Су Кун Чен и его понятливый ученик Леард Аскар как раз завершили подготовку к запуску общеэмоционального передатчика, когда в противоположном конце обсерватории настойчиво зазвенел видеофон. Робот подкатился к ним с экраном, на котором они увидели лицо президента Хвен Ву.
- Простите, что помешал,- извинился президент после приветствий,- но дело невероятно срочное. Все указывает на то, что отправка на Землю молодого Ху Су Мина, нарушившего порядок в Городе, оказалась досадной ошибкой. Су Мин вернулся во главе чужих войск.
- Я догадываюсь, что вы говорите о тех примитивных калошах, которые примерно час назад я видел из окна обсерватории,- с раздражением заметил Су.- Я думал, что это очередной бесполезный замысел правительства. Просто счастье, что они для мансаров в ближнем пространстве используют, как мне кажется, атомные двигатели, так что хотя бы не расстроят мне аппаратуру.
- Эти корабли являются детищем сына Ху Сяо и его новых друзей,- пояснил Хвен Ву.- От этого семейства одни неприятности. Агрессоры смогли провести на посадку четыре корабля с вооруженными отрядами на борту, благодаря чему захватили космодром и теперь быстро выводят на посадку остальные. Вы не слышали этот страшный грохот? Они располагают довольно значительными силами.
- Разумеется, я отметил недопустимое усиление шума и даже несколько раз обращался наружу с просьбами вести себя потише,- капризно оборвал его Су.- А теперь я хотел бы выяснить, почему с этим вопросом вы обращаетесь именно ко мне?
- Потому что вы, как бы там ни было, являетесь членом правительства,- напомнил Хвен Ву.- Думаю, нам надо собраться с целью обсуждения ситуации. Ху Су-Мин требует от нас безоговорочной капитуляции.
Слова премьера подтвердил отдаленный басистый звук: грохот взрыва.
- Хорошо,- недовольно вздохнул Су.- Я сейчас иду.
Робот с видеофоном откатился на свое место. Су многозначительно посмотрел на Аскара.
- Ну вот, совершенно не дают работать,- пожаловался он.- Неужели и у вас на Земле существуют подобные обычаи?
- Боюсь, что да,- лаконично ответил Аскар.
- Варварство! - прокомментировал это сам для себя Су.
- Я могу продолжать эксперимент во время твоего отсутствия? - осторожно спросил Аскар.
- Да, разумеется... Тебе все ясно?
- Досконально - благодаря несравненному учителю.
Су Кун Чен покинул обсерваторию. Аскар с горячностью неофита продолжил первый прерванный контроль работы систем, внимательно следя за ползущими по экрану столбцами иероглифов.
До чего приятно оторваться от канцелярщины! Титан-майор Броурн уже давно мечтал о реальном деле.
Он стоял теперь на большой площади со странной и неправильной геометрией и наблюдал за образцово протекающей операцией транспортировки солдат, оружия и техники из зоны высадки. Цветы и газоны, миниатюрные деревца и тонко расписанные ширмы - все это было сравнительно ровно по отношению к земле и сметено в сторону, открывая машинам путь к центру города. Районы возле посадочного поля были немедленно перекрыты цепью тяжелых пулеметов, среди которых оказалось даже орудие большого калибра; каждый час приносил новые сведения о захвате целых кварталов - и все без намека на какое-либо сопротивление со стороны аборигенов.
Если такой темп удастся поддерживать и дальше, то к вечеру город окажется в их руках.
Несколько вылазок на оккупированные участки подтвердили его давние предположения. Именно на это он и рассчитывал: декадентство - и ничего больше. Декадентское искусство, декадентская наука, декадентские обычаи. Китайцы оказались слишком эстетами, слишком интеллектуалами, они были полностью поглощены удовлетворением своих духовных потребностей, а весь их город был концентрацией технологического уюта. Люди вообще не знали, как они должны реагировать на вторжение. В них не было ни крохи той здоровой, бескомпромиссной агрессивности, которая свидетельствовала о величии Подлинного Человека.
Броурн направился к небольшому зданию сразу возле посадочного поля, где разместились штаб-квартира руководства. Он застал там Ху Су Мина, изучающего подробную карту города, которую он сам же и составил. По мере поступления сообщений, Ху Су Мин покрывал карту голубыми пятнами, которые означали: "захвачено".
Собственно, весь оперативный план был детищем Ху Су Мина. Это именно он придумал, каким образом можно захватить весь город прежде, чем власти Мыслительной Реторты оправятся от шока и примут какие-либо конструктивные действия. Направление удара было направлено вниз, к соединяющей обе Реторты перемычке, чтобы не дать возможность жителям отступить в том направлении, а также лишить их поступления оружия от рабочих. Ху Су Мину обещали, что после овладения Мыслительной Ретортой сам он сможет отправиться в Продукционную Реторту во главе небольшого отряда Титанов. Ху Су Мин надеялся, что обитателей Нижней Реторты обрадуют новости, которые он собирается им сообщить.
- Все в порядке? - буркнул старый служака Броурн.
Ху Су Мин кивнул, глядя снизу на крепкую, почти кубическую фигуру майора.
- Продвигаемся согласно плану.
- Слишком уж хорошо все складывается! - скривился Броурн.- Я люблю, когда противник хотя бы немного сопротивляется.
Ху Су Мин не обратил внимания на его недовольство и вернулся к изучению карты, пытаясь прикинуть, где в это время могут находиться Хвен Ву и остальные члены кабинета.
Неожиданно в дверях появился Титан-сержант.
- Нашли беглого, сэр! - доложил он.
Броурн с ожиданием обернулся, но лицо зажатого между двумя солдатами человека ничего ему не говорило. Мужчина был высоким, худощавым, спокойно и достаточно странно одетым в костюм местного образца, но сшитый явно в космическом городе - так, по крайней мере, решил Броурн.
- Кто такой? - спросил Титан.
Пленник на мгновение заколебался, потом низким голосом ответил:
- Гражданин Собри Обломот.
Титан-майор нахмурился, но решил сперва не высказывать излишней суровости.
- Не ожидал встретить здесь белого человека,- прокомментировал он.- Как вы оказались в этом городе?
- Прилетел на корабле китайцев,- объяснил Обломот.- Из резервации амраков.
- Амраков? Так ты амрак? - изумление Броурна граничило с отвращением.- Никогда бы не подумал...
- Нет, я не амрак. Меня сослали в резервацию по... политическим причинам.
- Ах, так,- скривился Броурн.- Мои люди, которые привели вас сюда, разыскивали Ронда Хешке, археолога, он ведь тоже прибыл таким же образом, верно?
- Нет...- ответил Обломот, смутившись.- Ронд остался в резервации.
Броурн был явно разочарован.
Собри с горечью смотрел на штаб-квартиру майора. Получается, что Титаны, от которых, как ему казалось, он избавился раз и навсегда, смогли добраться и до Города-Реторты! У него в голове промелькнула безумная мысль, что Титаны овладели уже всей вселенной.
Он тут же подумал о Лайеле. Даже в местном одеянии ее красота не могла вызвать сомнений. Какие-то женщины предоставили ей убежище. Если хоть немного повезет, то Титаны отыщут ее не сразу.
У Собри не было желания скрываться.
Когда он сам себе пытался ответить на этот вопрос, то решил, что должно быть, Ронд Хешке заразил его своим фатализмом.
Молодой офицер, который сидел за столом, неожиданно повернулся и что-то сказал Титан-майору. Собри с изумлением узнал в нем Ху Су Мина - в мундире Титана! Китаец, переодевшийся в Титан-лейтенанта, выглядел настолько противоестественно, что Собри не смог сдержать смеха.
Броурн строгой гримасой призвал его к порядку, а потом подошел к карте. Его отряды уже достигли центра города, по крайней мере, этой его половины. Даже если бы теперь власти и предприняли какие-либо меры по защите, у Города-Реторты шансов не оставалось.
- Прекрасно, прекрасно,- пробормотал Броурн с удовлетворением.- Похоже, что в дом мы влезли. Теперь все позади.
Су Мин поднялся и важно произнес:
- В таком случае, господин майор, позвольте сказать, чтобы согласно тому, как было договорено, я во главе отряда отправляюсь теперь в Нижнюю Реторту, чтобы и там овладеть ситуацией.
Титан зашелся омерзительным хохотом.
- Сядь назад, китаез, никуда ты не пойдешь.
На желтом лице Су Мина отразилось беспокойство.
- Я не понимаю вас, господин майор. Верховный Вождь Планеты, Лимних лично обещал...
- Мы не заключаем никаких союзов с недоумками,- перебил его Броурн со злобной улыбочкой.- Бывает, что они оказываются полезны, как порой оказываются полезными животные. Ты свое сделал, благодарю, а теперь - проваливай.
Резким жестом он подозвал двух часовых, которые стояли у стены, те немедленно подошли и стали наготове по обе его стороны.
Ну и кретин, подумал Собри. Он и в самом деле понятия не имел, с кем связывается. И, похоже, до сих пор не понимает, что такое расизм.
У Су Мина и в самом деле был вид обиженного ребенка.
- Но... но ведь это явное предательство! - ужаснулся он, с трудом дыша.- Когда Лимних узнает...
- Лимних! Лимних! - Броурн оскалился, и помещение вновь наполнилось его театральным хохотом.- Каждый раз после твоего ухода кабинет Лимниха дезинфицировали.
- Без меня вы не сможете проникнуть в Нижнюю Реторту...
- Нижнюю Реторту ждет то же самое, что и этих людей, и это будет совсем скоро...
Броурн был склонен всю атаку начать с Нижней Реторты, но на его беду там не было космодрома. Он не ожидал со стороны туземцев никаких осложнений: поскольку, решил он, господа ведут себя как телята, то рабы окажутся еще покорней.
- Единственная роль, которую тебе еще предстоит сыграть,- сказал он Су Мину,- это роль переводчика... Нам потребуется еще несколько.
Он дал знак часовым.
- Увести. Этого, Обломота, тоже. Потом я решу, что с ним делать.
Сперва Су Мин стоял словно замороженный. И неожиданно сделал нечто необыкновенное: отступил на шаг и одновременно ударил ладонями обоих солдат по шеям.
Солдаты подскочили, словно их подбросило, и без чувств свалились на пол.
Китаец скользящим движением оказался возле эскорта Собри. Он почти не касался часовых, выписывая руками в воздухе причудливые арабески. Солдаты, опутанные невидимой паутиной, какое-то время беспомощно катались по полу, пока, ошеломленные, не задержались у противоположной стены.
Жители Верхней Реторты развивали искусство и прочие интеллектуальные развлечения; в Нижней Реторте предавались спорту. Су Мин воспользовался "хока" - вершинной развивавшегося на протяжении тысячелетий искусства боя без оружия. В сравнении с фанатиками этой дисциплины Су Мин был всего лишь дилетантом третьего класса, но и он был способен обезвредить, а если необходимо - хотя это было запрещено - и убить противника одним легким прикосновением к соответсвующей области. Тело человека, который не знал принципов хока, становилось в его руках беспомощным нагромождением устройств для саморазрушения.
Броурн выхватил пистолет. Су Мин неуловимым движением нацелил на него свой "Коргель". Титаны, относясь к принятию его в армию со всей ответственностью, позаботились о полной экипировке Су Мина, снабдив его даже необходимыми бумагами, среди которых было "Почетное свидетельство о чистоте расы". Су Мин наклонился вперед и аккуратно прицелился в плечо Титанмайора.
Броурн отскочил назад, воя от боли.
Су Мин опустил ладонь на плечо Собри и подтолкнул его к выходу. Они пробежали через площадь в направлении движения непрерывного потока орудий и машин, время от времени подскакивающих на неровной в этих местах земле.
Собри оглянулся назад и увидел, что Броурн с трудом подходит к дверям и останавливается, опершись о косяк. Су Мин властным жестом остановил фургон.
Водитель посмотрел на него вопросительно, но поскольку уже слышал о необычном офицере-недоумке, просьба Су Мина подвезти их не показалась ему чем-то странным. Присутствие Собри он игнорировал. Су Мин полуприказным жестом отправил приятеля в заднюю часть кузова, под брезентовый навес, вскочил вслед за ним и забарабанил по водительской кабине, давая знак, что можно ехать.
Кузов фургона был наполовину забит ящиками с боеприпасами. Су Мин и Собри устроились поудобнее, машина тронулась.
- Как только покинем этот район - выскакиваем. Пойдем другим путем, прошептал Су Мин.
Собри кивнул. Какое-то время они ехали спокойно, не натыкаясь на какие-либо опасности. Временно оказавшийся не у дел Су Мин только сейчас ощутил все значение своих предательских действий.
- Любой дурак мог тебе сказать об этом давным-давно,- заговорил Собри, видя его угнетенность.- Трудно сделать более глупый выбор, чем пойти на союз с Титанами.
- Я хотел, чтобы смерть моего отца приобрела хоть какой-то смысл,- ответил Су Мин.- Я хотел, чтобы отцам никогда больше не пришлось умирать за то, что они любят своих детей...
Он резко замолчал, потому что понял, что Собри понятия не имеет, о чем он говорит. Его лицо сморщилось от напряженных размышлений.
- Может, Титаны, получив то, чего добиваются, улетят?
- Я бы не обнадеживался. Я бы предположил, что они скорее всего предпримут попытку перевести ваш город на какую-нибудь орбиту в пределах Солнечной системы. Слишком сильное искушение: готовый промышленный комплекс с миллионами высококвалифицированных невольников - они захотят исчерпать этот источник до дна. А если даже и решат покинуть Город, то ни одной живой души здесь не оставят. Согласно их философии, твой народ - ошибка природы. А больше всего меня то удивляет, что ты сам этого не замечал.
- Я знал, что они исповедуют какой-то биологический культ,- нехотя признал Су Мин,- но не предполагал, что это может оказать какое-либо влияние на наши планы, которые были чисто практическими планами, а в результате могли бы принести обоюдную пользу. Так, по крайней мере, я думал. Не было никакого конфликта в заинтересованности.
- Если бы ты принадлежал к какой-либо другой расе, дело наверняка кончилось тем же,- вздохнул Собри.- Титаны заботятся только о собственной пользе и никогда не тревожатся за других.
Су Мин какое-то время молчал.
- Это еще один эффект социальной политики Города-Реторты,- заговорил он наконец, медленно цедя слова сквозь зубы.- Меня воспитали в замкнутой системе, я не в состоянии приспособиться к обычаям иного мира.
- Но выводы ты делаешь собственные,- со смехом заметил Собри.- Тебе требуется лишь возможность для действия. Собственно, куда мы собрались ехать?
- Я навлек на свой город несчастье, так что должен по меньшей мере предпринять попытку помешать развитию ситуации. Может, что-то удастся еще спасти.
- Интересно, как ты это намереваешься сделать?
Су Мин задумался, потом неожиданно выглянул через прорезь в брезенте.
- Пора! - бросил он.
Они выскочили, скатились на обочину и быстро направились к растущей неподалеку группе верб. Колонна двигалась дальше.
За вербами начиналась колоннада, уходящая в палисандровые заросли. Когда они вошли в нее, Су Мин, что-то бормоча и поминутно останавливаясь, повел Собри кружным путем по перифериям Мыслительной Реторты.
Собри, для которого Реторта все еще оставалась неизвестной территорией, чуть ли не на каждом шагу испытывал приступы восторга. Только роящиеся повсюду черно-золотые мундиры Титанов нарушали гармоническое единство пейзажа. Собри с изумлением обнаружил, что вероятнее всего их еще до сих пор не разыскивают: патрульные группы несколько раз приветствовали Су Мина традиционным салютом.
Тут от всего создавалось ощущение нереальности того, что происходило. Местное население, одежда которого и манера держаться контрастировали с внешним видом недавно появившихся оккупантов, не проявляло никаких признаков беспокойства. Титанам, которые в поте лица разбивали свои лагеря, сопутствовали смех и шутки туземцев. Если бы не то, что Собри уже успел оценить необычайное умственное развитие этих людей, он счел бы их за наивных детишек, которые не ведают, что творится.
Наконец они вошли в какое-то здание. Собри решил, что это, должно быть, родильный дом: вдоль стен залитого ярким светом зала стояли ряды колясок, и почти в каждой лежал младенец. Насколько Собри разбирался в детях, здесь были только новорожденные.
Он безрезультатно пытался понять, почему Су Мин привел его на территорию роддома. В зал вошла молодая женщина. Су Мин быстро заговорил с ней, понизив голос. Слушая его, девушка то хмурилась, то на лице ее отражались сомнение и даже недоверие. Под конец они оба, девушка и Су Мин, вышли из зала.
Су Мин вернулся как раз вовремя: Собри уже начинал волноваться.
- Согласились,- сообщил китаец.- Не так легко убедить местный народ, что им грозит опасность. Я уже думал, что придется применить силу.
- На что они согласились? - спросил Собри, идя следом за Су Мином. Ароматно пахнущим коридором они добрались до следующего зала, назначение которого Собри никак не мог определить: коляски стояли здесь на рельсах, рельсы исчезали в стене. В зале слышался едва уловимый шум.
- Мы спустимся в Продукционную Реторту,- объяснил Су Мин.
В зале появилась группа мужчин. Они сняли коляски с рельс, а на их место установили мягкие кресла.
Один из мужчин весело улыбнулся Су Мину.
- Давно не пользовались,- сказал он.
Су Мин дал знак Собри занять кресло рядом с ним. Стена раздвинулась, открывая туннель, конца которому видно не было.
Лицо Су Мина не выражало никаких эмоций. Платформа вкатилась в неосвещенный туннель, и скоро их окружила непроницаемая тьма. Они двигались плавно, не ощущая нарушений скорости - даже движения воздуха не ощущалось,- и все же Собри испытывал необычное чувство, словно что-то тянет его вперед и одновременно вдавливает в спинку кресла. Отдаленный поначалу шум с каждой минутой усиливался. Через какое-то время впереди показалось светлое пятнышко, оно приближалось и приближалось, и, наконец, платформа въехала в помещение, почти идентичное тому, которое они покинули.
Су Мин выскочил из кресла, оживленно приветствуя молоденьких медсестер, ошеломленных их необычным и неожиданным появлением. Собри побежал за ним в соседний зал. Они слышали, что где-то неподалеку плачут младенцы.
В помещении, в которое они вбежали, детей не было. Зато здесь был пульт, усеянный клавишами и омерзительно выглядящими приборами, полукругом огибающий вращающееся кресло. В кресле сидел оператор в свободном гранатового цвета комбинезоне, что удивило Собри, который успел привыкнуть к изящным одеяниям, которые было принято носить в Мыслительной Реторте.
Су Мин резким движением вышвырнул оператора из кресла, а сам очень внимательно начал изучать аппаратуру. Удивленный неожиданной переменой места, оператор с пола глазел на него: от растерянности он даже позабыл встать.
Всеобъемлющий шум, звучащий на грани слышимости, который сопровождал их всю дорогу, неожиданно стих и установилась полнейшая тишина. Су Мин с торжествующим выражением выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в главную панель, надежно выводя аппаратуру из строя.
Тем самым Реторты оказались разъединенными во времени, их уже не соединял никакой общий градиент. Если бы даже Титаны прошли через тот же самый туннель, по которому ехали Су Мин и Собри, если бы добрались до Продукционной Реторты каким-либо иным путем, то они встретили бы здесь только лишь безлюдное будущее.
- Иди за мной,- обратился к оператору, с которым только что так грубо обошелся, Су Мин,- мне необходимо немедленно поговорить с руководством Реторты.
- Арестованы несколько советников, господин майор!
- Отлично. Давайте их сюда.
На экране показалось изображение разодетых в шелка и атласы старцев со спокойными лицами, длинными, обвислыми усами и шелковистыми бородами.
- Откуда известно, что именно они члены правительства? - спросил Броурн.
В разговор вступил молодой бравый капитан.
- От них самих, господин майор. Мы отыскали компьютер, который знает пару земных слов.
- Пару? А точнее?
- Боюсь, недостаточно, чтобы провести детальный допрос.
- Ясно. Заприте их пока.
- Слушаюсь! - капитан отдал честь и исчез с экрана.
Броурн отвернулся с недовольным лицом и принялся массировать раненую руку, висящую на привязи. Какой смысл брать пленников, если с ними даже не побеседуешь? Неведомо в который раз он выругался при мысли о том, что позволил Су Мину так легко сбежать. Сперва он даже не подумал организовать погоню или розыск. Напрасные старания, китаез наверняка сразу избавился от мундира, а это равнозначно тому, что стал невидимкой. Все китайцы выглядят одинаково.
И все же, утешил себя Броурн, на этом возможности не исчерпываются. Его люди рано или поздно должны напасть на след этого Леарда Аскара, который до сих пор находился где-то на территории Города. Аскар, правда, был неуравновешенным чудаком - информационная сводка даже предупреждала Броурна и насчет его "безответственности" - но было весьма вероятно, что он владеет языком китайцев, так же, как владел им Хешке. Что ж, придется довольствоваться Аскаром.
Видеофон снова засигналил. Броурн подошел к экрану.
- Штаб-квартира, майор Броурн.
С экрана в глаза ему со смертельно-важным видом смотрел офицер-техник.
- Мы получили рапорт отряда, высланного в Нижнюю Реторту, господин майор.
- Слушаю.
- Они утверждают, что там нет ни одной живой души. Полно фабрик и станков, но ни одного человека.
- Никого? Может, они куда-нибудь попрятались?
- На это не похоже. Отряд до сих пор никого не отыскал.
- А это бы значило, что тот паршивый выродок нас обманул,- сказал Броурн.- Наверняка весь комплекс автоматизирован, а рабочих никогда не было.
- Возможно, но на это тоже не похоже. Все машины стоят. Отмечены также признаки постепенного разрушения, так, словно весь комплекс был отключен и покинут людьми около пятидесяти лет назад.
Броурн напряженно размышлял.
- Не получается,- сказал он наконец.- Никак не получается. Нам, случайно, не говорили, что обе половины города не сочетаются по времени?
- Наши люди просто прошли по туннелю длиной около трехсот метров,- ответил техник.- Но есть и другие туннели: например, сортировочная платформа, через которую проходит вся продукция фабрик. Мы предпринимаем дальнейшие розыски...
- Отлично. Информируйте меня по ходу дела.
Именно сейчас Леард Аскар очень бы пригодился, подумал Броурн.
Аскара трясло от эмоций.
За последние несколько недель Су Кун Чен очень многое рассказал ему о существовании Наискось, которое однажды чуть не уничтожило Город-Реторту. Он рассказал ему все, что знал сам. Аскару очень хотелось лично познакомиться с таинственным объектом посредством общеэмоционального контакта, но Су возражал, считая, что это для него преждевременно. Общеэмоциональные передачи были пока, по его мнению, слишком примитивными.
И Аскар терпеливо работал под руководством наставника, многому учился, очень много размышлял. Су дал ему понять, что Существование Наискось обладает прямо-таки сверхчеловеческим могуществом. Оно не являлось биологическим образованием, не принадлежало к какой-либо планете или другому небесному телу, и разум человека с трудом улавливал сущность его бытия, хотя объект этот и обладал материальной структурой.
Титаны атаковали КМЦ в тот момент, когда работы над усовершенствованием общеэмоционального передатчика находились уже в конечной стадии. Су, как обычно невозмутимый (Аскар не мог надивиться, насколько велика сопротивляемость жителей Реторты даже самым серьезным происшествием. Су как-то заметил, что они попросту полные дилетанты - не знают, как жить), доверил продолжение работ Аскару. Аскар взялся за дело под аккомпанемент становящегося все ближе грохота разрушения, поскольку Титаны сносили целые кварталы города, чтобы обеспечить своим войскам возможность маневрировать.
Вот уже с полчаса, как звуки схватки прекратились. Очевидно, Мыслительная Реторта оказалась в руках Титанов, а это означало, что они в любую минуту могут ворваться в обсерваторию. Аскар предпринял все, чтобы отправиться в путешествие раньше, чем это произойдет. Он был уверен, что Титаны не представят ему возможности познакомиться с Существованием Наискось, а им двигало нечто большее, чем просто научный интерес. Однажды он спросил Су о том, в какой степени соотносятся знания Существования Наискось о физическом строении вселенной с их собственными.
Су Кун Чен заколебался.
- В отношении людей это было бы знание, которое приписывалось вашим древним богам.
Аскар хотел задать Существованию Наискось несколько самых обычных вопросов.
Он кончил замеры. Су уже провел испытание нового устройства - теперь нужно было лишь проверить его в действии.
Танцующие значки сообщений компьютера наконец-то успокоились: аппаратура была готова к работе. Аскар потер пальцами глаза. Он научился довольно бегло читать каллиграфию Су, но расшифровка китайских иероглифов в таком темпе до сих пор давалась ему с трудом.
Он посмотрел на большие поблескивающие мощные трансформаторы энергии времени, которые были как попало составлены в самом центре обсерватории: от них доносилось металлическое гудение. Изготовление таких устройств, подумал Аскар, в нормальных условиях заняло бы по меньшей мере год, а Су получил их через час после отправки заявки. Принцип производства материальных благ, которым Су пользовался столь широко и бесцеремонно, никогда не переставал поражать Аскара. Су заказывал все новые устройства, нисколько не считаясь с количеством рабочего времени, необходимого на их изготовление, чтобы проверить на практике верность своих многочисленных (и не всегда до конца продуманных) предположений. Склад обсерватории трещал по швам от избытка аппаратуры, зачастую вообще не используемой, а многие приборы, после нескольких неудачных попыток, отправлялись назад на доработку.
Существование Наискось наконец-то начало отвечать на сигналы: оно выразило готовность к контакту. Кибернетический оператор переключился на режим контроля. Аскар с бьющимся сердцем забрался внутрь прозрачного шара. Люк закрылся в то же мгновение, как только физик оказался в установленном в центре кресле. Стало темно.
Передатчик завладел его эмоциями, которые, вырванные из тисков потока времени, устремились в направлении, неведомом ни одному компасу.
Сперва была лишь тишина и непроницаемый мрак. Неожиданно в темноте раздался голос:
- Я здесь. Ты прибыл на место. Чего ты хочешь?
Голос был девичий, ласковый и дружелюбный. У Оскара создалось впечатление, что кто-то говорит ему прямо на ухо, а точнее - в оба уха одновременно. Там, где кончался голос, начиналась тишина, но Аскару казалось, что из-за этой тишины доносится едва уловимый свист, напоминающий фон, который порой сопутствует радиопередачам.
- Я хочу видеть тебя,- произнес Аскар во тьму.
- Каким бы ты хотел меня увидеть?
Аскар сперва не понял вопроса, а потом ответил:
- Я хочу увидеть тебя таким, какое ты есть.
- Как хочешь. Вот наш физический облик.
Наступила болезненно-резкая перемена. Неожиданно Аскар оказался посреди полной визга и грохота галереи. Он пригнулся, потому что потолок находился в каких-нибудь четырех дюймах над головой, примерно столько же места оставалось у Аскара по обе стороны. Галерея казалась бесконечной. Более того, она была только одной из множества идентичных конструкций, проходящих и справа, и слева, и сверху, и снизу - в чем Аскар удостоверился, перегнувшись через мостик, соединяющий их. А на этих мостиках...
Аскар более внимательно пригляделся ко всей конструкции. То, что было установлено на мостиках, было скорее всего какими-то механизмами. Галереи же представляли собой лишь направляющие непрерывного процесса работы этих машин, которые визжали, крутились, двигались безостановочно. Аскар находился как бы в центре огромной, шумной, полной разнообразными механизмами фабрики, которая производила впечатление индустриальной версии Ада.
- Это ваша техника? - спросил он в пространство.
- Нет,- немедленно раздался ответ, очень четкий, несмотря на глушащий шум.- Собственно, это мы и есть, малая частица меня самого. Все это народилось спонтанно, как эффект процесса времени. Я/Мы не являемся биологической системой.
Аскар почувствовал, что движется вперед. Он не ощущал перемещение пола у себя под ногами, но ему в лицо начали бить жаркие порывы ветра. По мере того, как они набирали скорость, таинственные галереи сливались в один туннель. Аскара несло в бездну бесконечности.
И неожиданно, без какого-либо предупреждения, он остановился на месте. Видимый теперь позади него комплекс машин превратился в исполинскую ажурную стену в виде конструкции, напоминающей расположение атомов в частице металла.
Аскар стоял теперь на краю гигантского, бурлящего залива, от которого били клубы водяного пара и поднимались пощипывающие кожу кислотные испарения. Размер бухты было трудно оценить. Аскар двигался вдоль края дьявольского бассейна, пока его не остановило очередное препятствие: следующая стена псевдомеханизмов. Однако на этот раз механические соты были лишены галерей: казалось, сквозь них не пройти, поскольку любая из ячеек была недостаточна велика, чтобы Аскар смог сквозь нее протиснуться.
Он посмотрел вверх, заинтересованный мерным шумом, мощность которого достигала границ человеческой выносливости. Там под углом шло нечто, напоминающее конвейер, ремень трансмиссии или ленту у печатной машинки. Это нечто было миль сто длиной и проносилось с молниеносной скоростью и с оглушающим грохотом.
- Может, ты предпочел бы меня в другом оформлении? - спросило Существование Наискось.
Последовало очередное изменение.
Теперь Аскар находился в комнате средней величины. У комнаты были светло-голубые стены - краска по слою штукатурки. Невидимый источник давал яркий свет, напоминающий свет солнца. Перед Аскаром стоял ореховый стол на высокой ножке.
Дверь открылась, вошла молодая женщина. Заняла место за столом напротив Аскара. В ее коже был оттенок серебристой голубизны. Девушка легко улыбалась. Поблескивающие голубые глаза смотрели куда-то сквозь Аскара, словно в неведомое.
- Здравствуй,- произнесла она милым, звучным голосом.- Так тебе лучше?
Прошло какое-то время, прежде чем Аскар нашел силы ответить.
- Но это не твой подлинный облик, верно? - все же спросил он.
- Верно.
Аскар испытал нечто вроде разочарования.
- Значит, это всего лишь иллюзия, которую ты транслируешь через общеэмоциональный передатчик. Я не для того забрался в такую даль, чтобы иметь дело с иллюзиями.
- Ошибаешься, это не иллюзия. Твое теперешнее окружение существует в физическом аспекте: мы изготовили материальную конструкцию, в которую передали потом твои эмоции. Женщина - тоже живая, настоящая женщина.
Аскар оторопел.
- И ты смогло это сделать... за одну минуту?
Короткое молчание.
- Не за минуту. На изготовление женщины потребовалось окола ста лет. Впрочем, это не имеет значения, потому что время можно замкнуть в кольцо.
Вот, значит, как, подумал Аскар. Еще одна Продукционная Реторта, разве что масштабы покрупнее. Начало и конец длительного процесса можно подогнать друг к другу так, чтобы они оказались в соседних моментах.
Его интриговало еще одно.
- Иногда ты говоришь о себе: "я", а иногда - "мы",- заметил он.- Так что же ты такое: единый разум или групповое сознание?
- Я не отдельное, и не групповое,- пояснило Существование Наискось.- - По природе моей личности ко мне не применимо ни "я", ни "мы".
- Так что же ты?
Девушка наклонила голову, разглядывая что-то на стене, а ее лоб слегка нахмурился от обеспокоенности и размышлений.
- Может быть, и в такой обстановке ты чувствуешь себя недостаточно хорошо? - спросила она.- Попробуем другой вариант.
Она поднялась и жестом направила Аскара к другим дверям, которые находились прямо за его спиной.
- Прошу, иди по этому коридору. Для тебя приготовлена еще одна комната.
Аскар окинул ее отсутствующим взглядом, но послушался. Коридор, справа лишенный каких-либо характерных особенностей (даже дверей в унылосерых стенах) тянулся на какие-то двести ярдов до поворота или до тупика - этого Аскар не смог определить сразу. Но уж через несколько шагов физик стал наблюдать странные иллюзии. Краешком глаза он замечал арки проходов, за которыми среди позеленевших камней и колышущихся водорослей мелькали какие-то рыбообразные силуэты. Но стоило ему повернуть голову, чтобы присмотреться попристальнее, как глаза натыкались на сплошную, литую стену.
Он подметил странное ощущение: эти рыбьи силуэты мелькали не гдето снаружи, а в закоулках его собственного разума. Он прошел еще несколько десятков ярдов - и иллюзия исчезла. Но одновременно начал изменяться сам коридор: он уже не был таким безличным, как казалось вначале, более того, он начинал казаться Аскару знакомым. И неожиданно физик остановился. Он увидел перед собой дверь. Дверь с номером 22. Узнал царапины и следы от отлетевших чешуек краски.
Он оказался в коридоре Центра Сарн! - или же его идеальной имитации.
С колотящимся сердцем он открыл дверь. Он увидел уютное помещение, немного напоминающее каюту, с диваном, креслами и столом, заваленным грудами расчетов и уравнений. Еще на столе лежал толстый блокнот. Всю левую стенку занимал стеллаж с подручной справочной библиотекой.
Это была его собственная комната, убежище, в котором он провел целых пять лет.
Он медленно закрыл дверь и устроился в своем любимом кресле, понимая, что Существование Наискось должно было извлечь все детали обстановки из его собственной памяти.
Над дверью был помещен небольшой динамик, служащий в Центре Сарн для передачи сообщений. Именно через него заговорило на этот раз Существование Наискось.
- Возвращаясь к твоему вопросу...- голос опять был мужской, такой же, как и вначале.- Сознание, которым я обладаю, не является ни индивидуальным, ни групповым сознанием, ни скоплением нескольких индивидуальных сознаний. В твоем языке более точно чем "я" или "мы" это определится словом "здесь". С этой минуты я буду пользоваться личным обращением для себя "здесь".
Аскар медленно проанализировал эту информацию и кивнул. Метод общения Существования Наискось оказался удачным: в своей комнате он и в самом деле почувствовал себя значительно лучше. Он лишь с трудом мог вспомнить, что находится вовсе не в Центре Сарн.
- Поскольку, как я уже успел заметить, ты читаешь мои мысли, то, наверняка, знаешь, какой вопрос я хочу тебе задать,- произнес Аскар.- Скажи, что тебе известно о Земле?
- Здесь о Земле известно все,- ответило Существование Наискось.
- Ты подразумеваешь все то, что вычитало в моих мыслях?
- Нет. Здесь знают о Земле очень давно, путем непосредственных наблюдений.
- Значит, тебе известно, что там произойдет?
- Да.
- В таком случае,- произнес Аскар свободно и весело,- скажи: существует ли способ, какой угодно способ, чтобы отклонить или остановить поток времени? Какой-либо способ, чтобы избежать столкновения?
Существование Наискось не сразу дало ответ. Вместо слов из динамика послышалось протяжное, мелодичное мурлыканье. Неожиданно для него вокруг Аскара взорвалось, сам он начал дрейфовать в расширяющейся пустоте, среди роев разноцветных форм, которые подобно вспыхивающим искрам всплывали и выплывали из поля зрения.
Аскар почувствовал, как его тело растягивается, расплывается, словно облако дыма по ветру. Он постепенно удлинялся до бесконечности. Процесс этот длился долго, очень долго, а потом - так же неожиданно, как произошел взрыв - Аскар опять оказался в своем любимом кресле, в своем уютном кабинете.
- Ты сделать ничего не сможешь,- ответило Существование Наискось.
Когда отряды Броурна наконец-то ворвались в обсерваторию пространства-времени, Леард Аскар все еще сидел в прозрачном шаре всеэмоционального передатчика.
После недолгой возни Титаны открыли крышку люка. Аскар вел себя так, словно их не видел: сидел в кресле и бормотал сам себе что-то невразумительное. Без малейшего сопротивления он позволил подхватить себя под мышки и выволочь из кабинета.
- Это, должно быть, тот Аскар,- заявил сержант.- Но кажется мне, что китайские штучки совсем заморочили ему голову!
- Может, он попытался решить китайскую головоломку? - предположил кто-то из солдат.
- Что такое? Что происходит? - Аскар начал приходить в себя. Он взглянул на солдата из-под прищуренных век.
- Взять его,- приказал сержант.- Майор Броурн приказал немедленно доставить его к себе.
Солдаты вывели Аскара из обсерватории. Неожиданно произошло нечто, заставившее их оцепенеть и обменяться недоуменными взглядами. Вот уже несколько часов в городе стояла тишина, а теперь издалека доносились разрозненные, хаотические отзвуки канонады.
Хешке позволил угостить себя сигаретой и с каким-то особым удовольствием втянул ароматный дым.
Это был прощальный вечер, в прямом смысле. Все знали, что утром, в лучшем случае к полудню, Титаны войдут в резервацию. Поэтому Херрик пригласил нескольких друзей, чтобы, как он выразился, "достойно отметить смерть расы".
На вечеринке царило свободное оживление. Хешке не мог перестать удивляться спокойствию, с каким амраки воспринимали неизбежную гибель. Может быть, именно в неотвратимости того, что должно совершиться, они и черпали свою непоколебимую стойкость, подумал Хешке. Если бы существовала хоть тень надежды, они, наверное, ударились бы в панику.
Разговоры велись главным образом на языке амраков, с которым Хешке еще недостаточно освоился, чтобы говорить бегло. Однако в соответствие с тем, что требовали законы гостеприимства, пользовались и основным диалектом белых этого мира, так что Хешке не чувствовал себя совсем позабытым.
К нему подсела худенькая девушка.
- Наша деревушка, должно быть, кажется такой скучной по сравнению с Прадной,- она улыбалась, потягивая молодое вино, получаемое благодаря усовершенствованному процессу ферментации.
- Собственно, я мало знаю Прадну,- возразил Хешке.- Большую часть времени я проводил на раскопках, исследовал руины городов чужаков. Честно говоря, Прадна - довольно дрянное место. Мне здесь нравится намного больше... несмотря на то, что ждет нас.
Произнося последние слова, он испытал неприятное ощущение, что допускает бестактность. Может быть, упоминания об... этом среди амраков, запрещены, может эта тема - табу. Девушка, однако, совершенно непосредственно рассмеялась.
- Прадна, должно быть, и в самом деле дрянное место,- пошутила она,- - раз уж вы это говорите.
Херрик открыл двустворчатые двери мастерской и принялся возиться со своим телевизором без передатчика. Хешке, не желая показать, как сильно заинтересовал его разговор с девушкой, пошел за приятелем. Херрик в течение нескольких минут пытался изменить напряжение электромагнитного поля, выискивая какие-нибудь сенсационные образы. Эффект был лучше, чем когда-либо.
- Сегодня условия нам исключительно благоприятствуют! - заметил он не без удивления.- Необычайно хороший прием. Ого! Идет совсем неплохой видик!
Они увидели - как и в большинстве случаев - пейзаж с высоты птичьего полета. Судя по размещению домов, это были окраины какого-то города средней величины. Угол падения солнечных лучей говорил о том, что там сейчас ранний полдень.
- Знаешь это местечко? - спросил Херрик.
Хешке помотал головой. Это мог быть любой из тысячи городов.
Вместо того, чтобы исчезнуть через несколько секунд, как это обычно происходило, изображение на экране сохранялось. Благодаря этому Херрик смог так точно настроить резкость, что прием был почти как в стандартном телевизоре.
- Наконец-то я чего-то добился,- произнес Херрик с горечью.- Жаль, что... А это что такое?
Края изображения по-прежнему оставались четкими и неподвижными, но некоторые элементы начали блекнуть и исчезать на глазах собравшихся. Херрик почувствовал, что у него за спиной стояли еще несколько человек. Все дома на экране растаяли без следа, оставив только голую почву. Исчез даже видневшийся там пруд и кусочек луга.
Осталась лишь голая девственная земля.
- Сбой системы? - с тревогой спросил Хешке.
- Малоправдоподобно,- пробурчал в ответ Херрик.- Некоторые телевизионные системы способны производить такой эффект, но эти системы оборудованы банками памяти, где изображение делится на кусочки из составляющих элементов. Я, однако, придерживался старой техники точечного воссоздания изображения. Смотри: четко видны места, где находились дома. Это похоже на то, точно весь город состоял как бы из воздуха.
- В таком случае ты должен был принимать два наложенных друг на друга изображения,- решил Хешке.- Потом одно исчезло, а второе осталось.
- Ну что ж, вполне возможно,- согласился Херрик, но явно без особой уверенности.- Вероятно, так оно и было. Но только каким образом они оказались столь точно подогнанными... А кроме того, я считал, что проблема настройки у меня уже решена.
Хешке вышел из мастерской, оставив Херрика возле телевизора.
Он остановился на веранде. Вокруг простиралась плоская равнина. На ночном небе мерцала странная, переменчивая подвеска - так, словно где-то за горизонтом бушевала гроза.
Титан-майор Броурн одним резким движением сбросил со стола весь ряд видеофонов. Все равно никто уже не отзывался.
Броурн сидел в кабинете в одиночестве. Недавно он отправил адъютанта, отослав его на защиту баррикады. Он знал, что приближается последний, решительный бой.
Он вышел наружу. Его штаб-квартира осталась - насколько он ориентировался - последним не покоренным еще пунктом. Атаки следовало ожидать с минуты на минуту.
От дома начиналась длинная аллея, образованная аркадами. Прекрасная оборонительная позиция - много пустого пространства и не одного места, где можно было бы спрятаться. Однако Броурн знал, что это слабое утешение против тех штуковин, которыми располагали китайцы.
Едва он добрался до стальной баррикады, перегораживающей галерею, едва успел бросить солдатам несколько одобряющих слов, как китайцы начали наступление.
Они появились со всех сторон одновременно. Несколько из них оказалось уже по внутреннюю сторону баррикады, и люди Броурна вступили с ними в ближний бой, остальные же обстреливали штаб-квартиру с противоположной стороны преграды. Броурн имел возможность убедиться в смертоносности приемов хока, но, к счастью, у Титанов здесь было численное преимущество. Он заглянул по ту сторону баррикады и увидел людей в голубых мундирах и полукруглых шлемах, которые то появлялись, то исчезали, двигаясь вперед наподобие призраков. Он увидел врага, который примерно половину времени оставался невидимым.
Неожиданно майор Броурн испустил дикий, чуть ли не победоносный крик. Он подскочил к гнезду с пулеметом, отпихнул в сторону обслуживающего оружие солдата и поднял тяжелый пулемет со станка. Эта операция обычно требовала усилий двух мужчин, и все же Броурн перебрался с пулеметом на другую сторону баррикады, волоча за собой ленту с патронами. Он дал длинную очередь от бедра.
- Не копошитесь, там, ребятишки! - взревел он.- За мной! Покажите этим!
Покачиваясь, он бежал по аллее и стрелял без перерыва из тяжелого, неудобного пулемета, целясь в толпу то видимых, то снова невидимых китайцев. Вот так и надо, думал он. Погибнуть как мужчина, сражаясь с этой ордой недочеловеков до последнего дыхания.
Солдаты в голубых мундирах плотно столпились на площади под балконом, на котором стояли Су Мин, Собри, премьер Хвен Ву и члены его кабинета. Су Мин нервно облизнул губы:
Это была его идея: он хотел, чтобы власти Мыслительной Реторты предстали перед одержавшими победу воинами. Он верил, что благодаря такой демонстрации эти почтенные сановники раз и навсегда потеряют уважение народа, превратившись в обычных слабых людей; рабочие же собственными глазами увидят тех, кто урезал их права.
Оказалось, что Хвен Ву - о, чудо! - полностью на стороне этого начинания.
Похоже было на то, что он совершенно не понимает намерений Су Мина, которого сердечно благодарил за организацию мероприятия. Следовало бы ему прямо сказать, для чего все это задумано, решил Су Мин.
Премьер звучными, округлыми словами принялся благодарить рабочих из Продукционной Реторты за вторжение, которое произошло в самое подходящее время.
- Ваше глубокое чувство гражданского долга истинно согревает мое сердце,- закончил Хвен Ву затянувшееся обращение. Его аристократическое лицо оставалось импонирующе неподвижным.- А теперь, поскольку мы уже избавились от инородных варваров, мы все можем снова вернуться к своим занятиям, восстанавливая тем самым совершенную гармонию и порядок в общественной жизни.
Хвен Ву отступил вглубь балкона и ласково улыбнулся Су Мину и директорам из Продукционной Реторты, которые сбились в группу на одной стороне балкона, а теперь выстроились вдоль стены.
Бедняга Су Мин, подумал Собри. Главную роль у него отобрали.
Ответственный за управление Продукционной Реторты шагнул вперед, слегка поклонился премьеру, после чего произнес несколько церемониальных слов о том, как он счастлив, что сумел послужить на благо Города.
Рабочие глядели на него с полным отсутствием интереса. Царили покой и порядок. Собри со страхом понял, что эти люди сейчас безропотно вернутся в Продукционную Реторту, к своим фабрикам, к своим примитивным развлечениям.
Директор кончил говорить и отошел. Собри знал, что Су Мин сейчас уже совсем потерял голову. В качестве революционера он по-прежнему был совсем неопытным и понятия не имел, каким образом производятся социальные перемены - он думал, что нужда в этих изменениях очевидна сама по себе.
После недолгого колебания Су Мин сделал шаг вперед, но Собри оказался быстрее: одним движением он оказался в центре внимания толпы.
Что он должен сказать, чтобы начать процесс изменения в мышлении этих людей, чтобы привить им стремление к всеобщему равенству? Собри лихорадочно перебирал в уме фрагменты революционных воззваний, пока наконецто не вспомнил старый-старый лозунг, легендарный, почти мифический, передаваемый из поколения в поколение с тех времен, когда учебников истории еще не существовало.
Он взметнул сжатый кулак.
- Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Кроме цепей вам терять нечего!