– …И еще, там женщина пришла, сына своего ищет… Говорит, он у нас.
– Пусть войдет.
– Да, Учитель, – воин легко поклонился и вышел.
Пожилая женщина стояла в дверях, робко прижимая к груди узелок. Он улыбнулся уголком губ:
– Здравствуй. Не бойся, входи, садись.
Женщина, похоже, немного успокоилась:
– Скажи, ты здесь начальник, что ли, твоя милость?
– Да вроде того, – в светлых глазах блеснули веселые искорки.
Помолчали немного. Женщина вздохнула.
– Смотрю я на тебя, сынок, – видно, не жалела тебя жизнь. Молодой ведь еще, а волосы белые… Родные-то живы?
По чести сказать, он не ожидал такого поворота разговора. Сказать, кто он такой? Испугается… Нет уж, пусть лучше остается так.
– Живы.
– Тоже, небось, сам ушел сюда?
– Сам.
– И не спросил никого?
Он кивнул.
– Ну совсем как мой младшенький. Старик узнал – долго шумел, все грозился, что не отпустит, а тот уперся – и ни в какую: все равно, мол, уйду. Ну, собрала ему кое-что на дорогу, благословила – вот он и ушел. Письма пишет. Я грамоте-то не обучена – грамотей местный читает, а все неспокойно мне. Он у меня слабенький, с детства все грудью хворал, а упорный! Я ему говорю – ну куда тебе, ведь там воины нужны. Ты вот, сразу видно, воин: и силой, и статью, и ростом… Где тебя зацепило так – в бою, или на охоте?
– В бою, – он опустил голову. Женщина снова вздохнула:
– Да ты не печалься, пройдет. Хочешь, травы тебе разные принесу будешь раны промывать отваром, листья к ране приложишь – до свадьбы заживет… Жена-то есть или невеста?
Он покачал головой: нет.
– Будет еще, сынок. Ты, вижу, умен, смел, а глаза добрые… И красив.
– Красив? – он усмехнулся.
– Ах, сынок, сынок… Я слишком стара, чтобы врать. Шрамы – знак доблести, а таких, как ты, я никогда не видела. Да неужели ни одна женщина на тебя с любовью не смотрела? Не поверю, сынок, – женщина лукаво улыбнулась.
Он отвернулся – быть может, слишком поспешно.
– Я тебя обидела чем-то, сынок? Ты прости старуху…
– Нет-нет… Я скажу, чтобы позвали твоего сына.
Он распахнул двери:
– Позовите Кори. И пусть поторопится – его ждет мать.
Вернувшись в комнату, он встретил обеспокоенный взгляд:
– Скажи, сынок, а Властелин… он какой?
Он задумчиво потер висок.
– Ну… вроде меня.
Женщина рассмеялась:
– Шутишь, сынок! Он бог, а боги ведь огромны ростом и могучи. Говорят, он один может одолеть целое войско, доспех его сияет ярче солнца, а в руках его огненный меч. Вряд ли мой сын сможет стать его воином…
Он не успел ответить: дверь распахнулась снова, и в комнату вбежал крепкий загорелый юноша лет восемнадцати. Год назад, когда он пришел в Аст Ахэ, он был другим. У него действительно была чахотка, и начался кровавый кашель.
– Матушка! – вскрикнул юноша, но остановился в смущении, заметив высокую фигуру в черном.
– Ну что же ты? Обними мать.
– Но…
Вала с улыбкой поднес палец к губам.
– Если хотите, я оставлю вас.
– Нет-нет! Мальчик мой, этот человек был так добр ко мне…
Он отвернулся, словно разглядывая книги на полках. За его спиной слышался быстрый говор женщины и смущенный басок юноши. Когда снова взглянул на них, женщина суетливо развязывала узелок; на мгновение запнулась, потом, просительно улыбнувшись, объяснила:
– Я вот принесла… Он у меня с детства сладкое любит…
Юноша залился краской, переведя почти умоляющий взгляд с развязывающих узелок рук матери на лицо Валы: в светлых глазах Властелина Тьмы плясали искорки смеха.
– Хочешь – и ты меду отведай, сынок; здесь-то, наверное, нечасто приходится…
– Нечасто, – согласился Вала.
Густо-золотой тягучий мед, пахнущий цветущими полевыми травами и солнцем…
Он прикрыл глаза и долго молчал; потом, вспомнив прерванный разговор, вновь обратился к женщине:
– А что до того, чтобы быть воином… Твой сын – целитель, и знал, зачем идет сюда. Ведь людям не только защитники нужны.
Повернулся к юноше:
– Сегодня ты свободен. Проводи мать к себе – вам о многом нужно поговорить.
– Да хранят тебя боги, добрый человек, – промолвила женщина.
Вала снова улыбнулся – уголком губ, потом посерьезнел. Подошел к женщине, взглянул ей в глаза и тихо проговорил:
– Благодарю тебя. За сына. За то, что пришла сюда. Благодарю за все.
И низко поклонился маленькой женщине. Сухая легкая рука ласково провела по его седым волосам:
– И тебя благодарю, сынок. Если мой мальчик будет рядом с тобой, то я спокойна за него. Будь благословен…