***
…Чтобы успокоить невольную виновницу трагедии, пришлось позвать местного врача и подождать, пока лекарство подействует. Но все равно несчастная женщина переводила взгляд с инспектора на Евгения так, как будто те прямо сейчас должны схватить ее и потащить в тюрьму. Это было жалкое зрелище, но Евгений не испытывал сочувствия: по вине этой трусливой оборванки едва не пострадали ни в чем не повинные люди! Ведь она видела, как собираются погромщики, и единственная в поселке могла все объяснить и остановить их… неужели у нее даже не мелькнуло такого желания?!
…Злосчастную стиральную машину отыскали в кладовке на первом этаже, под грудой ветхих тряпок – и как только у Аниты хватило сил затащить ее туда?! Присмотревшись, Евгений заметил на ступеньках лестницы свежие царапины – там, где за них цепляло дно машины…
Ошеломленная и подавленная Анита больше не запиралась. Да, действительно, она стирала вчера вечером… Да, машина стояла в комнате…
– Но почему же вы все-таки поставили стиральную машину в комнате? – вмешался инспектор. – Как-то это странно…
– Она очень раскачивалась, – всхлипнула несчастная женщина. Она всегда качается, но вчера особенно… В кухне тесно, она стукалась о стенки… Я побоялась, что она сломается… Что бы я тогда сказала Якову?
– Ах вот что! – перебил Евгений, – Так значит, это его машина?
– Ну да, – Анита снова всхлипнула, – я только пользовалась ей… О сам согласился, чтобы я и ему тоже стирала… Господи, если бы я могла знать!..
…В общем, все было ясно. Оставалось только провести следственный эксперимент – а точнее, "следственную демонстрацию": пусть жители поселка своими глазами увидят, как именно произошла трагедия! Полицейские поправили крюк и повесили искалеченную люстру. Стиральную машину снова подняли на второй этаж, наполнили водой и поставили на указанное Анитой место. Потом пригласили свидетелей. "Чем больше, тем лучше, – то ли посоветовал, то ли приказал Евгений, – пусть хоть весь поселок соберется!"
Когда все было готово, Евгений еще раз спустился на первый этаж и сам убедился, что под люстрой никого нет. У открытых окон, тесня друг друга, напряженно толпились жители поселка, и на какой-то миг Евгению стало страшно: а что если он не сумеет воспроизвести необходимое сочетание условий? Ведь резонанс штука капризная…
Отгоняя неприятные мысли, он поднялся наверх и включил машину. Старый полуразвалившийся агрегат взревел как взлетающий лайнер, но заработал. Вибрация действительно оказалась столь сильной, что машину трудно было ухватить руками. Изловчившись, Евгений поймал ее за верхний край и начал двигать по концентрической спирали, делая паузу после каждого небольшого перемещения.
Внезапно снизу раздался крик, из-за шума машины его не расслышали, но полицейский уже поднимался по лестнице, возбужденно крича:
– Она качается! Вы слышите, господин инспектор, эта проклятая люстра качается!
– Ну что? – спросил Евгений. – Убедились?
Он отпустил машину, шагнул в сторону и только теперь почувствовал, что пол под ним и в самом деле "ходит". В тот же момент коварный прыжок оставленной без внимания машины едва не сбил его с ног.
– Выключите ее! – воскликнул инспектор.
– Нет, подождите! – поднял руку Евгений. – Пусть они увидят все до конца…
Долго ждать не пришлось – секунд через сорок сильный грохот и дружное "Ах!" возвестили о полном успехе "следственной демонстрации". Евгений повернулся к Юле:
– Идем! Я свою часть выполнил, с формальностями разберутся без нас… Господин инспектор, увидимся вечером в департаменте.
– Да, но… – инспектор, казалось, был смущен и растерян.
– Не беспокойтесь, я никогда не нарушаю обещаний! – ответил на его взгляд Евгений.
– А как же… – нерешительно проговорила Анита, отделяясь от стены.
– Да успокойтесь наконец! – не выдержал Евгений. – Вы ни в чем не виноваты, разве что в дурацком своем молчании! Но вот если бы из-за вас случился погром…
Он не договорил, и они с Юлей быстро вышли из комнаты.
– После всего этого невольно хочется помыться! – воскликнула Юля, едва они оказались на улице… – Ну какая же стерва, просто слов нет!
– Не будем судить строго, – мягко сказал Евгений, – ясно же, что жизнь у нее была несладкая…
Юля с любопытством на него взглянула:
– А правда, что все, кто служит в СБ, проходят практику в Ватикане?
– Не все, но многие… Я проходил. А что?
– Хочу понять, откуда у тебя это христианское всепрощение!
Евгений засмеялся:
– Маленькая вредина! Кстати сказать, в Ватикане отнюдь не избыток всепрощения… Скорее наоборот!
– Наоборот? – удивилась Юля. – Как, неужели и они тоже… Почему же вы тогда с ними сотрудничаете?
– Ну, "сотрудничаем" – это громко сказано. Ватикан позволяет некоторому числу наших сотрудников проходить так называемую "стажировку" – подозреваю, чтобы продемонстировать широту взглядов. Но все время моего пребывания там меня не оставляла мысль, что я сам являюсь предметом изучения – с их стороны…
– Ах, так! Выходит, ты знаешь, каково это! – не могла не съязвить Юля.
– Выходит, знаю, – улыбнувшись, кивнул Евгений. – Правда, в моем случае это было еще менее приятно: меня изучали холодно и внимательно, как потенциального противника. Мне не раз приходилось слышать (и это говорилось с искренним сожалением!), что наша страна еще не созрела для настоящего католицизма, что вот когда…
– Еще чего не хватало! – Юля буквально подпрыгнула от возмущения. – Но… неужели это и в самом деле возможно?
– Все возможно, – спокойно ответил Евгений. – Такие процессы развиваются медленно, даже не годами, а десятилетиями, и могут подкрасться незаметно. Сначала запреты на профессии ради всеобщего блага, потом… Впрочем, не стоит сейчас об этом! прервал он себя: они уже дошли до окраины поселка, где стояли вертолеты. – Лучше скажи, тебя подвезти или проводить?
– Ни то, ни другое! – отозвалась Юля. – Прямо здесь и попрощаемся…
Она уловила тень досады в эманации Евгения и немного обрадовалась, но тут же разозлилась на себя: не хватало только романтических приключений с работником СБ! Любовник, который в свободное время будет тебя исследовать!
Да, но неужели он спасал их сегодня ночью только по долгу службы? Ведь он рисковал… и серьезно рисковал!
Юля подошла к "Алуэтту" и медленно, будто в первый раз, рассмотрела его – тонкие ажурные, почти игрушечные полозья, узкая хвостовая балка, абсолютно прозрачная кабина, за стеклом которой пилот виден как на ладони и беззащитен перед вооруженной толпой!
– Как же ты не испугался? – тихо спросила она. – Ведь тебя могли…
Евгений пожал плечами.
– Лучше когда вначале страшно, чем когда потом стыдно, усмехнулся он. – А если серьезно… Просто некогда было раздумывать! И все оказалось совсем не сложно…
"Не сложно!" Юля увидела, что стоит за этой короткой фразой и еще раз ощутила, как близок был "Лотос" к гибели… И как будто чья-то злая воля руководила цепью роковых случайностей! Одно несчастье цеплялось за другое, за невероятным событием следовало еще более невероятное – и в результате едва не произошло трагедии! Юля повернулась к Евгению:
– Послушай, тебе не показались странными все эти совпадения? В поселке, и потом…
– Каждое происшествие в отдельности вполне возможно, даже банально, – возразил Евгений. – А совпадения… теория вероятности такое вполне допускает. В основном мы сами виноваты в произошедшем…
– Кто это "мы"? – ощетинилась Юля. – По-моему, если кто и виноват, так только эта мерзкая тетка!
– Не только. Многие несчастные совпадения мы сами себе устроили. Я ушел из дому не вовремя, полиция не сразу оценила серьезность ситуации, Фил не сумел сориентироваться в горах, Инга допустила дисбаланс… ведь так, да? Фил правильно понял, что с ней произошло?
– Правильно! – фыркнула Юля. – Дэн ему вполне популярно объяснил… Ну, да не в этом дело! Все равно мне кажется, что все эти совпадения были какие-то странные…
Евгений отозвался уже с раздражением:
– Ну, возможно, все это было подстроено… вот только кем и как?! Может, на вас ополчились небеса? Вы их ничем не прогневали? Приятная версия, сразу ощущаешь собственную значимость: как же, сама судьба обратила на тебя внимание! Впрочем, об этом хорошо болтать у камина… – Он мотнул головой, отгоняя назойливые мысли: – А вот в институте мне придется отчитываться обо всем без лирики и философии!
– О чем отчитываться? О погроме?!
– Естественно! Это же из ряда вон выходящая ситуация… Представляю, что будет!
– Ой, а что? – спросила Юля с невольным беспокойством: почему-то ей не хотелось неприятностей для Евгения. – Что-нибудь серьезное?
– Откуда я знаю! В общем-то, рано или поздно такое могло произойти где угодно – надеюсь, это поймут…
Однако на самом деле он очень тревожился по поводу предстоящего разговора, и Юля почувствовала это…
– Конечно, поймут! – заявила она с такой уверенностью, что Евгению стало немного легче. – Во-первых, ты действительно не виноват! А во-вторых, делать из тебя козла отпущения себе дороже: ситуация двусмысленная, лучше, чтобы все в результате остались довольными и хорошими…
Евгений невольно улыбнулся: несколькими словами Юля почти успокоила его! Он вдруг поймал себя на том, что уже не воспринимает ее, как "объект исследования". Милая женщина, с которой как-то сразу стало необычайно легко и интересно…
Черт возьми, неужели он сейчас вот так просто улетит и расстанется с ней? И они станут "просто знакомыми"? Евгений почувствовал неожиданную досаду: как будто что-то теряется, и теряется безвозвратно…
Несомненно, Юля ощущала его напряженную эманацию: она даже голову склонила к плечу, словно прислушиваясь… Немного странное ощущение: ты молчишь, а собеседник тебя слышит! Потом она вздохнула и сказала очень решительно:
– Помнится, ты говорил что-то насчет изучения аур? Тебе интересна будет моя помощь?
Сердце Евгений предательски дрогнуло, но он тут же сообразил, что это предложение, как и страстный поцелуй при встрече, было лишь обычной благодарностью. Он невольно усмехнулся: ну спасибо, заработал право на общение! Однако не обиделся: совместная работа с Юлей в любом случае будет интересной… Вот только как отнесутся к этому ее друзья? Не получится ли, что он доставит ей кучу неприятностей?…
Юля уловила его сомнения:
– Евгений, это мое дело. Никто не упрекнет меня, если я буду делиться с тобой тем, что знаю сама. Но имей в виду, первая попытка сделать из меня осведомителя… Впрочем, ты это сам понимаешь!
Евгений понимал. Общение с Юлей обещало быть этически очень сложным, но не это было главной проблемой: Евгений всегда был уверен, что два взрослых человека сумеют о чем угодно договориться и прийти к компромиссу – особенно в деловых отношениях. Но теперь он понимал, что Юля нравилась ему, нравилась именно как женщина, и в глубине души отчаянно боялся повторить судьбу своего агента…