5
И вот они подъехали к дворцу мэра. {Пусть начинается игра,} подумал Роланд, не представляя себе, откуда ему на ум пришла эта фраза, уж конечно, не думая о "Замках"… во всяком случае, тогда
Грумы увели лошадей, и какое-то время они втроем стояли у лестницы, сбившись в кучку, почти как лошади в плохую погоду. Разноцветные факелы освещали их безбородые лица. Из дома доносились перезвон гитар, голоса, веселый смех.
– Постучимся? – спросил Катберт. – Или просто откроем двери и войде?
Отвечать Роланду не пришлось. Парадные двери гасиенды распахнулись, и на пороге появились две женщины, обе в длинных, с белыми воротниками платьях, напомнивших юношам туалеты, в которых щеголяли жены купцов в их родном феоде. В свете факелов в волосах у женщин заблестели крохотные бриллиантики.
Более полная шагнула вперед, улыбнулась, присела в глубоком реверансе. Ее серьги, крупные кубы-рубины, буквально светились изнутри.
– А вот и наши молодые люди из Альянса. Добро пожаловать, добро пожаловать. С приездом, сэры, и да будут долгими ваши дни на земле.
Все трое поклонились в унисон, выставив вперед одну ногу, нестройным хором поблагодарили женщину, отчего она засмеялась и хлопнула в ладоши. Вторая женщина одарила их сухой, как и ее тело, улыбкой.
– Я – Олив Торин. – представилась пухленькая. – жена мэра. А это сестра моего мужа, Корал.
Корал Торин, все так же сухо улыбаясь (улыбка изогнула губы, но до глаз так и не добралась), изобразила намек на реверанс. Роланд, Катберт и Ален вновь поклонились, выставив одну ногу.
– Рада приветствовать вас в Доме-на-Набережной. – Олив Торин сияла искренней улыбкой. Гости из Привходящего мира – это ли не повод для радости. – Мой дом – ваш дом. Говорю это от всего сердца.
– Почтем за честь, мадам, – ответил Роланд. – Ваши теплые слова осчастливили нас.
Он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. А ее журчащий смех вызвал у него улыбку. Олив Торин сразу расположила его к себе, возможно, потому, что он предчувствовал, что в тот вечер не увидит никого (за исключением Сюзан Дельгадо), кто мог бы ему понравиться, кому он мог бы доверять.