***
Неизвестно откуда в руке императора появилась плеть. Он накинулся на Гима словно зверь и принялся обрабатывать его бока плетью, причем стегал его всерьез. Гим крутился, вопил, а император вошел в раж, и Кора даже пожалела Гимушку, стоны которого, поднявшись до визга, стали ослабевать.
– Может, хватит? – спросила Кора, вмешавшись в паузу между ударами, – ему еще служить вам и служить.
– Ты так думаешь? – Император сразу поскучнел и отбросил плеть в сторону. – Ну, ладно. Главное, чтобы возмездие совершилось. – А оно совершилось?
– Разумеется, – сказал император. – Мы уже сегодня утром выяснили, что лжепророк Парфан на самом деле – тайный резидент земной службы безопасности, грязный и поганый агент твоей планетки, Кора. Он замыслил убийство нашего драгоценного императора еще несколько лет назад. Да, да, не удивляйся! Он замыслил убить своего благодетеля, родного отца страны, которая дала ему убежище! И как он все продумал!
Император развел руками, показывая, насколько он потрясен коварством Парфана.
– Это же надо, отыскать среди нас слабовольного и доброго…
– Влюбчивого, – пискнул Гим, который все еще пребывал возле письменного стола на коленях, как нашкодивший мальчишка, поставленный в угол на горох.
– Похотливого, – сказал император. – Развратного мальчишку Гима. Он послал его с тайным заданием на Землю, чтобы купить там особо злодейское оружие и употребить его против императора. – А как? – спросила Кора. – Как? – строго спросил император у Гима. – А вот так! – Гим сделал выпад, и охранники, стоявшие в раскрытых дверях, ахнули, как бы в ужасе от опасности, которая могла угрожать нынешнему императору.
– А вот так! – повторил император, также сделав выпад. – Воткнул и пронзил.
– И вы пробовали кого-нибудь пронзить шампуром? – спросила Кора.
– Злодей всегда найдет способ убить доброго человека, – ответил уклончиво император. – Он его и карандашом проткнет. Такие уж они, злодеи!
– Знаете, что я вам предлагаю, – сказала Кора, – велите принести сюда шампуры – они наверняка у вас где-то неподалеку запрятаны. – Зачем? – спросил император. – Потом я лягу на кровать, – сказала Кора. – А вы меня проткнете этими шампурами. – Ты с ума сошла! – зарычал император. – Но почему же? Если ваш Парфан мог проткнуть и убить императора, то вы-то, наделенный такой большой физической силой, наверняка это сделаете со мной, слабой женщиной.
– Нет уж, – отрезал император, проведя перед собой открытой ладонью. – Это типичная провокация, призванная опорочить меня в глазах галактической общественности. Небось за дверями уже ждет целая толпа продажных писак, готовых ради дешевой сенсации погубить доброе имя Нью-Гельвеции и мое лично.
– Значит, вы признаете, что это невозможно? И вы все это придумали, чтобы свалить вину на землян?
Говоря так. Кора боялась простого вопроса: "Если я не могу, то кто тогда смог? Ведь императора все же убили и проткнули шампурами, словно кусок шашлыка". На такой вопрос Кора не смогла бы ответить.
Но ее оппонентов не волновали абстрактные вопросы. Они смотрели на Кору, и у каждого в голове были свои мысли, своя похоть, свои интересы.
– Ваше величество, – облизывая красные пухлые губы, сказал адъютант Гим. – Разрешите, я попробую ее проткнуть. Я надеюсь, что мне это удастся. – Ты? Да тебе цыпленка не проткнуть. – Ой, ваше величество, я так хочу попробовать! Вы мне ее отдайте, свяжите и заприте. А я с ней разберусь.
– Все ясно, – хмыкнул император. – Проткнуть шампуром ты ее не сможешь, но вообще-то чем-нибудь проткнуть намереваешься. Мы ее для тебя свяжем…
Тут все охранники, стоявшие в комнате, расхохотались так, что со стены сорвалась батальная картина.
Гим закрыл глаза, щеки его стали пунцовыми, как у императора.
– Я никогда не думал… я не подозревал такого коварства…
– Ах, оставь, – отмахнулся император. – Попался, так уж признавайся.
Это лишь прибавило веселья. Кора терпеливо ждала, пока они успокоятся. Ее цель была достижима, но для ее достижения требовалось терпение.
– Принеси шампуры, – приказал император одному из охранников.
Смех сразу смолк – словно пролетел порыв ледяного ветра.
Император послал охранника за шампурами, а сам обратился к Гиму:
– Мы подумали, – сказал он, – и решили удовлетворить вашу просьбу о телесном наказании сыщика Коры Орват, которая проникла к нам обманом, чтобы вести подрывные действия. Так что действуй, Гим. Но предупреждаю, тет-а-тет я тебя с ней не оставлю. И не потому, что боюсь, что ты ее обесчестишь, а потому, что она тебе отвинтит глупую головку.
– Это правильно, – сочла нужным согласиться Кора. – Отвинчу.
– А ты помолчи, с тобой здесь никто не разговаривает.
– Я успею помолчать, – возразила Кора. – После моей смерти. У меня есть к вам просьба. Когда будете меня протыкать, пожалуйста, не щекочите, я ненавижу щекотку.
Кора почувствовала, что на глазах глупеет, но не сопротивлялась естественному течению событий. Император посмотрел на нее с подозрением. – Ты что, всерьез или так? – спросил он. – Знаете что, – возмутилась Кора. – Меня еще ни разу не протыкали шампурами, так что я имею право на мужское сочувствие. Вообще-то говоря, это безобразие какое-то – отыскать девушку, слабую и беззащитную, и проткнуть ее, как кусок шашлыка.
– Сама напросилась, – отмахнулся император. – Теперь отступать некуда, да и не дадим мы тебе отступать. Пока не проткнем, не выпустим.
На этот раз никто не засмеялся, и Кора подумала, что в самом деле она не столь часто оказывалась так близка к гибели.
Но отступать и на самом деле было некуда. – Только я попрошу создать мне условия, – сказала она капризно.
Это был самый ответственный ход. Здесь нельзя было промахнуться. – Какие еще условия? – спросил император.
– Для протыкания. – Говори точнее, не мельтеши! – На каком ложе вы меня будете убивать? – Ну, здесь, – сказал император. – Ложись на пол, а мы тебя убьем.
– Не выйдет, – твердо сказала Кора. – -И не надейтесь. Или следственный эксперимент ставится нормальной обстановке, или вы хотите халтурить.
– Что еще за нормальная обстановка? – удивился император.
– Попрошу предоставить мне настоящее императорское ложе, – сказала Кора. – На нем и будете, измываться. Вашего императора тоже не на полу убивали.
Император пожал плечами, потом поглядел на Гима. Гим ничего подсказать не мог. Тогда император сам принял решение. – Черт с тобой, пошли в королевскую опочивальню.
И первым направился к выходу из кабинета. У выхода император столкнулся с охранником, который спешил с вычищенными, новенькими шампурами в руке. Шампуров было четыре.
– Еле нашел, ваше величество, – заклокотал он, задыхаясь. Император обернулся к Коре. – Ты чего тормозишь? Оробела? – Я думаю, – сказала Кора. – Разве вашего дядю этими шампурами убили? – Этими, этими, – сказал император. – А их здесь четыре. – С запасом. – Они чистые. – Вычистили, с песочком. – А может, это не те шампуры? – Разумеется, не те, – вмешался в беседу Гим. – Те мы похоронили вместе с императором.
Гимушка врал – врун был никуда не годный. Впрочем, Коре было не столь важно, этими ли шампурами убили императора.
– А эти шампуры откуда? – спросила Кора. – А эти я не стал Парфану дарить, – ответил Гим. – Пускай, думаю, лежат, еще кому-нибудь подарю.
– Вот видишь, – сказал император. – Все сходится.
Кора взяла один из шампуров и стала разглядывать на ходу. Шампуром было трудно убить человека. Он представлял собой плоскую алюминиевую полосу, закрученную вокруг оси, заточенную с одного конца и снабженную колечком – с другого. Надеть на шампур кусок мягкого мяса было нетрудно, но как вонзить его в человеческое тело – непонятно. Хотя, конечно, попытаться можно. Кора внутренне содрогнулась, представив, как сейчас эти подонки будут ее убивать орудием, для этого не предназначенным.
Она возвратила шампур императору. Тот сделал вид, что не видит отвращения на лице Коры, зато сделал игривый выпад букетом шампуров, словно заправский дуэлянт.
После недолгого путешествия по анфиладе дворцовых комнат процессия, возглавляемая императором, влилась в обширную залу – опочивальню императора, посреди которой, кораблем в просторной бухте, замерла гигантская квадратная кровать под высоким розовым балдахином – именно та самая, которую Кора отыскала на вилле предсказателя. Это был оригинал, а у предсказателя стояла копия.
– Ну и как? – спросил император, оглядывая запущенную и пыльную опочивальню. – Хочется ли тебе погибнуть на этой постели? – Она не хуже любой другой, – ответила Кора. Кора достигла своей цели, теперь следовало каким-то образом сбежать. Она стояла перед кроватью и думала, что все факты, нужные следствию, она уже собрала. От шампуров до кроватей-двойняшек. Надо было сделать еще шажок и назвать убийцу. Но она должна была признаться, что никакой гипотезы в ней не родилось. Шампуры, предсказатель и три кровати не сливались в одну картину.
Может быть, пойти ва-банк и признаться императору, что она видела эту кровать, когда осматривала виллу Парфана? И что это ей даст? Она лишится своей тайны. А император, вернее всего, расхохочется ей в лицо, затопает толстыми ногами, будет доволен.
– Ну, как? – спросил император. – Мы готовы начинать?
Кора оглянулась. Следом за ними в опочивальню проникли лишь Гим и два незнакомых охранника. Чем меньше зрителей, тем лучше – не очень приятно сознавать, что сейчас тебя будут мучительно убивать на глазах у зевак.
Император нервно облизал губы. Он был почти влюблен в земную женщину Кору Орват, но не мог себе в этом признаваться и уж тем более не намеревался признаваться в этом Коре. Но так как он был садистом, Коре следовало принять все меры, чтобы остаться в живых. Пока что Кора тянула время. Она подошла к кровати и принялась вслух удивляться ее роскоши и несказанной красоте, на что император грубо заметил:
– Не притворяйся, ты отлично знаешь, что это глупое провинциальное рококо. Ты будешь раздеваться или так ляжешь?
Гимушка нервно хохотнул. Он был возбужден и все время потирал узкие ладони.
Кора быстро и по мере сил внимательно осмотрела кровать. В ней должен был скрываться ответ на тайну виллы предсказателя. Ведь не от безделья император приказал изготовить такую махину, а Парфан втиснул ее к себе в лабораторию, в самую гущу приборов и механизмов.
Кровать, говорила себе Кора. Думай быстрее, думай! Кровать – три кровати! Значит, на них надо лежать. Почему три, а не одна для всех? Потому что каждый должен лежать на своей кроватке! Почему каждый должен лежать на своей кроватке? Чтобы видеть свои сны… уже теплее, теплее… сны! Предсказания! Биотоки мозга! Они еще не найдены, но не исключено, что Парфану удалось чего-то достичь в этом направлении или хотя бы сделать вид, что он чего-то достиг. Да, похоже, что она может быть права. Ее размышления прервал невежливый толчок в бок. Император был недоволен тем, что она задумалась. – Что такое? Я имею право подумать! – Раздеваться будешь? – Нет, а то вы еще на меня наброситесь. – Не принимай нас за банальных насильников, – возразил император. – Мы эстеты, – добавил Гимушка. – Все равно лучше вас не волновать, – сказала Кора. – Мое тело настолько прекрасно, что я за вас не ручаюсь.
– Видели и получше, – ответил император. – А твоим телом я еще понаслаждаюсь. – Почему? – насторожилась Кора. – Когда выиграю у тебя спор. – Ах, спор…
Кора сделала вид, что у императора нет для того никаких шансов, хотя понимала, что с каждым часом ее положение становится все более трудным. Земляне все еще сидят в тюрьме в ожидании неправедного суда, убиты не только друзья покойного императора, но и единственные здесь защитники Коры – Нкомо и представитель ООП, неизвестна судьба предсказателя… черт побери, куда она положила его кассету? Теперь ее цена возрастает…
– Ты раздеваешься или будешь орошать своей кровью белые одежды?
– Орошать, – сказала Кора. Она рассудила, что ткань ее платья все же хоть какая-никакая, но защита от глупого тупого шампура. – Ложись!
Кора присела на край кровати. Мягкие пружины поддались нажиму ее тела, и все сооружение нежно застонало.
Вернее всего, кровать одновременно является прибором, может, в ней скрыт механизм. Ведь от ее дубликата во все стороны тянутся провода и трубки. Здесь их не видно, но это не означает, что их нет. Вернее всего, они искусно запрятаны, чтобы не смущать школьные экскурсии и иностранных туристов, которых сюда порой заводят, чтобы показать, как спали в прошлые века великие императоры Нью-Гельвеции. Как бы узнать, в чем секрет кровати? – Ложись, – приказал император. – Не вечно же нам с тобой здесь возиться! Начинай эксперимент! Сейчас мы тебе покажем, шпионка, как убивают императоров!
– Ну, что ж, если вы иначе не умеете обращаться с женщинами, – вздохнула Кора, – придется мне терпеть.
Император не поддался этой демонстрации, а Гимушка, ревнуя, произнес:
– Она сама хочет, чтобы ее помучили, сама просит, ваше величество.
– Если так, – ответил император, – то она еще пожалеет.
Его рыжие глазки метали молнии из своих пещер. Кора медленно улеглась на кровать и утонула в ней. Удобно было – сказочно! Подумалось: жили же императоры! А подсознание подсказывало: и их любовницы.
Она метнула короткий взгляд на императора, который склонился с шампуром в короткопалой веснушчатой лапе. Нет, только не эта рыжая рожа!
Кора потянулась, незаметно ощупывая кровать – как бы включая датчики на всем своем теле. И части тела безмолвно рапортовали ей: пятки – ничего не почувствовали. Мягко и удобно. Левая икра – мягко, правая икра и бедро – некоторое возвышение, которое может оказаться результатом неаккуратной работы постельничего; правая ягодица – ничего интересного, левая ягодица – а нет ли здесь проводка? – Ты о чем задумалась? – спросил император. – О своей неладной судьбе, – ответила Кора. – Может, откажешься от испытания? – И что тогда будет?
– Тогда ты проиграешь спор, мои адъютанты покинут опочивальню, а я сниму с себя одеяние и присоединюсь к тебе в постели, – сообщил император. – А если ты вздумаешь сопротивляться, то через три минуты окажешься в тюрьме вместе со всеми земными шпионами.
– Или под автобусом на улице! – добавил Гим. Он все еще ревновал и мечтал, чтобы Кора помучилась.
– Ладно, – сказала Кора, протягивая руки за голову так, чтобы пальцы могли проверить часть ложа, примыкавшую к спинке и столбам балдахина. – Начинайте. И не мучайте меня больше, чем необходимо,
ладно?
– Я первый! – сказал Гим. – Можно, я первый буду ее мучить?
– Стыдно, – откликнулся император, коротким энергичным жестом отсылая из комнаты всех, кроме Гима, людей. Остальным не хотелось уходить, потому что они лишались увлекательного зрелища. Но пришлось подчиниться, хотя дверь осталась чуть приоткрытой и за ней слышалось бормотание, возня и поблескивали блудливые глаза.
– Стыдно, – повторил император, – устраивать возню вокруг незначительного события. Неужели ты думала, что я снизойду до того, чтобы тыкать в девушку шампурами, словно в кусок маринованного мяса? Разумеется, это занятие для Гима.
Из-за двери раздался смешок. Император в два шага преодолел расстояние до двери и резким движением захлопнул ее, прихватив краем нос одному из адъютантов.
Это отвлечение оказалось Коре на руку. Даже Гимушка отвернулся к двери и захлопал в ладоши, радуясь беде своего товарища. Кора быстро провела руками по краю кровати, забралась пальцами в щель между периной и спинкой, пробежала кончиками пальцев по основанию столбиков балдахина – по крайней мере, в двух местах она нащупала провода, а на спинке – пластинку, которая могла оказаться крышкой какой-то коробки. Это было интересно.
Император уже возвращался к постели. Он почуял, что Кора отвлеклась, и громко прикрикнул на нее: – Не двигаться! Это тебе не койка в твоей конуре! – Я устраиваюсь поудобнее! – Какие могут быть удобства! Лежи, где лежишь, а то все испортишь! – Что испорчу?
– Кровать испортишь. Мне она еще пригодится. – А разве вы на ней не спите, ваше величество? – Что надо, то я на ней и делаю, – отозвался император. – Расстегни платье!
– Не буду. Эксперимент должен быть максимально приближен к действительности.
Осторожно-осторожно пальцами – снова к спинке кровати! Дотянуться, постараться открыть коробочку в тот момент, когда их внимание будет отвлечено.
Император протянул Гиму шампур так, словно передавал ему шпагу на поле сражения.
Гим принял шампур и взмахнул им, как шпагой. И тут же вознамерился со всего размаха всадить в грудь Коры. Это ей не понравилось, и Кора завопила: – Ты с ума сошел! Осторожнее! – Давай! – закричал на адъютанта император. – Коли!
Гим замер с поднятым шампуром, затем все же ударил им в грудь Коры, но сделал это не в полную силу, а как бы застеснявшись и осознав, что совершает не очень красивый поступок.
– Иййех! – взвизгнул он, и Кора подпрыгнула на постели, потому что удар в грудь оказался очень болезненным и ей показалось, что ее и на самом деле проткнули насквозь.
Шампур тут же согнулся, и Гим, который перенес на него весь свой вес, потерял равновесие и рухнул на постель, оказавшись при соприкосновении существом костлявым и жестким.
Коре и не понадобилось вспоминать, что она молодая глупая женщина, – и без этого она завопила так, что затряслись дворцовые стены, а император отскочил к двери. Но сбежать ему не удалось, потому что адъютанты с той стороны захлопнули дверь и держали ее в четыре руки.
Гим попытался слезть со своей жертвы, но никак не мог понять, где верх, а где низ.
Довольная поворотом событий, Кора смогла приоткрыть крышку на спинке кровати и, изогнувшись, посмотреть наверх – под крышкой было несколько кнопок, под каждой из кнопок – цифра. Последняя красная кнопка была побольше прочих размером…
Перестав кричать, Кора вытолкнула из постели незадачливого убийцу.
Император, недовольный собственным испугом, возвратился к постели, поднял Гима за шиворот и отбросил в угол опочивальни.
– Спасибо, – сказала Кора, – -я подумала, что он меня задавит. А ведь мы об этом не договаривались. Или вы меня протыкаете, или отпускаете восвояси. Причем не одну, а со всеми землянами.
– Помолчи, дура! – рассердился император. – Тебе кажется, что здесь шутят? Так вот – здесь никто не умеет шутить. И ты не выйдешь отсюда живой. Даже если мне придется переломать все шампуры империи.
С этими словами он поднял с кровати согнутый шампур, по виду которого совершенно очевидно было, что никакого человека и даже собаку проткнуть им невозможно.
– А если не удастся шампуром… – произнес император задумчиво, – то я тебя проткну чем-нибудь еще. – Это нечестно!
– Замечательно! Нечестно! Кто говорит о честности? Она, проникшая к нам змеей для того, чтобы убить нашего законного государя!
– В то время я отдыхала у моей бабушки, под Вологдой.
– Ложь, ложь, ложь! Мы живем в окружении земных шпионов! У нас не хватает масла и сахара, потому что все крадут земные шпионы. У нас шахты и заводы работают кое-как, потому что мы ограблены земными шпионами. И пока мы с вами не разделаемся, наша планета не будет счастлива.
Он выкрикивал этот бред совершенно искренне. Даже слезы выкатывались из его глазниц и срывались с выпуклых сизых щек. Он почти верил в то, что говорил. Гим, понуро стоявший за его спиной, послушно всхлипывал.
– Вот видишь, – император обернулся к Гиму и положил лапу на его узкое, украшенное витым погончиком плечо, – вот он остался сиротой из-за политики Земли. – Да, – сказал Гим. – Я сирота. – Кончайте балаган, – рассердилась Кора, потому что сцена слишком затягивалась. – Или вы меня протыкаете, или выпускаете. Решайте.
– Я сам, – сказал император и локтем оттолкнул ринувшегося к нему Гима. – -Я сам ее…
Он стал выбирать из трех оставшихся шампуров самый крепкий и острый, Гим как завороженный смотрел на эту церемонию. Пока они были увлечены подготовкой к убийству, Кора снова смогла уделить несколько секунд изучению пульта на спинке кровати. Красная кнопка была снабжена внизу надписью: "Пуск". Кора поняла, что ничего не теряет… Император приготовился к покушению. Два шампура он отдал Гиму, а сам замер над постелью. Он думал.
И Кора поняла, о чем он думает. Он думает о том, что его дядю было невозможно проткнуть этими алюминиевыми палками. Но тем не менее он был ими убит. В этом заключался нонсенс, и потому император намеревался сейчас принять все меры, чтобы опровергнуть этот нонсенс.
Он тщательно прицелился, взялся за середину шампура двумя руками так, что из нижнего кулака торчало лишь сантиметров пятнадцать металла. И это меняло дело: такой короткий кусок металла не согнется, а в самом деле проткнет грудь. Так и карандашом можно убить… – Ну, держись! – зарычал император.
И Кора поняла, что исхода нет – надо рисковать. Она попыталась отпрянуть с пути движения оружия и в то же время нажала на кнопку "пуск". Ничего не случилось.
Как в замедленном фильме, она видела надвигающийся на нее конец шампура.
Что еще? Что делать? – Пальцы ее метались над пультом с быстротой электрического тока. За ту долю секунды, пока смерть надвигалась на нее, Кора успела нажать на соседнюю с красной кнопку – в надежде на то, что красная – пуск, а кнопка с цифрой "один" над ней – уточнение задания для кровати.
…И в этот момент в глазах у нее помутилось, император куда-то исчез, а вместо него возникли цветные разводы – это было знакомо, но мозг отказывался напомнить, почему знакомо…
Уши заложило, будто она вынырнула с большой глубины. Кора открыла глаза. Было темно.
Кора провела руками вокруг себя. Она лежала на той же королевской кровати. Но вокруг было темно и тихо.
Кора стала ощупывать покрывала и подушки. Все то же самое – лишь кажется, что покрывало и подушки куда прохладнее, чем были. Словно из жилого, наполненного людьми помещения она попала в пустую и заброшенную комнату.
Коре показалось, что в опочивальне кто-то есть. Нет, не император и не Гим – их бы она узнала по дыханию, по запаху. Агент ИнтерГпола должен уметь различать людей по запаху и дыханию – этому его учат в Высшей школе. В комнате был кто-то иной…
Почти беззвучно "иной" приближался к постели. И Кора не знала, куда бежать. Вот этот пришелец дотронулся до края постели и мягко, беззвучно вспрыгнул на ее край. Постель прогнулась под тяжестью тела, Кора подогнула ноги – в комнате было так темно, что она увидела лишь, как горят зеленым глаза у незнакомца. В ужасе, нахлынувшем на нее, она вытянула перед собой руки.
До руки дотронулось нечто холодное и влажное. И горячее дыхание ожгло пальцы. – Господи! – прошептала Кора с великим облегчением. – Колокольчик, дружочек мой, ты меня нашел!
И тогда кот, замерший было в ощущении испуга своей новой подруги, кинулся на нее со всей радостью и напором соскучившегося и несчастного ребенка. Он по-собачьи вылизывал ее щеки, он толкал ее мягкими огромными лапами, он урчал так, что она почти оглохла. Он был теплым, шелковым, мохнатым, добрым и страшно родным. И Кора разрыдалась.
Потому что только минуту назад она делала вид, что ничего не боится, что она бесстрашный агент ИнтерГпола, что ее можно четвертовать, но она останется такой же хитрой, смелой и несгибаемой… все это оказалось враньем и показухой – оказывается, она чуть не умерла от страха, когда эти здоровые и наглые мужчины всерьез намеревались убить ее, мучительно проткнуть шампуром – и сделали бы это, не пожалев ее, потому что они жили в мире, где нет правил, а есть сила и лакейство. Это самый страшный из миров… И хоть Кора утешала себя тем, что она, как всегда, выпутается, на этот раз она уже не верила в свою удачу… Но повезло.
И вот Колокольчик облизывает ее, как будто смертельно стосковался по своей подруге.
– Погоди, – сказала она Колокольчику, ласково отталкивая его. – Может быть, у нас с тобой и времени свободного нет.
Обнимая урчащего зверя, она огляделась и поняла, что метрах в пяти от нее, полускрытое какими-то громоздкими предметами, находится окно, почти незаметное, потому что за ним несутся ночные облака, закрывающие звезды… Ночь… Только что было позднее утро. Значит, она переместилась не только в пространстве, ведь она предполагала, что кровать – средство телепортации, но и во времени, что было уже куда серьезнее.
Кора поняла, что должна проверить свою гипотезу. Она притянула к себе Колокольчика. Ведь он ее узнал, ведь они с ним встречались. Значит, если она попала в ночь, то… Ее пальцы нащупали шелковую ленточку, которую она сегодня ночью повязала на шею Колокольчику. Ее подарок.
Ленточка была повязана примерно в час ночи. В большой комнате, где стояла кровать… именно эта кровать, именно на вилле предсказателя. Значит, сейчас еще продолжается прошлая ночь?
Нет, этого быть не может, потому что она бежала с виллы в тот момент, когда ее взяли штурмом заботники императора. В числе их был и сам император. Ведь она его видела! Так сколько же сейчас времени? Штурм уже был или скоро будет?
– Сколько сейчас времени? – спросила тихонько Кора у кота. Он, конечно, не мог ответить, но потерся о ее руку тяжелой теплой головой. – Сейчас мы все выясним, – сказала Кора. Она поднялась с кровати, тайну которой она уже разгадала, и направилась к двери-- глаза настолько привыкли к темноте, что она смогла разглядеть ее светлый прямоугольник.
По дороге она чуть не упала, сначала натолкнувшись на угол стола, затем разбив нечто высокое и стеклянное… Но вот и дверь. Возле нее она нащупала выключатель.
Одинокая пыльная лампочка загорелась под потолком лаборатории.
Да, недавно она здесь была. Вот копия королевской постели, вот генератор, вот стол с компьютерами… Над дверью висели круглые часы. Они показывали четыре часа.
Значит, сейчас четыре часа утра сегодняшнего дня. Нажав на цифру "восемь", она переместилась на восемь часов в прошлое. И попала на виллу снова через три часа после того, как убежала с нее.
Так, сказала себе Кора, машинально поглаживая затылок кота. Она прибыла сюда, чтобы разобраться в одном преступлении, а, сама того не ожидая, натолкнулась на преступление другое, не менее опасное, чем убийство.
Она обнаружила нелегальную машину времени! Машины времени не может быть. Доказано, что изобрести ее невозможно, потому что ее действие порождает парадоксы, которым нет объяснения и от которых могут проистекать страшные беды для человечества. Это не означает, что в самом Галактическом центре машины времени нет. Есть, и не одна! Но не только ИнтерГпол, но и сама всемогущая Галактическая Безопасность тратят немало средств и сил, чтобы заранее пресечь любую попытку на любой планете вырастить гения, который невзначай изобретет такую машину. Потому что если он ее изобретет, задача службы безопасности заключается в том, чтобы машину ликвидировать, а ее изобретателя увезти в Центр, где ему будет на всю жизнь обеспечена увлекательная работа по специальности, но без возможности путешествовать куда вздумается.
Существует, как вам, возможно, известно, несколько принципиально разных видов машины, как есть, например, несколько видов космических двигателей или несколько различных способов варить манную кашу. Но все их объединяет "принцип гири". Что это такое?
Путешествие во времени возможно лишь в прошлое – в будущее путешествовать теоретически и практически невозможно, потому что нельзя путешествовать в страну, которой еще нет. Это все равно, что жениться на не рожденной еще женщине. Время – это как бы океан. Мы с вами на поверхности, а глубины его – наше прошлое. Так что с помощью машины времени можно нырнуть туда и затем выплыть обратно.
Для того чтобы нырнуть в иное время, следует, образно говоря, раздвинуть уже существующие волны прошедшего времени. Если вы собираетесь поплескаться у поверхности, на это не требуется больших энергетических затрат. Но попробуйте, уважаемый читатель, нырнуть, допустим, на десять метров под воду – вы увидите, как это трудно сделать. Силы, открытые Архимедом, будут все отчаяннее и мощнее выталкивать вас наружу, пока не наступит момент, когда всех ваших мускульных усилий не хватит, чтобы удержаться на достигнутой глубине. Чтобы достичь глубины на метр больше, придется брать в каждую руку по гире. И чем тяжелее гиря, тем глубже можно нырнуть.
Погружение в глубины времени требует энергии, затраты которой увеличиваются в геометрической прогрессии с увеличением глубины. Говорят, что в Галактическом центре уже создана машина, которая может отправить человека на семь лет в прошлое и даже при особом везении извлечь его оттуда целым. Но это если в самом деле повезет. Обычно те, кто отправился в такое далекое прошлое, уже не возвращаются. Гигантские машины Галактического центра опутывают своими кабелями целые астероиды и находятся как можно дальше от населенных пунктов. Один запуск на семь лет в прошлое пожирает энергии столько, что за счет ее можно передвинуть Землю на орбиту Марса.
В Галактике уже удалось отыскать и обезвредить четыре подпольные машины времени. Одна машина отправляла испытателя на восемь минут в прошлое и была подключена к соседней электростанции. Две из них могли отправить человека в прошлое на день и питались электричеством из нелегальных ядерных реакторов. А вот четвертая машина отправляла человека на неделю назад, и для ее работы требовались три атомные станции одной воинственной планеты.
Кора сразу поняла, что машина времени, которую она видит перед собой, относится к слабенькому типу – дальше чем на день-два человека ей не забросить. И, судя по всему, ее питает энергией атомная станция, расположенная где-то неподалеку. Наверное, Парфан смог подключиться к ней, потому что пользовался покровительством покойного императора. Можно считать, что для человечества в целом машина опасности почти не представляет, а вот для города или даже всей империи опасность есть, и реальная – ведь порой достаточно вернуться на день в прошлое и исправить какую-нибудь ошибку…
Следовательно, хочет того Кора или нет, но Парфан будет вынужден отправиться в Галактический центр и там присоединиться к своим коллегам, запертым в Институте временных исследований.
Правда, для этого его надо отыскать. А Кора не была уверена, что императорские заботники оставили предсказателя здесь. Его могли спрятать и понадежнее.
Кора обернулась к Колокольчику. Тот смотрел на нее внимательно и напряженно, словно хотел что-то угадать в ее взгляде.
– Малыш, где твой хозяин? С ним все в порядке? Колокольчик силился понять гостью. Потом неуверенно шевельнул хвостом, справа налево. Будто просил повторить вопрос.
– Я думаю, что если бы с хозяином было плохо, – сказала Кора вслух, – ты бы вел себя иначе, правда?
Кора хотела было пойти в гостиную, туда, где она оставила предсказателя прошлой ночью. Но Колокольчик заурчал и, бережно схватив Кору за пальцы, повел ее в обратную сторону – к узкому коридору.
– Ты хочешь сказать, что твой хозяин спокойно спит? Кот не ответил.
Кора же, обходя приборы и механизмы, преграждавшие путь, пыталась найти объяснение тому, что случилось в час ночи. Ведь предсказатель, без сомнения, близок не только с предыдущим императором, но и с его племянником. Недаром копия ложа под балдахином стоит у него в лаборатории. Кровать – как первая, так и вторая – это и есть пусковая установка машины времени. В сущности, установка может принимать любую удобную форму. Были бы кабины на обоих концах временного пути. Если твой заказчик повелел совместить путешествие в прошлое с путешествием по городу, то тогда мягкая постель превращается в замечательное пусковое устройство. Во-первых, при правильном расчете хрононавт, или как его там именовать, всегда обойдется без травм, очнувшись в родной постели. Во-вторых, в таком случае временная кабина во дворце вообще не привлечет постороннего внимания – как стояла королевская постель, так пускай и стоит дальше. А что в ее спинке устроен пульт, а под ней – переплетение проводов и всякой электроники – это тоже личное дело императора. Тем более что во дворце никто не пылесосит под кроватями. А когда требуется секретность, тот же король может спокойно удалиться в опочивальню, запереть за собой дверь, перелететь на виллу Парфана и веселиться в недавнем прошлом…
Колокольчик остановился перед полуоткрытой дверью в спаленку предсказателя. Предсказатель оказался цел и невредим. Он мирно почивал на узкой девичьей кроватке. поджав коленки к животу и уткнув в подушку аккуратный точеный носик. Ночного колпака на нем не было – видно, потерял его за бурную ночь, но халат был тот же самый, в котором Кора его видела дважды. Предсказатель так уморился, что не снял шлепанцев, и они чудом держались на его голых пальцах. Кора обвела глазами полутемную комнату, свет в которую проникал лишь из коридора, в поисках одеяла. чтобы прикрыть предсказателя, но ничего достойного не обнаружила и тогда решила не беспокоить его: ей стало жалко будить намаявшегося Александра Александровича.
Кора прикрыла за собой дверь в спальню и мысленно произнесла: "Поспи еще минут пять, скоро здесь начнется бедлам".
Она быстро прошла в гостиную. Колокольчик, как привязанный, трусил за ней. Она обратила на это внимание и сказала коту:
– Обычно коты так не поступают. Но, может быть, ты голодный?
Услышав эти слова, Колокольчик на ходу принялся тереться теплой пушистой головой обок Коры, и той пришлось остановиться.
– Но я же не знаю, где у вас холодильник, – сказала она, стараясь не раздражаться. Ведь ей сейчас совершенно не с руки была любая, даже секундная, задержка. Но Колокольчик поглядел на нее такими большими, круглыми, восторженными глазами, что она поняла – пусть вся Вселенная валится в тартарары, но она должна накормить животное.
Колокольчик все понял и, тяжело подбрасывая пушистый зад, побежал по неизвестному Коре коридорчику, который привел их на кухню.
Колокольчик остановился перед холодильником и провел лапой по его двери, как бы опасаясь, что глупая женщина Кора не догадается, что холодильник надо открыть, ведь кот проголодался.
Холодильник был почти пуст, если не считать нескольких бутылок пива, банки консервов и тарелки с рыбьим хвостом. Кора поставила тарелку на пол, кот поглядел на хвост, а потом на Кору с таким человеческим укором, что она поняла: виновата! Виновата даже не своей виной, а виной всего человечества, которое вздумало приблизить к себе животных, изломать, искалечить им жизнь, отучить их самих добывать себе пищу, а потом забывает накормить своих якобы любимцев.
Понимая, как утекает между пальцев время, Кора достала из-за пояса свой охотничий нож. С его помощью открыла банку консервов и вывалила их на ту же тарелку. Кот вежливо отвел в сторону голову и подождал, пока Кора закончит, затем углубился в поздний ужин, сразу забыв о ней.
– Я пошла, – сказала Кора извиняющимся тоном, будто оставляла кота на поле боя, и побежала в гостиную.
Уже знакомыми лабиринтами она в две минуты добралась до гостиной. Там все было перевернуто и разорено так, словно порезвилась семья носорогов, – ночные заботники что-то искали. Ту же картину она обнаружила и в кабинете предсказателя. У нее создалось впечатление, что заботники Аудия Реда, громившие кабинет, преследовали как бы две разные цели: во-первых, им очень хотелось отыскать самого хозяина дома, и для этого они перевернули все столы, кресла, стулья, повалили шкафы и даже заглянули под ковры. Во-вторых, они искали какие-то документы или тайные бумаги – тут уж они занимались в основном изучением содержимого столов, ящиков, книжных полок и стеллажей. В спешке они сваливали все на пол и перемешивали каблуками…
Нет, поняла Кора, здесь она ничего не найдет. Или найдет, если у нее будет свободная неделя на раскопки.
Она грустно смотрела на разгром и старалась понять: что же скрывалось за ним? Зачем он понадобился императору? Что тот искал и чего он боялся?
Но, по крайней мере, одну из второстепенных загадок Кора разгадала – она поняла, почему и как у нее в номере вчера вечером появился одетый в халат предсказатель Александр Александрович.
Вернее всего, после ее бегсгва пьяненький предсказатель очнулся от шума и грохота, который производили штурмовавшие виллу охранники. Хотя и сильно пьяный, он сообразил, что скрывается за этим штурмом и почему императору захотелось зажарить свою курицу, несущую золотые яйца. А раз у Парфана оставалась машина времени, он решил передать Коре какие-то важные документы, которые не должны были попасть в руки императора. Он перенесся в прошлое с помощью дубликата своей койки, кинулся в гостиницу, забрался в шкаф и вынужден был таиться в нем, пока император не убрался восвояси. То-то он узнал Кору, был с ней знаком, а она не имела никакого представления о том, что за чудище в халате прячется в ее шкафу. Затем он возвратился к себе на виллу, рассчитав все так, чтобы заботники ее уже покинули, а так как был еще пьян и, наверное, ужасно устал, то тут же и заснул. А случилось все это час или два назад.
Опасность, которой подвергался Парфан, не исчезла. В любой момент заботники могут вернуться…
И тут Кора услышала страшный крик – скорее не человеческий, а звериный. Он донесся издалека, из недр виллы… Но кто это кричал? Кора замерла, ожидая, не повторится ли крик. Крик повторился. На этот раз сомнений не было – это кричит человек!
Кора кинулась в ту сторону. Кабинет… аппаратная… коридор… спальня Парфана. Кора уже понимала – крик доносился оттуда Дверь была раскрыта. Внутри горел свет. Прижавшись к косяку, Кора заглянула внутрь. Над кроватью, на которой, неестественно изогнувшись, лежал предсказатель, возвышался император. Свет лампы подсвечивал его рыжие волосы, и казалось. будто его голова пылает. Император спиной почуял шаги Коры.
– Заходи, – сказал он, медленно оборачиваясь. – Заходи, не стесняйся. Погляди, я выиграл спор!
Широким жестом император показал на лежавшего на кровати Парфана. Из его глаза торчало кольцо шампура. – Главное, – сказал ухмыляясь император, – найти подходящее место. Тогда и шампуром заколоть можно.
Кора кинулась к Парфану. Император преградил ей путь сильной волосатой рукой.
– Не суетись, – сказал он. – После моих ударов не оживают.
Кора и без того поняла, что Александр Александрович мертв.
– Я виноват – не сообразил, что ты можешь моей кроваткой воспользоваться, не догадался, что он успел тебе обо всем рассказать. Надо было мне его еще вчера убить.
– А как вы сюда попали? – спросила Кора. – Как и ты--на постельке. Я всех разогнал, подождал, пока энергия для перехода поднакопилась, и – пошел за тобой. Не дурак ведь, в школе учился. Император был доволен собой. – Ты не бойся, – сказал он покровительственно, – я ведь в быту добрый. Это я только для врагов и изменников лютый. А раз ты мне проиграла, то ты мне не страшна и даже очень приятна. Будешь теперь меня услаждать, а я тебе буду делать подарки… Подарки.
– Я еще не кончила свое расследование, – сказала Кора, стараясь не смотреть на жуткую фигуру на кровати. – Я еще не проиграла.
– Кончила – не кончила, теперь это уже в прошлом, девочка, – сказал император. – Ты теперь знаешь столько лишнего, что я не могу тебя отпустить домой к твоему дяде Милодару. Этот предатель паршивый во всем виноват!
– Нет, не он! – сказала Кора. – Он ничего мне не рассказал.
– Не покрывай мертвеца, – ответил император. – Он уже безопасен. Ты меня бойся. Тебе со мной придется прожить остаток жизни – в глубоком подвале… на всем готовом.
Император развеселился. Он стал бить себя в грудь кулаками, словно самец гориллы. И тут Кора чуть не упала.
Колокольчик, ожидавший момента за дверью в коридоре, своим непонятным звериным умом наконец-то решившийся на мщение, слегка задев Кору, прыгнул из засады на смеющегося императора. Его прыжок был таким бесшумным и неожиданным, что император успел лишь прикрыть рукой глотку – и тут зверь, уже не домашний, милый, уютный, а настоящий дикий зверь, свалил его своим весом на постель и стал рвать руку, стремясь достать до горла.
Император рычал, отбивался, старался оторвать от себя лапы кота. Кора не сразу вмешалась в этот бой – видно, она так устала за ночь, что не сразу даже поняла, что же происходит, почему кричит император.
Но через две секунды Кора кинулась на помощь императору.
Он был преступником, он был убийцей, он был подлецом, и по высокому звериному счету Колокольчик был прав и должен был в честном бою убить императора. И все же – куда тут денешься – император принадлежал к тому же племени людей, что и сама Кора. И по долгу службы она не могла сама убить человека и обязана была воспрепятствовать смерти человека от иных причин.
– Колокольчик! – умоляла она, не надеясь, конечно, что кот услышит, – его утробное рычание было настолько громким, что заглушало даже крики императора.
Кора стала оттаскивать кота от человека, она прижалась к его боку, чтобы поудобнее втиснуть пальцы в его пасть и разжать зубы, но лапы кота продолжали бить и рвать, конечно, досталось и самой Коре – она почувствовала боль, но подумала о том, что погибло платье, которое она шила в Париже. И вдруг кот поддался ее усилиям. Как будто его выключили.
Кот покорно и тяжело поднялся на ноги, с удивлением глядя на свою жертву.
На кровати лежал Парфан. Правда, теперь он до половины свесился на пол, и страшная рана не была видна. Поперек его лежал окровавленный, тяжело дышащий император – он лишился сознания, но был жив.
Голова Коры работала четко и правильно. Теперь ей надо было как можно скорее убраться отсюда.
Император пошевелился, открыл глаза и грязно выругался. Он пытался подняться. – Убери свою кошку… – опять ругательство. – Пошли, – приказала Кора Колокольчику. – Быстро! Кот зарычал. Император отпрянул. Кора кинулась прочь.
Колокольчик, после секундного колебания, побежал за ней.
Кора добежала до аппаратной. Там, в углу за приборами, стояла кровать убитого императора Эгуадия.
Это было единственное средство вернуться в свое время и притом вырваться отсюда.
Кора кинулась на ложе. Топчан был ободран и облит краской. Если он не работает – ей конец. Тогда им с Колокольчиком придется убивать императора. Колокольчик куда-то убежал. Кора лежала на кровати, стараясь открыть крышку пульта в ее спинке.
Из коридора донеслись проклятия. Потом выстрел. – Колокольчик! – закричала Кора. – Скорее сюда, миленький мой! Пульт открылся. Только бы заработал! Рядом с красной кнопкой "пуск" она увидела зеленую кнопку "возвращение". – Колокольчик!
Тяжелое тело кота ухнуло на кровать. Топчан пошатнулся под ударом звериного тела.
Кора потянула к себе животное, стараясь прижать к груди. Кот не понимал, что от него требуется, и сопротивлялся. – Колокольчик!
Кора нажала на зеленую кнопку, изо всех сил прижимая зверя к себе.
Раздался щелчок. Все провалилось в темноту… Она куда-то падала, выл, царапался кот… Потом удар!
И вот она лежит на том же топчане. Вокруг полутьма – свет падает из высокого, забранного решеткой окна-бойницы. Совсем близко круглится каменная, сложенная из тщательно подогнанных глыб стена. Все обошлось.
– Мы с тобой в башне, – сказала Кора, поглаживая между ушей замершего в ужасе кота. – Отсюда все началось. Здесь все и кончилось. Колокольчик нервно зевнул. Кора оттолкнула его и спрыгнула с кровати. Дверь спартанской спальни убитого здесь императора была полуоткрыта. Некому и ни к чему было запирать ее, если император сюда уже не вернется.
^главное теперь было успеть в гостиницу и отыскать кассету, оставленную предсказателем. В ней должны быть ответы на оставшиеся неразгаданными вопросы. В частности, на вопрос, как можно убить императора шампурами, которые для этого не предназначены.
Кора осторожно подошла к двери. Снизу доносились ленивые голоса. Придется прорываться, хотя лучше обойтись без насилия.
Кора оглядела свое платье. После ночных приключений его вряд ли можно было назвать элегантным или хотя бы похожим на женскую одежду. Но вряд ли охранники разбираются в модах. Кора поправила короткие волосы и спокойно пошла вниз по лестнице. Кот, который чувствовал, что ситуация сложная, бесшумно крался следом, готовый, если нужно, ринуться на помощь.
Но, к счастью, этого не понадобилось. Приближался полдень, солдаты, что сидели на первом этаже, не очень старались охранять пустую башню. И то ли им было лень отрываться от еды, то ли они на самом деле полагали, что девушкам в рваных платьях в сопровождении гигантских котов положено здесь разгуливать, но они лишь поглядели на Кору. Один из них, постарше, усатый, окликнул ее: – Ты куда?
– Я ухожу, – сказала Кора. – Зверя своего не забудь! – крикнул тот, что помладше, показывая ложкой на Колокольчика. Тот сделал вид, что не видит человека. День выдался ярким, солнечным, ветреным. В гигантском дворе, вокруг которого раскинулись дворцовые здания, почти никого не было. Коре повезло: мимо проезжал рикша.
– Только зверя я не возьму, – заявил он. – Он не кусается, – сказала Кора. – Так все говорят, а моего племянника такой искусал – чуть руку не оторвал.
Колокольчик смотрел на рикшу удивленными круглыми глазами. Он изображал из себя кролика, но рикша своей позиции не изменил.
Впрочем, Колокольчика это не смутило – когда рикша побежал, кот затрусил за коляской.
В гостиницу Кора на всякий случай вошла через черный ход. Она уже знала, где он. Ход вел через кухню ресторана, через склад по узкой служебной лестнице. Спустя полчаса после бегства с виллы Кора с Колокольчиком были у своего номера.
– Погляди, – попросила Кора котика, открывая дверь, – нет ли там нежеланных гостей?
Кот понял, легко скользнул в комнату и через три секунды высунул улыбающуюся морду наружу. Все в порядке.
Кора вошла в номер. Пока она так и не решила проблемы, где и как ей просмотреть кассету. Если у нее раньше были друзья или союзники на Нью-Гельвеции, то императору удалось всех их убрать – это же ужас какой-то! Император, конечно же, пошел на риск, но теперь он был подобен паровозу на рельсах: куда они тебя ведут, туда ты и едешь – не свернуть. Убив своего дядю, он вынужден был убирать опасных свидетелей – сначала секретаря и даму Синдику, затем – ставшего опасным земного консула, затем последовало самое болезненное для императора – решение убить предсказателя. Кора почти не сомневалась, что император пришел к власти с помощью Парфана. С вольной или невольной, но с его помощью. Кора даже представляла себе, как можно было убить старого императора в абсолютно неприступной комнате, и понимала, почему для этой цели годились даже алюминиевые шампуры, единственное достоинство которых, с точки зрения императора, заключалось в том, что они прибыли с Земли, значит, в убийстве государя можно обвинить землян. В борьбе с придуманным противником куда легче захватить власть.
Зато, захватив, как трудно удержать! Ты пришел к власти через преступление, через предательство, через убийство. Так чего тебе ждать от своих подданных – неужели искренней любви?
Убийца никому не доверяет. Он везде ищет заговоры, во всех видит врагов. И в поисках защитников он обращается к предсказателю…
Кора достала кассету, принесенную покойным Парфаном. К счастью, ночью никто больше не обыскивал номер.
Вот здесь, на видеопленке, наверное, скрыты тайны общения императора и предсказателя. Пленка – это оружие, которое предсказатель рассчитывал пустить против своего покровителя. Но не успел… Значит, тебе, Кора, предстоит довершить дело Парфана.
Кора подошла к окну. Заботников под окном не было – видно, ее возвращения в гостиницу не ждали. Переулок, куда выходило окно, был малолюден. Темное пятно на мостовой, где стояла машина советника, останется надолго.
Как стать предсказателем, если ты можешь заглядывать в прошлое, но бессилен увидеть будущее? Возможно ли такое?
– Разумеется, возможно! – воскликнула Кора. – Еще как возможно!
Путешественник в прошлое – незаменимый предсказатель. Для любого деспота. Для старого императора и для нового императора, для деспота и демократа…
Ты можешь предсказать будущее, заглянув недалеко в прошлое и увидев причины поступков. Ведь их последствия видны сегодня, так что сегодняшнее событие открывает тебе глаза на время и место своего рождения. Заглянув в прошлое, ты получаешь возможность увидеть будущее. Тому тьма примеров. Вот разведчики донесли вам, что некий вельможа ускакал сегодня на рассвете в свой замок. Чего же этот проклятый вельможа не видел в своем замке? Выясняем: вельможа за последние дни встречался с графом П. и деспотом Б. Когда он встречался с нелюбимым нами графом П.? Позавчера, в восемь вечера. Как бы нам узнать, о чем они говорили? Мы отправляемся в позавчерашний день, в восемь часов вечера, и подслушиваем на темных аллеях нашего парка Калери секретную беседу заговорщиков. Не было бы машины времени, мы бы не смогли узнать о заговоре и казнить предателей. Любое событие, которое намерено случиться завтра, имеет корни в прошлом, а развитие в настоящем. Оно подобно животному, хвост которого остался во вчерашнем дне, туловище мы видим сейчас, а голова уже в дне завтрашнем. Видя сегодняшнее туловище, мы можем пощупать хвост, а сложив их, представим, какой получится голова.
Используя эту возможность осторожно и со всей хитростью, вы можете в прошлом исправить сегодняшнюю ошибку, и если твоя любимая фрейлина обвалилась вместе с балконом, нельзя ли отправиться на денек в прошлое и велеть там укрепить этот балкон?
Кора провела рукой по лбу, стараясь отогнать череду образов и вариантов, рождавшихся в ее мозгу.
– Пошли, – сказала она коту. – Время не ждет. Поищем, где здесь есть видеомагнитофон.
С таким вопросом Кора обратилась к портье, и тот сообщил, что видик есть в малой голубой гостиной, но по нему детишки герцога Вурье смотрят иностранные мультики.
Кора поблагодарила портье и прошла в гостиную. Кот улегся снаружи – он знал, что в некоторые места ему вход запрещен.
Здесь, правда, встает проблема: а что делать, когда встретишь самого себя? Как объяснишь самому себе, что балкон требует ремонта? Впрочем, с собой любой из нас в конце концов договаривается. Выгоды же изобретателя машины времени, который надевает маску предсказателя, также налицо. Предупредить властителя о зреющем заговоре и сообщить о составе его участников – полезно не только властителю, но и предсказателю. Один остался жив, а второй стал богаче.
Представьте себе иные ситуации, имя которым легион. Вот, например, вызывает к себе предсказателя госпожа дама Вичика и говорит: "Полная подозрений, я арестовала свою служанку, которая, вернее всего, украла бриллиантовое колье. Но доказать ничего не могу, потому что свидетелей нет, колье нет, а служанка не признается. Чем ты можешь помочь, ясновидящий?" Ясновидящий велит прибыть к нему за ответом на следующий день, а сам отправляется в недалекое прошлое, в тот самый вчерашний вечер, когда дама покидала свою виллу ради свидания с кавалером Бринлизи. Не обращая внимания на злобных комаров, ясновидец сидит под окнами виллы и наблюдает за тем, как невинная дочка дамы Вичики запускает ручонку в шкатулку, потому что нуждается в денежках на наркотики. На следующий день предсказатель приходит мрачнее тучи, берет оплату авансом, потому что не верит в то, что получит ее после открытия страшной тайны. И сообщает даме, что колье лежит в ящике с игрушками любимой дочки, которая уже созвонилась с продавцом наркотиков, чтобы отдать ему фамильную реликвию за сущие гроши. Мама, конечно, не верит, но поднимается в спальню дочери, достает колье, а предсказателя выгоняют из дома, чтобы не клеветал на ребенка, который, играя в куклы, надевал колье на куклу Рашу, да забыл вернуть в шкатулку. Вы все поняли?
В тесном полутемном помещении без окон, стены которого были обтянуты голубым бархатом, а кресла – сиреневым атласом, на ковре перед телевизором уютно расположились двое ребятишек, мальчик и девочка лет десяти-одиннадцати, одетые в камзольчики пажей, лосины и башмаки с загнутыми носками.
Дети смотрели порнографический фильм. Они уставились в экран, запрокинув голубые от света мордашки, тогда как их няня в длинном платье и рогатом головном уборе негромко похрапывала в кресле. В тот момент, когда Кора на цыпочках вошла и плотно закрыла за собой дверь, совершенно обнаженная, розовая, как зефир, красавица гонялась по пляжу за загорелым мускулистым красавцем, а ее, в свою очередь, преследовал возбужденный самец гориллы.
Дети сопровождали подвиги розовой толстушки подбадривающими криками.
Кора вытерпела это зрелище в течение двадцати секунд, затем шагнула вперед. Тут ее заметили дети, и мальчик, державший в руке пульт, сразу же переключил программу на мультик, в котором козочка резво гонялась за волчонком, а волчонок догонял Красную Шапочку.
– Ты что здесь делаешь? – зашипела на Кору девочка. – Разве не видишь, что мы отдыхаем! – Очень приятно. Отдыхайте. Кора направилась к телевизору, доставая на ходу кассету. – Только посмей! – предупредила девочка.
– Тише, – сказала Кора, которая поняла, что с такими высокопоставленными детишками лучше обойтись миром. – Слушайте, у меня есть классная секретная шпионская пленка. Надо срочно просмотреть. Обалдеете.
– А не врешь?. – спросила девочка, накручивая на пальчик золотой локон.
Нянька пошевелилась во сне, покачала рогатой шляпой и быстро сказала:
– Дети, не шалите, а то я донесу на вас вашему родителю.
– Он у нас знатный, но не очень культурный, – сообщила девочка. – А ты кто? – Я – Кора Орват, агент ИнтерГпола. – Земельная Шпионка?
– Это клевета, которую придумал… один человек. – Новый император придумал, – сказала девочка. – Наши его не признают. Он обязательно лопнет. Выскочка. А вы как думаете?
– Я думаю, что мне надо срочно просмотреть пленку.
– Валяй, – согласился мальчик. – Только чтобы была интересная, а то мы лучше мультик посмотрим.
Кора протянула ему пленку. Мальчик лениво поднялся с кресла, подошел к телевизору, вставил кассету. На экране возник предсказатель Парфан. – Ого, – сказал мальчик. – Мы его знаем. Он нашел маме серебряный сосуд для благовоний, который свистнул наш двоюродный дядюшка.
– Он ужжжасный человек, – сказала девочка. – Его все боятся и ненавидят. – Почему?
– Он колдун, – сказала девочка, – он нашего императора убил. Разве вы не слышали?
– Слышала-слышала, – вмешался мальчик. – Она для этого и прилетела. Только ее тоже убьют.
Они говорили так, сложно Коры в комнате и не было. Она не принадлежала к их кругу, а других они привыкли не замечать…
– Помолчите! – приказала Кора… – Он говорит. – Эта пленка, – произнес с экрана Александр Александрович, – записана мною на случай, если моей жизни будет грозить опасность. Я намерен спрятать пленку в надежное место или передать человеку, до которого не доберутся лапы императора Дуагима. Точка.
Коре показалось, что изобретатель машины времени немного пьян и потому агрессивен.
– Я понимаю, что этот идиот, – продолжал Пар-фан, – готов меня убить. Убить курицу, несущую золотые яйца, потому что ему важнее удержаться на троне. Он боится меня. А те, кого он боится, обречены на смерть.
– Вот это точно, – взрослым голосом произнесла девочка. – Нашего дядю он на рудники сослал, хотя наш род древнее императорского.
– Тише! Запрещенная тема! – прикрикнула из темноты нянька.
Все замерли и молчали, пока она снова не захрапела. Мальчик хихикнул. Парфан сглотнул слюну и продолжал: – Слушайте мое заявление, сделанное в здравом уме и твердой памяти, в опасении покушения со стороны императора Дуагима или его клевретов. – Во дает, – сказал мальчик. – Лучше порнухи. – Молчи! – оборвала его сестра. – Я заподозрил существование заговора с целью убийства законного императора Эгуадия уже несколько месяцев назад. Но так как сам Дуагим, со слов моего бывшего друга адъютанта Гима, знал о том, как работает машина времени, то он принял все меры, чтобы я не смог разоблачить заговорщиков. Впрочем, в то время я не был настойчив, потому что ограничился туманными подозрениями.
Дверь в голубую гостиную приоткрылась, но Кора и дети были так увлечены исповедью предсказателя, что не обернулись.
– Месяц назад лукавец Гим прибежал ко мне с даром. Это были два шампура для блюда, называемого шашлык, которое готовят на планете Земля. Гим посетил недавно Землю как турист. У меня в тот день были гости. Гим всем показывал шампуры и объяснял, что они-- с Земли, родины моего деда. А на следующий день, после очередного визита коварного Гима, дареные шампуры исчезли. Я не придал этому значения и даже не заметил бы пропажи, если бы не покойный император. Он принес с собой поваренную книгу, намереваясь приготовить шашлык. Шампуры мы с ним не отыскали. Тогда император велел мне забыть о шампурах – его беспокоили мрачные предчувствия. Он боялся покушения со стороны своего племянника Дуагима. Он так и сказал мне: "Я чувствую, что он меня убьет!" О, если бы я знал, что в тот вечер в последний раз вижу его живым! Если бы я знал, что несчастные шампуры, с дьявольской хитростью навязанные мне предателем Гимом, окажутся причиной его мученической кончины…
Предсказатель прервал речь и смахнул слезу. Герцогские дети рыдали навзрыд.
От двери раздался хриплый голос полковника Аудия Реда: – Ни с места! Вы арестованы! Оказывается, он уже несколько минут подслушивал в дверях грустный монолог предсказателя и счел момент удобным для того, чтобы арестовать Кору.
Бывший полковник Аудий Ред прибыл в отель в инвалидном кресле. Загипсованная нога торчала вперед, как противотанковое орудие. Взор его был дик и напряжен. В руке был зажат пистолет. – Осторожнее, – сказала Кора. – Здесь дети
– Ты совратила и детей, – заявил полковник. – Так что нам придется избавиться и от них.
Кора молчала. Она сосредоточилась на том, как обезоружить маньяка. Парфан прекратил исповедь, словно испугался полицейского.
Кора шагнула вперед. Пистолет дрогнул в руке Аудия Реда.
– Вот тебе и конец пришел, – заявил он. Именно в этот момент проснулась нянька молодых герцогов. Потому что за спиной Коры раздался ее сонный голос:
– Это еще что такое? Кто вам дозволил тут хулиганить?
