…Мухин вздрогнул, словно от удара током. Он стоял на перекрестке у метро "Медведково" и крепко держал за нос тщедушного интеллигента с "дипломатом".
– Ай! Больно! Да отпустите же наконец! Хулиган! – визжал тот, извиваясь, словно уж на сковородке, и пытаясь освободить свой нос из железных пальцев Мухина. А Мухин ошалело смотрел по сторонам, тяжело дышал и глупо ухмылялся, но носа не выпускал. Нос же тем временем распух и посинел и был теперь похож на баклажан – как по цвету, так и по размерам.
Вмиг собралась толпа, движение на улице прекратилось.
– Что случилось? Кого сшибли? Что, все погибли? Все пятеро? – раздавались голоса в толпе, перекрываемые протяжными гудками автомобилей.
– Да никого не сшибли. Псих из дурдома сбежал, всем носы отрывает, – отвечали наиболее осведомленные.
Раздался свисток милиционера.
– Граждане! Прошу всех разойтись! Вы нарушаете движение автотранспорта!
Разумеется, никто не внял голосу блюстителя порядка. Тогда молодой гаишник протиснулся сквозь плотную людскую стену и столкнулся с обнаженным Мухиным. Лишь рваные листья лопуха, кое-где еще оставшиеся после всех передряг на бедрах Мухина, спасали его от абсолютной наготы.
Милиционер присвистнул и сдвинул фуражку на затылок.
– Одна-ако! – протянул он удивленно, еле сдерживаясь от того, чтобы не рассмеяться. – Граждане, вы что, другого места не нашли для выяснения отношений?
– Какие отношения?.. Ай! – прогундосил интеллигент с "дипломатом", продолжая извиваться. – Я его в первый раз вижу!.. Ой, больно! Да отпустите же мой нос в конце концов! Черт знает что такое!.. Налетел на меня, как коршун, прямо-таки из-под земли вырос и сразу же за нос уцепился. Папуас какой-то!
Мухин все еще тяжело дышал и никак не мог прийти в себя после передряг минувших нескольких часов. Он не очень-то верил в реальность происходящего, поэтому и не хотел отпускать носа того вертлявого очкарика с "дипломатом". Мухин боялся, что вместе с носом исчезнет и это прекрасное видение. Даже грозный вид милиционера не приводил его в трепет, как бывало еще совсем недавно, а самого блюстителя порядка ему хотелось прямо-таки расцеловать, и Мухин наверняка это сделал бы, если бы не нос… Проклятый нос!..
– Гражданин! Прекратите безобразничать и оставьте нос этого гражданина в покое! – послышался грозный голос милиционера. – Мало того, что вы нарушаете общественный порядок, вы еще создали пробку на таком оживленном перекрестке. Сейчас же прекратите!
– А вы меня не съедите? – с беспокойством спросил Мухин.
– Ни есть, ни четвертовать я вас не собираюсь, а вот в отделение препровожу с величайшим удовольствием. Хорошо, если отделаетесь пятнадцатью сутками. Отпустите нос!
– В отделение! – радостно воскликнул Мухин. – Да я… Да хоть сейчас! Сию же минуту!
С этими словами он разжал пальцы, и интеллигент со стоном упал на руки стоящих сзади людей. А Мухин, сбив с милиционера фуражку, уже сжимал его в своих объятиях. Блюститель порядка отбивался как мог, но Мухину необходимо было излить свои чувства, излить все без остатка, и объектом своего восторга он выбрал представителя власти как лицо, наиболее достойное для совершения подобной церемонии.
– Да прекратите… Что это такое… М-м-м… Ух! Зачем вы меня облизываете? Граждане, оттащите его! Караул!
Народ в оцепенении смотрел на эту картину и молчал.
Но вот раздался визг тормозов, и из остановившейся рядом машины вышли два сотрудника милиции. Они протиснулись сквозь толпу, и старший из них, с погонами капитана, с недоумением спросил:
– Сержант, что это значит?
Молодой гаишник покраснел и попытался что-то ответить, но Мухин опередил его:
– Я вернулся, товарищ капитан! Вы видите? Я вернулся! – Слезы радости текли по грязным щекам, но он не замечал их.
– Что за вид? – строго спросил капитан, обращаясь к нарушителю спокойствия. – Сейчас же прекратите! Вы что, с луны свалились? Где ваша одежда?
– Какое там с луны! Я с того света вернулся! Вы понимаете? Меня чуть не съели!
– И начали, по-моему, с одежды… Садитесь в машину! – приказал Мухину капитан. – Там разберемся!
– С удовольствием! – воскликнул Мухин. – С вами хоть на край света!
Он попытался было облобызать капитана, но тот ловко увернулся.
Через минуту Мухин в сопровождении надежной охраны катил в неизвестность. В ближайшем отделении милиции их уже ждали. Капитан сдал Мухина с рук на руки молодому лейтенанту.
– Вот. Разберитесь с этим типом. По-моему, у него не все дома. А мне пора.
– Здравствуйте, Мухин, – узнал нашего героя лейтенант. – Давненько вы к нам не заглядывали. Где же вы пропадали все это время? И что это за экстравагантный вид? Вы, случаем, не из бани к нам пожаловали?
– Хуже! Гораздо хуже! – с воодушевлением произнес Мухин, плюхаясь на стул напротив лейтенанта. – Я прямиком с того света! Чудом от чертей вырвался… Ну, если не от чертей, то от туземцев, что в общем-то же самое. А ихний Пиночет, рыжий такой, знаете, штаны у меня отнял и сам же их порвал. Вздумал на свою задницу напялить. Вы знаете, гражданин начальник, – шепотом продолжал Мухин, – если бы не ваш сержант, они бы меня съели. Вот те крест! Не верите? Они здесь где-то неподалеку ошиваются, табором стоят. Я, значит, как из автобуса вывалился, так сразу это и началось. Неделю уже поди в таком виде по джунглям шатаюсь…
– А ну-ка дыхните, – потребовал лейтенант. Мухин дыхнул. Лейтенант потянул носом, но ничего не учуял. Пожав плечами, он сказал: – Вот что, Мухин, вам, вероятно, подлечиться надо, нервы у вас совсем никудышные. А потом все расскажете, – лейтенант отдал распоряжение своему помощнику. Тот исчез.
– Как это потом? – раздался вдруг возмущенный голос из дверей, и в комнату ввалилось сразу несколько человек во главе с интеллигентом, нос которого совсем недавно был в контакте с железными пальцами Мухина. – Вы что, хотите его отпустить? А моральный и физический ущерб, который он мне нанес? Я этого так не оставлю!
– Вам что, гражданин? – лейтенант от неожиданности даже привстал.
– Какой я вам гражданин! Я заслуженный человек, а вот этот тип, или как там его, имеет дурную привычку хватать прохожих за носы. Вот видите? – интеллигент указал на свой нос. – Видите? Это, по-вашему, как называется? Вот и свидетели подтвердить могут.
– Можем! – хором ответили свидетели из-за спины возмущенного интеллигента.
Воодушевленный поддержкой, пострадавший с жаром продолжал:
– Я требую принятия самых строгих мер! Я требую возмещения убытков! Это что же такое будет, если всякие босые типы будут хватать заслуженных граждан за носы?! А? Я вас спрашиваю?
– Вот именно, – послышался многоголосый хор из-за его спины.
– Успокойтесь, гражданин… э-э…
– Батарейкин, – с чувством оскорбленного достоинства подсказал интеллигент.
– …гражданин Батарейкин, мы примем самые строгие меры, – ответил лейтенант. – Оставьте, пожалуйста, свои координаты. Если желаете, можете подать на гражданина Мухина в суд.
– А, Мухин!.. Запомним.
– Но прежде он должен пройти медицинское освидетельствование. Возможно, до суда дело не дойдет. Мне кажется, он не совсем здоров.
– Какой суд? – вскочил встревоженный Мухин. – Вы что? Я чудом вырвался из логова дикарей, а вы меня под суд? За что?
– Видите? – вполголоса спросил лейтенант, многозначительно кивая на Мухина.
Интеллигент с распухшим носом открыл было рот, но только плюнул с досады и выскочил за дверь. Толпа свидетелей гуськом потянулась к выходу. Но через минуту он ворвался и вновь завопил:
– Я заслуженный человек! Я на хорошем счету у начальства! Это что же такое? За носы хватать? Хиппующий босяк! Бич стопроцентный!.. Вы знаете, где я работаю? Я… – он наклонился к лейтенанту и что-то шепнул ему на ухо.
– Да что вы говорите! – удивленно поднял брови дежурный. – Однако!
– Вот именно! А этот… тьфу! – Батарейкин махнул рукой и, задев непомерно большим носом за дверной косяк, выскочил из комнаты.
– Фу-у! – облегченно вздохнул лейтенант. – Ну и собачья у нас работенка.
Мухин ошалело смотрел по сторонам и ничего не понимал. Какой суд? Что они здесь, все с ума посходили? Тут его взгляд упал на пепельницу, стоящую на краю стола. Мухин шумно проглотил слюну и с мольбой в голосе заскулил:
– Лейтенант… одну только затяжку… умоляю! Умру ведь…
– Что? – лейтенант оторвался от составления протокола и с недоумением воззрился на Мухина.
– Закурить… одну затяжку… А?
– Да ради Бога, – лейтенант протянул пачку "Астры".
Дрожащей рукой Мухин достал одну сигарету, чиркнул спичкой и с наслаждением затянулся.
– Кайф! – прошептал он, закатывая глаза. – Вещь!
– Курите, Мухин, курите, боюсь, не скоро теперь покурить придется.
– Как так? – не понял Мухин.
В этот момент в дверях выросли два человека в белых халатах.
– Где больной? – пробасил один. Лейтенант молча указал на Мухина.
– Так что с вами случилось? – ласково спросил врач у нашего героя, внимательно его разглядывая.
– Со мной? Ничего. Скальп, как видите, цел. Штаны, правда, украли, ну да Бог с ними. А то, что меня не съели, за это сержанту спасибо. Спас, родимый. Не иначе как своим красным околышком дикарей распугал. Вот за это я его люблю. А то ведь на копья подняли бы, у них это запросто.
– Да вы успокойтесь, – мягко сказал врач, пристально глядя в глаза пациенту. – Так кто же у вас штан… э-э… извиняюсь, брюки украл? Индейцы?
Мухин пожал плечами.
– Может, и индейцы. Черт их разберет. А Пиночет, рыжий такой, знаете, их разорвал. Вот гад!
– Пиночет, вы сказали? – заинтересовался врач, положив руку на голое плечо Мухина. – И о чем же вы с ними говорили?
– С кем, с Пиночетом? Вот чудак! Да он же дикий! И по-нашему ни черта не понимает. У них там какой-то тарабарский язык.
– Ну да, понятно, он же чилиец.
– Какой чилиец? Он типичный дикарь и ходит в чем мать родила. Чилиец! – Мухин презрительно скривил губы.
– А где вы с ним познакомились?
– Да здесь, рядом, – Мухин растерянно завертел головой и махнул рукой куда-то в пространство. – Квартала за два отсюда. – Голос его звучал как-то неуверенно, неубедительно.
– Ясно, – подытожил врач. – Поедемте с нами, мы вам штан… извиняюсь, брюки выдадим.
Мухин радостно вскочил:
– Брюки? Настоящие? С удовольствием! А куда ехать?
Врач ничего не ответил и легонько подтолкнул его к выходу. Встретившись глазами с лейтенантом, он незаметно подмигнул.
Как только Мухин вышел на улицу, чьи-то сильные руки подхватили его и препроводили в стоящую тут же машину. Дверь за ним сразу же захлопнулась. Стало темно. Смутное подозрение зародилось в голове Мухина.
Взревел мотор, и машина тронулась. Мухин с размаху уселся на чьи-то колени, затем, взвизгнув, шарахнулся в сторону и оказался на скамейке, тянувшейся вдоль стены.
– Куда мы едем? – спросил он.
Откуда-то из темноты показалась рука и тяжело опустилась на его плечо.
– Тихо, парень. "Коза ностра" бессмертна.
…А лейтенант, проводив Мухина, в очередной раз облегченно вздохнул и расстегнул две верхние пуговицы кителя.
– Уф, жарко!
– Товарищ лейтенант! – обратился к нему его помощник. – А где все-таки работает… этот, как его… Батарейкин?
Лейтенант захохотал:
– Интересуешься?
– Еще бы!
– Простынщиком в женской бане…