Затем вода исчезла, а вместе с ней и наш самолет. Вокруг нас неясно виднелись крыши домов, пальмы и впереди – стена какого-то высотного здания с большими окнами.
– ОСТОРОЖНО!
В следующее мгновение мы очутились внутри этого дома, ошарашенные, но целые и невредимые. Мы стояли в длинном коридоре. Я притянул к себе и обнял свою жену.
– С тобой все в порядке? – спросили мы одновременно, даже не переведя дыхания.
– Да! – ответили мы. – Ни царапины! А у тебя? Да!
Окно в конце коридора и стена, сквозь которую мы пронеслись, как ракеты, оказались целыми. Во всем здании нет ни души, не слышно ни звука.
В смятении я заорал:
– Дьявол, да что же это происходит?
– Ричи, – тихо сказала Лесли, от удивления широко распахав глаза. – Мне это место знакомо. Мы здесь уже были.
Я тоже огляделся. Коридор со множеством дверей, кирпично-красный ковер, пальма в кадке и прямо напротив нас – двери лифта. Окна выходят на черепичные крыши, залитые солнечным светом, вдали высятся золотистые холмы, жаркий синий полдень...
– Это... выглядит как отель. Я не помню никаких отелей...
Тихонько звякнул звоночек, и над дверцей лифта загорелась стрелка.
Мы наблюдали, как дверцы с грохотом разъехались. В кабине стояли двое: стройный худой мужчина и прелестная женщина, одетая в темно-синюю короткую куртку, выгоревшую рубашку, джинсы и кепку цвета корицы.
Я услышал, как Лесли судорожно вздохнула, и почувствовал, что она вся напряглась. Из лифта вышли те самые мужчина и женщина, какими мы были шестнадцать лет тому назад, в день нашей первой встречи.