* * *
Беркхальтер неожиданно спросил:
– Что с тобой, Дюк?
Хит не шелохнулся.
– Ничего.
– Не стоит так говорить. Твои мысли похожи на зыбучий песок.
– Возможно, – сказал Хит. – Дело в том, что мне нужен отдых. Я люблю эту работу, но иногда она проглатывает меня.
– Что ж, возьми отпуск.
– Не могу. Мы слишком заняты. Наша репутация настолько высока, что к нам идут отовсюду. Мы один из первых ментальных санаториев, занимающихся всеобщим психоанализом Болди. Это, конечно, происходило годами, но исподволь, ни шатко, ни валко. Людям не нравится, что Болди могут подсматривать мысли своих сородичей. Однако с тех пор, как мы начали показывать результаты… – Его глаза загорелись. – Мы в состоянии справиться даже с психосоматическими расстройствами, а дурное настроение – это просто наш хлеб. Большой вопрос, как ты знаешь, это почему. Почему они кладут яд в пищу пациента, почему они следят за ним – и так далее. Стоит один раз ответить на такой вопрос, и это даст нужный ход мысли. А средний пациент склонен замолкать, как моллюск, стоит психиатру начать задавать вопросы. Но… – Возбуждение Хита возросло, – это величайшая вещь в истории медицины. Болди существовали со времен Взрыва, но только сейчас доктора открывают нам двери. Предельное сопереживание. Психический пациент закрывает свой мозг, и его трудно лечить. Но у нас есть ключи…
– Чего ты боишься? – спокойно спросил Беркхальтер.
Хит резко замолчал. Теперь он рассматривал свои ногти.
– Это не страх, – сказал он наконец. – Это профессиональная тревога. А, да черт с этим. Простые слова. На самом деле все проще; ты можешь сделать из этого аксиому. Нельзя прикоснуться к грязи и не испачкаться.
– Понятно.
– В самом деле, Гарри? В этом все дело, действительно. Моя работа состоит в посещении ненормальных умов. не так, как это делает обыкновенный психиатр. Я вхожу в эти мысли. Я вижу и чувствую их точки зрения. Я знаю все их страхи. Невидимый кошмар, поджидающий их в темноте, для меня – не просто слова. Я разумен, но я вижу глазами сотни безумных людей. На минуту выйди из моего сознания, Гарри. – Он отвернулся. Беркхальтер поколебался.
– Порядок, – сказал Хит, оборачиваясь. – Впрочем, я рад, что ты это заметил. Я временами замечаю, что становлюсь даже слишком сопереживающим. Тогда я или поднимаю свой вертолет, или вхожу в Общий Круг. Посмотрим, смогу ли я сегодня вечером присоединиться к этой связи. Ты чувствуешь мое сознание?
– Конечно, – сказал Беркхальтер. Хит небрежно кивнул и вышел. Вернулась его мысль.
Мне лучше не быть здесь, когда придут кочевники. А то ты…
Нет, – подумал Беркхальтер. – Я буду в порядке.
Хорошо. Здесь тебе посылка.
