1. СОВЕТ
– А я вам говорю, что хватит нам в стенах четырех сидеть! – Колдун увлекся и хватил кулаком по столу. Сам испугался своего всплеска, отдернул, как от полуденного песка, руку, взметнул седые космы, оглядел собрание.
Остальные члены Совета недоуменно воззрились на него. Но не только недоуменно… Казалось, в воздухе зависла боевая стрела.
– В каких это стенах? О чем ты? – Вождь был сама учтивость. Ласково поглаживал Колдуна взглядом, но желваки на скулах не сулили ничего хорошего. Колдун прищурился от едкого света в палатке…
– Да… так, выражение такое… прочел в книгах…
– Так ты может и читать умеешь?
– Ну, умею… немного… а чего такого?.. на то я и колдун.
Теперь онемел и Вождь. "И он до сих пор скрывал?!"… И так легко в этом сознался?!… И кто же он после этого?!" Колдун, будто и в самом деле не понимал происходящего, обводил взглядом палатку. Стол, отшлифованный локтями и мисками, из цельного куска дерева, найденного еще дедом Вождя. На нем правый кулак Утюга. Левой рукой Утюг поглаживает рукоять меча. Он как всегда спокоен – внешне. Рядом с Утюгом стол упирается в шест, держащий палатку. С него свисает колчан Вождя. Его прижимает Лайк – уже в оборонительной позиции и готов прорубаться на волю. А на табурете у выхода сидит Сироп – схватился дрожащими руками за колени и чередует взгляды выжидающе-угодливый на Вождя и напряженно-затравленный на Колдуна. Да… Не ждал Колдун такой реакции. А может и ждал? Колдун часто удивлял Вождя неожиданными идеями и поступками. Потому и стал Колдуном. Вот и сейчас случайно ли он проговорился о своем Умении, именно в тот момент, когда решается судьба поселка?
Пора уже прервать затянувшееся молчание. Пауза угрожает разродиться действием. Лайк ли с боевым кличем прорубит полог и понесется сеять панику по поселку? Сироп ли, желая быть праведнее самого папы (опять из книг выражение?), вцепится в глотку лжеца-колдуна? Утюг ли извлечет из ножен…
Вождь тоже недаром был вождем. Он пришел в себя первым. Нарочито небрежно встал, окинул Совет мрачным взглядом – и это лучшие бойцы поселка?! – попытался расправить плечи – палатка не пустила, – и приказал Колдуну:
– Идем. Покажешь.
И, не дожидаясь отклика, стремительно вышел из палатки.
Солнце на мгновение ослепило его, но он уверенно зашагал в дальний конец поселка – к жилищу Колдуна. Сзади – он не столько слышал, сколько знал – плелись остальные.
Для воинов они отвратительно умели владеть лицом. Как охотники или шпионы. Поэтому, когда Совет дошел до палатки Колдуна, сюда же стянулось почти все население поселка. Женщины бросили свою вечную стряпню и суету, дети забыли свои обычные драки, воинам почудился в угрюмом молчании сигнал тревоги, старикам и так нечего было делать… Слишком красноречивые были лица у членов Совета. Дошли…
Вождь взирал на свой народ, скрестив руки на груди, по-прежнему молча и скорбно. Толпа расступилась, пропуская Колдуна – он доплелся последним. Откинул полог. Вождь ждал. В палатке послышался звон утвари, приглушенное бормотание. Матерчатый конус откашлялся клубом пыли… Наконец появился сам Колдун, прижимающий к груди старинную книгу.
Такие книги раньше валялись повсюду. Ими разводили огонь, игрались дети, подпирали стоящий котел… Все равно никто не мог понять для чего они, зачем древние столько их наплодили – читать никто не умел, да и не стремился. Другое дело – железо. Его попадалось до обидного мало, почти все уходило на оружие.
Колдун подошел к Вождю, протянул ему книгу.
– Вот…
– Что – вот? Это я и без тебя видел… Дальше.
Толпа ждала. Колдун бережно раскрыл книгу, прищурился, всматриваясь в ее внутренности, и заговорил:
– Фотосфера… слой, из-лу-ча-ю-щий… свет… достигает высоты… триста… двадцать… километров от по… верхности Солнца… где атмос… фера… – он морщил лоб, проговаривал слова шепотом, потом повторяя вслух, считал что-то на пальцах, вспоминал, – …становится… непроз… рачной… основание… хро-мо-сфе-ры…
– Постой! Что это за чушь?! – Вождь нависал над Колдуном.
– Это? Это я Читаю.
– С этим чудом я уже смирился! – Вождь оглянулся на застывшее племя, почувствовав, что он опять доказал свое право быть вождем. – Но что ты читаешь?
– А я и сам не понимаю – что! – Колдун осмелел, понимая свою сиюминутную неприкосновенность. – Я специально выбрал такое, чтобы доказать, что я действительно читаю, а не придумываю все это на ходу. Продолжать?
– Хватит уж. И много у тебя этого… добра?
– Такого? Такого – много. Полезного – гораздо меньше.
– И что же может быть полезного?
– Полезного? Ну, например, география.
– Опять непонятное?!
– Нет-нет… Это слово… книга… о всей земле, обо всех землях, карта… м-м-м-м… расселение всех племен в старые времена.
Теперь уже и вождь застыл, неподвижно глядя на Колдуна. Медленно присел на корточки, глядя снизу вверх. В толпе кто-то присвистнул, кто-то охнул, тишина сразу лопнула, все заговорили, забормотали, зашептали разом, старухи запричитали, заныл ребенок…
Колдун выдержал тяжелый взгляд Вождя. Поднял глаза на племя, дождался снова тишины, притягивая к своей вдвойне теперь загадочной фигуре все взгляды и помыслы – и последним усилием раздавил всех окончательно:
– Принести? Почитать?
Вождь поднялся, наклонился над котлом, перевернул его, сел, достал трубку, раскурил, затянулся, наклонил голову, прищурил глаза, посмотрел сквозь щелочку на племя, на запыленные палатки, на нехитрую утварь, сваленную у повозок, на горы вдалеке, чахлый кустарник, покосившийся древний каменный пень, древний же колодец, мрачные облака, полусъевшие Солнце, одиноко кружащую птицу, на Утюга, Сиропа и Лайка, застывших рядом, Колдуна, торчащего с книгой в руках, на книгу, каких валялось раньше тьмы, а сейчас почти все истлели, остались лишь самые прочные, да те еще, которые собирал Колдун, а вот ведь как вышло – могут и пригодиться, помочь, не знали, не берегли, может было что поважнее, от древних всего можно ожидать, затянулся еще раз, пока не погасла трубка, выдохнул вонючий дым носом, встал, положил руку на меч, опустил бороду на грудь, набычился и сказал:
– Совет продолжается. Здесь. Остальные – вон. Неси, Колдун.
И сел опять, расставив ноги, опершись локтями о колени, опустив голову. В племени знали эту его позу. После нее он бросался в бой, совершал подвиги, карал провинившихся, принимал решения для всего народа. И пыльная площадка опустела мгновенно.
Совет расселся в пыли. Колдун вынес еще одну книгу. Эта была заметно потрепанней и древнее.
– Ну что ж, Колдун, – Вождь снова был Вождем-на-Совете. – Ты доказал – нам надо тебя выслушать. Говори.
Теперь паузу выдерживал Колдун. Обстоятельно уселся, расправил хламиду, разложил книги. Обвел взглядом Совет.
Прочистил горло. Собрался с мыслями.
– Так. Что я прочел. Мы привыкли как? Есть колодцы. Возле них стоят племена. Между ними – пустыня. Мы стоим на месте уже очень давно. Наш колодец иссякает. Новый мы не сделаем. Я предлагаю уходить.
Тут не выдержал Лайк:
– Так никто же не спорит, уходить надо. Только – куда? Колодцы друг от друга на четыре-пять переходов. И у каждого свое племя.
– Да… – это уже Сироп. – Вступать в бой после четырех переходов…
Вождь не вмешивался.
Колдун не торопился. Он был уверен в себе.
– Так вот. Пустыня с колодцами не везде. Есть земли, где текут целые реки воды, есть моря, озера, водопады. И вокруг них цветущие долины, деревья, кусты, трава, много зверей… – Глаза его заблестели, он увлекся, представляя себе все это. – Помните легенду об Эдеме? Так это не легенда! Это воспоминания о том, что у нас было!
Колдун замолчал, не в силах выразить свои чувства словами.
Молчание нарушил на этот раз Утюг:
– Что такое "моря"?
– Моря? Ну, это много, очень много воды в одном месте. Представь себе колодец шириной во-он до той горы… или даже больше…
Воины недоверчиво посмотрели на гору и на Колдуна. Пришел черед Вождя:
– Ну и как же нам туда попасть? Сколько до этого Эдема переходов?
– Много… Я не совсем понял, как древние измеряли расстояние, но очень много. На каждого нашего воина по столько, сколько он прошел в жизни – и все это вместе…
– Так какой же прок от твоих сказок?
– Есть прок, есть. Вспомните, что у нас еще осталось от древних? Ну?
Лайк, недоверчиво глядя на Колдуна, начал перечислять:
– Книги? Колодцы? Железо… повозки поломанные… борозды в земле? Не то? – и беспомощно зашарил глазами по окрестностям.
– Ну, еще, еще что? Напрягись! Всюду ведь есть…
– Говори уже, Колдун! Чего ты хочешь?
– Сказать? – Колдуну было жаль прерывать такую увлекательную игру.
– Ну же!
– Каменные пни!!!
– Ну и что? – Вождь был разочарован.
– А то, что мы на них не обращали внимание, не знали для чего они, а это не просто пни, пусть даже каменные. Они… это… есть слово, но я его не понимаю… в общем, это для быстрого перехода очень далеко. Не верите? Я читал. Это как полог палатки – вошел здесь, а вышел – там. Как колодец прыгаешь в него у нас… Такие есть везде, вспомните, у каждой нашей стоянки были. И очень далеко, там, тоже есть… раньше были… у древних…
Колдун замолчал, опять не находя слов. Но видно было, что смысл сказанного дошел до Совета. Чужое племя, выскочившее вдруг из колодца, произвело бы меньший эффект. Сейчас, наверное, можно было бы безнаказанно отобрать у Утюга меч, не потревожив Вождя раскурить его трубку, перерезать горло Лайку, унести все добро Сиропа… Обрушься сейчас с неба водопад он ничего бы не добавил к сказанному.
Все правильно, думал Вождь, так и должно быть. Недаром меня все эти дни преследует предчувствие перемен. Наступают новые времена. И уйдем мы отсюда не просто к новому месту стоянки, а совсем в другие места и дали. И кто знает, что станет там с племенем, сохранится ли племя? В новых местах нужны новые люди, новые слова. И смогу ли я по-прежнему быть для них вождем? Но племени нужны перемены…
Вот так, у тебя на глазах это и происходит, думал Лайк. Что-то совсем новое появляется в жизни племени. И с этим новым меняется постепенно все. И уже старый вождь не может справиться со своей властью. Нужны уже не сила и ловкость, а знания… знания. Кто же станет новым Вождем? Неужели Колдун? Знания, знания… Надо будет быстро научиться у него читать, и с пнями разобраться… Не забыть бы – в новой жизни нужны знания. У кого они – тот и Вождь.
Глупости все это – сказочные земли, думал Утюг. Никто такого не видел. А вот если и впрямь через этот пень можно пробраться к соседнему колодцу. И быстро, без пяти переходов. И свежими врубиться в разленившееся племя соседей. И вышибить их в пустыню. А мы ведь будем без каравана. Налегке. Только с оружием. Надо чтоб пошли Тарантул, Кузов…
Опять переселение, думал Сироп. Опять все бросать, тащиться через пустыню… Ну пусть не через пустыню, через колодец этот повозку не протащишь… Да и пройдут ли палатки? Опять все бросать и терять… с таким трудом собранное…
Молчание затягивалось. Колдун не знал как его истолковать и начинал нервничать:
– Они не должны быть поломаны. Их строили прочно, прочнее всего остального. И их было много. Но если где и сломалось – то других хватит…
Вождь, все еще не смирившись с услышанным, спросил:
– И какие же там должны жить племена, у… морей? За сколько взмахов птичьего крыла они нас перерубят?
– Нет-нет… Там не должно быть племен… Там в древности что-то случилось. Наши предки бежали ведь оттуда. И потом… Если они там и есть, то они не будут драться. Моря на всех хватит.
Было видно, что последняя фраза особенно не понравилась Утюгу, и потому Колдун поспешил добавить:
– Ведь можно сначала послать разведку…
Тут Вождь наконец разглядел просвет на дне колодца своей мысли. Взгляд его стал осмысленней, мышцы напряглись:
– Так. Разведка. Пойдут… Постой, а ты сможешь в пень… это… перейти?
– Постараюсь. Надо еще почитать. Должно выйти.
– Времени мало. Разведка через три дня. Пойдут трое. Колдун… Утюг… и… – Вождь обвел взглядом сидящих, многое перебрал в памяти, вспомнил куда идут и зачем, – и… приемыш Колдуна.
Совет вздохнул – кто с досадой, кто с облегчением. Вождь поставил последнюю точку:
– Когда все прочтешь – обучишь своих попутчиков и меня. Еды и питья возьмете на три дня. Все. В поселке не болтать пока. Работай.
Поднялся с котла. За ним остальные вскочили с пыли. И молча, не глядя друг на друга, разошлись.
Близилось время перемен.
