"Прошло много времени от последней записи в этом дневнике. После Мелкого скопления у нас постоянная лихорадка. То мы совершаем открытие тысячелетия, то отбиваемся в засаде у Морграна, то стараемся спасти свою жизнь. Я почти не вижу Тома. Он пропадает у двигателей или в арсенале. А я либо здесь, в лаборатории, либо помогаю в лазарете.
У корабельного врача Маканай хлопот полон рот. Фины всегда были склонны к ипохондрии. Каждый пятый член экипажа уже обращался с психосоматическими жалобами. Невозможно понять, что творится у них в голове, поэтому мы гладим их, говорим, какие они храбрые, и успокаиваем их.
Я думаю, если бы не капитан, половина экипажа уже впала бы в истерику. Но им он кажется героем из "сна китов". Крайдайки расхаживает по кораблю, присматривает за ремонтом и дает уроки логики кининка. И фины взбадриваются, видя его рядом.
По-прежнему приходят сообщения о продолжающейся битве в космосе. Битва становится все ожесточеннее.
И мы все больше беспокоимся об отряде Хикахи".
Джиллиан отложила ручку. Небольшой кружок света, падавший от настольной лампы, освещал лабораторию. Другое освещение проникало только с дальней стены помещения. И на фоне этого свечения смутно виднелась гуманоидная фигура, лежащая на столе стасиса.
– Хикахи, – вздохнула Джиллиан – Где ты, именем Ифни?
Всех очень тревожило, что отряд Хикахи не подтвердил по монопульсу получение приказа об отзыве. "Стремительный" не мог позволить себе потерю этих членов экипажа. Несмотря на некоторую неровность поведения за пределами мостика, Кипиру все же лучший пилот. И даже Тошио Ивашика подает большие надежды.
Но самую сильную боль вызывает утрата Хикахи. Справится ли без нее Крайдайки?
Хикахи ближайший друг Джиллиан среди дельфинов, они близки так же, как Том с Крайдайки или Тшут. Джиллиан в очередной раз удивилась, почему помощником капитана был назначен Такката-Джим, а не Хикахи. Это не имеет смысла. Можно только предположить, что решение было принято из политических соображений. Такката-Джим – стенос. Вероятно, к отбору экипажа приложил руку Игнасио Метц. Он еще на Земле выступал активным сторонником некоторых видовых разновидностей дельфинов.
Джиллиан не стала записывать эти мысли. На праздные рассуждения у нее нет времени.
И вообще – пора вернуться к Херби.
Она закрыла дневник, встала и подошла к столу стасиса, где в поле замедленного времени плавало высохшее тело.
Древний труп улыбался сквозь стекло.
Это не человек. Когда он жил, дышал и управлял космическими кораблями, на Земле еще не было даже многоклеточных организмов. Но чем-то он напоминает человека. У него прямые руки и ноги, похожие на человеческие голова и шея. Челюсти и глазные впадины выглядят необычно, но улыбка у черепа все же человеческая.
"Сколько тебе лет, Херби? – мысленно спросила Джиллиан. – Сколько миллиардов лет? Один? Два?
Почему твой флот, все эти древние корабли, ждал так долго и оставался незамеченным, пока не появились мы? Мы, группа волчат, неизвестно как возникших людей, и лишь недавно возвышенных дельфинов? Почему именно мы нашли тебя?
И почему одна-единственная твоя голограмма, переданная на Землю, свела с ума половину рас патронов галактики?"
Микро-Библиотека "Стремительного" ничем не помогла. Она наотрез отказывалась узнавать Херби. Может, она что-то утаивает или слишком мала, чтобы помнить так много лет назад существовавшую расу.
Том просил Нисса заняться этим. Но саркастической тимбримийской машине пока не удалось добиться ответа.
Выкраивая время от занятий в лаборатории и лазарете, Джиллиан находила ежедневно по нескольку часов, чтобы незаметно осматривать останки, надеясь понять, что привело в такое возбуждение ити. Если она не поймет, не поймет никто.
И заняться этим надо сегодня.
"Бедный Том, – с улыбкой подумала Джиллиан. – Он появляется вечерами, выжатый, а я прихожу в возбуждение. Он молодчина, что еще замечает меня!"
Она взяла пионный микрофон.
"Ну ладно, Херби, нельзя ли установить, какой у тебя был мозг?".