Мне нравится тяжелое и грустное молчание Космоса. Я могу часами сидеть в темной рубке корабля и смотреть на звезды. Они наводят меня на печальные мысли о собственном ничтожестве, о недолговечности этого ничтожества, о скромности его возможностей и даже желаний. Двигатель корабля работает беззвучно, думать не мешает. Не мешают мне и Родроб с Туком. Они в грузовом трюме, болтают, как я думаю, о крепости мужской дружбы и, в доказательство слов, Родроб время от времени бросает Тука и развлекается с наядой. Не мешало бы и мне отдохнуть, но…
Я посмотрел на экран локатора. За нами гнались два быстроходных перехватчика. Через нисколько минут оня выйдут на дистанцию применения оружия. Это не патрульные корабли Космопола, это привет от шефа. Наследил я двумя флайерами – взятыми напрокат и Иолиным, – отправленными на автопилоте в город. Кто-то засек их, прошелся контркурсом и засек старт корабля. Теперь предстоит бой.
Пора. Я ввел в бортовой компьютер указания о применении оружия и средств защиты, затем переключился на ручное управление. Знаю, что компьютер справится не хуже меня, но чувствую себя увереннее, когда сжимаю штурвал.
Три корабля завертелись в карусели фигур высшего пилотажа. Я старался развести нападающих подальше друг от друга, а они – догнать и уничтожить. Скорость у всех троих была примерно одинаковая, ведь я перешел с экономического хода на аварийный, пространства для отсупления – хоть отбавляй, так что бой мог затянуться если не до бесконечности, то до израсходования топлива – точно. А топлива у меня месяца на два. Перехватчики поняли это, и один из них попробовал перерезать путь к отступлению. Я "зевнул", давая ему это сделать. И тут же, "от страха", совершил вторую ошибку – подпустил обоих на дистанций выстрела.
Они выстрелили одновременно. Корабль легонько тряхнуло, на приборах задрожали стрелки- и потускнела подсветка. В следующее мгновение были поражены двигатели на обоих перехватчиках. Это сработало изобретение Тонгейса. Каждый из перехватчиков получил отраженный от моего корабля выстрел своего напарника. Не зря, выходит, я опоздал к Тонгейсу на два дня. А ведь задержка произошла по вине шефа, получается, он сам себе навредил.
Добивать перехватчиков я не стал. Пусть поболтаются в космосе, пока кто-нибудь не подберет их. Может, поумнеют и поменяют профессию. Я переключил управление на автоматическое и пошел отдыхать.
Иолия, завернутая в покрывало, лежала в своей любимой позе – на животе. Она слышала, как щелкнул замок и открылась дверь, слышала и мои шаги, но не спешила узнать, кто ее похититель. Бутылка с тонизирующим напитком была наполовину пустая, значит, Иолия уже избавилась от паршивого состояния, которое возникает от нервно-паралитического заряда. Теперь надо взбодрить ее. Я вынул из бара бутылку ахлуа, наполнил две большие рюмки.
– Подымайся, выпьем за отлет.
Услышав мой голос, Иолия вздрогнула, легла на бок, лицом к переборке, а колени поджала к животу, словно защищала от удара. Никто ее не ударил. Она медленно села, обхватив руками колени, и старалась не смотреть на меня.
– Ты живой, – то ли утверждая, то ли удивляясь, произнесла она.
– Конечно. – Я протянул ей рюмку.. – На, выпей.
Рюмка подрагивала в ее руке, а в лице было столько скорби, точно должна была выпить яд.
– Значит, ты живой… – теперь уже только утвердительно прошептала она.
Глубокомысленный вывод. А что будет, когда выпьет ахлуа?!
Иолия отпила полрюмки и буднично спросила:
– Куда мы летим?
Нет, дорогуша, я не дам тебе стать прежней, я сломаю тебя, и сломаю не наказанием, а наградой.
– В свадебное путешествие.
– Чье?
– Твое и мое.
Она согнулась внутренне, но не сломалась, а предпочла отказаться от награды.
– Я не могу быть твоей женой.
– Потому что работала против меня на Менрайта? – как бы между прочим спросил я.
Она испуганно дернулась.
– Ты знал?!
– Конечно, – спокойно ответил я. – Мне всегда подозрительны случайные знакомства. И кроме тебя никто не знал, что я полечу прогуливать Тука на дальний берег залива.
– И тебя не смущает, что я… что ты мог погибнуть из-за меня?
– Погибнуть я мог только из-за собственной глупости, – сказал я и добавил: – Но надеюсь, ты больше никогда не будешь работать против меня. Одно дело – случайный знакомый, другое – муж.
И она сломалась.
Потом были слезы и объяснения в любви. Потом было еще кое-что. После этого "кое-что" мы лежали расслабленные в кровати, Иолия смотрела на меня счастливыми глазами и поила прямо из горлышка бутылки.
Пить лежа неудобно, ахлуа стекало по подбородку, капало на грудь. Иолия весело смеялась и вливала еще и еще, не забывала и сама отхлебнуть. Когда расправились с бутылкой, она спросила:
– Где мы проведем медовый месяц?
– Только не на Яунии, потому что…
– …у тебя не хватит денег? – закончила за меня Иолия. – У меня есть деньги, хватит на пару месяцев.
– …потому что, – продолжил я, – у меня есть восемь миллионов, позаимствованных у владельца казино "Черная дыра", и надо на какое-то время затеряться, пока с жертвы не спадет пыл мстительности. Поэтому мы погостим годик у одного моего знакомого мультимиллионера, мечтающего стать нищим, поможем ему в этом тяжком деле. Тебя устраивает медовый месяц длиной в год?
– Полностью!
А меня частично. Кинслер спикировал, кинслер имеет право отдохнуть. Но сомневаюсь, что меня хватит на год спокойствия.
