопилот. Но, может быть, вам нужно что-нибудь сейчас?
Сейчас! И уже не было времени на сожаления и сомнения…
Спарлинг достал нож и стиснул его в руке:
– Да, – голос его гулко прорезонировал в помещении рубки. – Приготовьтесь лететь на выручку легиона. Не двигаться. У меня нож.
Джиль ахнула. Смуглое лицо Джерина побледнело, но не изменило своего выражения. Лишь глаза вспыхнули.
– Это только моя идея. Джиль об этом не имеет ни малейшего понятия. Но когда я узнал ситуацию, когда понял, что усилия Примаверы слишком слабы и ни к чему не приведут, а это чудовище уничтожит весь легион… Те же воины, которые не испытают сладости смерти, будут всю жизнь мучаться в рабских оковах. Ты понимаешь. Я решил захватить тебя, самому выполнить суд и исполнить приговор. Но, капитан, если ты не будешь выполнять мои приказы, мне придется тебя связать и самому выполнять роль пилота.
– Ян… – голос ее разбился в тишине, как стекло.
Джерин прыгнул. Расстояние было небольшим, и он был молод и достаточно тренирован, и все же Спарлинг уклонился от броска и двумя ударами левой швырнул его на пол.
– Не нужно больше пытаться, сынок, – посоветовал инженер. – Ты в хорошей форме, не спорю, но я провел годы и годы с иштарианцами и неплохо изучил их приемы борьбы. Этот мой нож только символ, а не угроза.
Джерин поднялся на ноги, потрогал места, куда достались удары, вытер губы и медленно произнес:
– Если я откажусь – а это мой долг перед Федерацией – ты неминуемо разобьешь флайер. Тут требуется высококвалифицированный пилот. Что в таком случае будет с Джиль?
– Я отошлю ее назад в Улу, где она придумает что-нибудь относительно моего исчезновения.
Она шагнула вперед:
– Какого черта я пойду туда, мистер?
Он ничего не ответил на ее возмущение и продолжал обращаться к Джерину:
– Повторяю, Джиль не имеет к этому никакого отношения. Ее поведение все время было корректным и незапятнанным.
Джиль стиснула кулаки и топнула ногой.
– Идиот! – крикнула она. – Как ты думаешь, почему это я взяла с тебя слово ни в чем не препятствовать мне? Именно потому, что я сама планировала захват флайера!
Он не мог посмотреть на нее, так как не выпускал из поля зрения Джерина. Но он представлял себе ее пылающее лицо, горящие глаза, высоко вздымающуюся грудь.
"Ты могла бы", – подумал он и добавил вслух:
– Не сходи с ума.
– Вот такова она, – быстро добавил Джерин. – Прикосновение солнца. Она всегда так непредсказуема. Спарлинг, я считаю тебя честным, но заблуждающимся человеком. Если я подчинюсь тебе, а потом ты сдашься мне, мы вернемся сюда за Джиль, которая будет ждать нас в безопасности.
Девушка выхватила нож.
– Нет! – тон ее был суровым и непреклонным. – Я сама буду выбирать, как мне обращаться со своей безопасностью, хотите вы этого, или нет. Ян, если ты нарушишь свое слово, тебе придется драться со мной. Ты хочешь этого? Послушай. Если ты будешь один, Юрий сможет внезапно напасть на тебя, незаметно достать станнер, может неожиданным маневром флайера вывести тебя из строя… И на этом все кончится. Но когда нас будет двое, для него такие действия будут слишком рискованны. Верно, Юрий? Против двоих у тебя нет шансов. И твой долг перед Федерацией вернуть эту громадную машину смерти на базу неповрежденной.
"Сейчас я уже не могу выключить ее из игры, – думал Спарлинг. – Она сама отрезала себе все пути к отступлению".
Джерин… Джерин был в шоке. Плечи его опустились, он прикусил губу и задумался. Наконец, не отрывая взгляда от девушки, он произнес:
– Да. Ты рассуждаешь логично. Я получу взыскание, но не остается ничего другого, как выполнять все ваши приказы.
Повернувшись, он пошел в рубку управления. Спина его выпрямилась, но все тело было напряжено. И Спарлинг подумал: "Он знал, что я сделаю это. Но поступок Джиль для него такая же неожиданность, как и для меня. Он прилетел сюда, заранее зная, что произойдет…"
Взглянув на Джиль, он понял, что та тоже знает это.