17
– Они снова идут, – объявил Ален за секунду до того, как и Роланд почувствовал их присутствие – у него в голове словно сверкнула розовая молния. – Всем кагалом.
Роланд посмотрел на Катберта. Тот ответил взглядом, в котором напрочь отсутствовала привычная ему смешинка.
– Многое зависит от тебя. – Роланд коснулся рогатки. – И от нее.
– Я знаю.
– Что у тебя в арсенале?
– Почти четыре дюжины стальных шариков. – Берт поднял мешочек из плотной ткани, в котором в более спокойные времена его отец держал табак. – Плюс петарды в седельных сумах.
– Сколько больших?
– Достаточно, Роланд, – ответил Катберт без тени улыбки. Смех ушел из его глаз, сразу ставших глазами хладнокровного убийцы. – Достаточно.
Роланд пробежался рукой по пончо, давая ладони привыкнуть к грубой материи. Посмотрел на Алена, вновь на Катберта, вновь говоря себе, что все получится, да, получится, если они сохранят хладнокровие и не будут думать о том, что их всего лишь трое против сорока или пятидесяти.
– Те, кто сейчас у Скалы Висельников, услышат выстрелы, не так ли? – спросил Ален.
Роланд кивнул.
– Ветер дует от нас к ним, так что в этом нет никаких сомнений.
– Значит, нам придется действовать быстро.
– Времени терять не будем, – кивнул Роланд, подумав о том, как он стоял на дворе, притаившись в разросшейся спутанной живой изгороди за Большим залом, на руке его сидел сокол Давид, а по спине от ужаса тек пот. Думаю, ты умрешь сегодня, сказал он тогда соколу, и не ошибся. Но сам он выжил, выдержал испытание и вышел по восточному коридору. Сегодня испытание предстояло Катберту и Алену, не в Гилеаде, в традиционном месте за Большим залом, где мальчики доказывают свое право зваться мужчинами, а в Меджисе, на границе Плохой Травы, в пустыне, в каньоне. В каньоне Молнии.
– Докажи, что ты мужчина, или умри. – Ален словно читал мысли стрелка. – Вопрос ставится так?
– Да. В конце концов вопрос всегда ставится так. Когда, думаешь, они доберутся сюда?
– Не раньше чем через час. А скорее через два.
– Они знают, что мы их поджидаем?
Ален кивнул:
– Думаю, да.
– Это плохо, – подал голос Катберт.
– Джонас боится, что мы нападем на них в траве, – заметил Роланд. – Может, подожжем траву вокруг его отряда. Они утратят бдительность, как только выедут на открытое место. – Ты на это надеешься? – спросил Катберт.
Роланд кивнул:
– Да. Надеюсь.