10. НОВОЕ НЕБО
– Все готовы?
– Да, вроде бы…
– Ничего не забыли?
– А что мы могли забыть?
– Ну мало ли…
Они стоят в зале Кристалла, все шестеро. Собранные, решительные, готовые ко всему. Окружая постамент со всех сторон. Пристально глядя в сияние Камня.
И Камень словно готовится принять их, осознает грядущее – его сияние сейчас намного мощнее, насыщеннее, чем обычно.
– Начинаем?
Варри обходит все шесть светильников, расставленных по кругу у стен и добавляет в них смесь трав, корней и минералов, тщательно подобранную и подготовленную для манипуляции. По залу сразу же начинает ползти тяжелый приторный дым, лица озаряются причудливым танцем пламени, сияние Кристалла еще усиливается.
Варри возвращается, замыкая круг.
И все шестеро берутся за руки.
И снимает Агнец первую печать с Книги. И выезжает Первый Всадник, с луком и в венце. Аментет опускает руки, впервые прекратив призывать умерших в свое царство. Харон удивленно опускает весло, не зная к какому берегу теперь грести. Семаргл застывает на одной из ветвей Древа и подымает вверх умную морду, собираясь тоскливо завыть. И пробуждается Змей-Радуга, заточенный в Магическом кристалле.
– Айр! Ты – первый. Держи зеркальную грань.
Айр, не размыкая кольца, держась правой рукой за руку Маркиза, а левой – за руку Анжелы, тянется своим сознанием к Кристаллу. Погружается в него. Впитывается. Такое привычное и пьянящее радостью ощущение. Сияние красок, сила, свобода… И, по привычке, сразу же оказывается во Вселенной Кристалла. В ней сейчас словно буря. Все светила – сгустки энергии пришли в движение и совершают сложный танец вокруг общего центра. Нет-нет, сюда нам сегодня не надо. Возвращаемся в Кристалл. Работа сегодня в нем. Айр различает в буйстве энергии ту ее часть, что исходит из нижней зеркальной грани, направленную только внутрь. Эта грань закрыта для воздействия извне, она для настройки самого Кристалла. И она должна так и оставаться закрытой все время. Задача Айра – сохранить целостность Камня, "держать спину". Он приникает к своей грани, растекается, уплотняет ее самим своим естеством.
– Готов.
И снимает Агнец вторую печать. И выезжает Второй Всадник – и меч сверкает в его руке. Подъезжает к Первому. Кони ржут в предвкушении бешеной скачки. Где-то в далеком порту Хель мертвые грузятся на свой корабль Нагльфар. Цербер обрывает цепь и мчится, мчится прочь, подальше от места службы. Анубис зовет к себе Аментет – ему нужна помощь в принятии важного решения. И Алгол понимает, что в смоделированной им Вселенной с новым Богом – тоже не все в порядке. Айнуры замечают фальшь в выпеваемой ими мелодии. Третаюга, сменившая Критаюгу, заметно хуже ее, уже не так вольно и счастливо дышится в мире Вишну. А в Аддхалоке нарушается стройная и устоявшаяся очередность всех семи адов. Мир окутывает трехгодичная зима…
И вот – надо всем этим – как видится Айру, воспаряет его сущность. Его ли? И вся ли? Не Аид ли это, выходящий из своего царства? Айр – Аид?! Медленным тяжелым взглядом озирает он мир, замечает непорядок… Исправить!
Но – нет!
Против него – и опять из Айра – выходит, тяжко ступая по небу, Айеке-громовержец. Мечет молнию в Аида. Тот легко отражает ее своим посохом. И сплетаются они в свирепой схватке. Один никак не может одолеть другого. Но – равновесие установлено.
– Тан. Ты идешь вторым. Вторая зеркальная грань – твоя.
Тан, так же привычно, как и Айр, тянется к Кристаллу, не отпуская рук Лая и Варри. Он стоит напротив Айра – и грань его будет противоположной. Проникает в поле Ключа. И – чуть не шарахается обратно – такие перемены внутри. Ничего, терпи. Айр ведь держит свою грань! И тебе надо. Привет, дружище! Сейчас я… Приникает к верхней зеркальной грани, впечатывается в нее. Здесь ничто не пройдет!
– Готов.
И снимает Агнец третью печать. И выезжает Третий Всадник. Этот – с мерой. Присоединяется к первым двум. И на смену Третаюги приходит Двапараюга, так вот выпали кости. Гигантский Волк готовится поглотить Солнце. Нагльфар приближается к людским берегам. Содрогается камень Алатырь на Буяне, заставляя трепетать крону растущего на нем Древа.
Тан дрожит, и Айр видит, как прямо из него – и в то же время из своего подземного небытия выходит, разбуженный стонами и разрушениями, Танатос. Замечает сцепившихся Аида и Айеке. Хмурится. И направляется к ним – помочь. Ясно же, что помогать он будет Аиду.
Айр не может вмешаться, он и так занят борьбой двух своих начал. Тан! Сделай же что-нибудь!
Но Тан уже сделал. Из него же – и в тоже время со сверкающих небес спускается Тангароа в своем неземном катамаране. Подгребает к Танатосу. Ну сейчас будет битва!
Две зеркальные грани закрыты.
Можно начинать трансформацию.
– Варри! Поехали!
Варри входит в поле Кристалла. Ему проще – правой рукой его подтягивает Тан. "Что вы тут натворили!" "Мы?" "Это только начало!" Растворяется в энергии, блуждает вместе с ней, отражаясь от граней Тана и Айра. Выбирает грань, которая будет отвечать за Мир Пятый, самый низший. Почти самый низший – если не считать Шестого. Устремляется к ней, упирается в нее. Теперь он с ней до конца. Надо не дать ей слиться с остальными, воспрепятствовать объединению.
– Готов!
И Агнец снимает четвертую печать. Ко всадникам присоединяется Четвертый, имя которому – Смерть. Все четверо пришпоривают коней – и несутся, несутся вскачь по многострадальной планете, сметая все на своем пути. Калиюга приходит, заливая жизни людские страданиями и несправедливостью. Йаджудж и Маджудж пробивают, наконец, стену, разделявшую их испокон веков, и с радостным упоением устремляются в битву. Пускается в путь Один – к Мимиру, хозяину источника Мудрости, чтобы хоть немного повысить свои шансы в битве богов.
А Айр и Тан с ужасом наблюдают, как из Варри выходит Варуна, прекрасный в своем величии, испускающий свет истины и справедливости. Космические воды смыкаются за ним. И он направляется к сражающимся попарно Танатосу-Тангароа и Аиду-Айеке. Нельзя, нельзя допустить, чтобы равновесие было сейчас нарушено! Варри прекрасно это понимает. Да и неподвластно ему происходящее. Навстречу Варуне выходит Вар-Рана, сверкая на солнце чешуей и выжигая путь себе раскаленным дыханием.
Варуна и Вар-Рана – третья пара сражающихся в этом странном призрачном мире.
– Маркиз! Ты готов? Вперед!
Маркизу держать грань Второго мира. Айр подтягивает его за левую руку – быстрее, быстрее! Долго так не выдержать. Маркиз сходу ориентируется в буре энергий. Различает Айра и Тана – они, как своеобразная система отсчета. Находит Варри – и располагается напротив него, у противоположной грани. Влился.
– Готов.
Агнец снимает Пятую печать. Распахиваются все двери Ада, Чистилища, Аддхалока, Аида. Причаливает, наконец, Нагльфар. Анубис с Аментет принимают тяжелое решение – и отпускают всех своих подданных. Освобождается от оков Даджжал, седлает осла и выезжает на смотр своих сил перед битвой. Иштар возобновляет былую дружбу с Шавушкой.
А Маркиз порождает Мару.
Бледная, трясущаяся, со зловонным дыханием и леденящим взглядом она направляется в сторону битвы в Кристалле. Ну же, Маркиз! Останови ее!
И Мару останавливает Моримо, могучий и светлый первопредок всего живущего. Противники почти равны по силе. Так же, как и предыдущие. Но Айеке, кажется, начинает уставать. Да и Танатос, по-видимому, долго не продержится.
– Анжела! Быстрее!
Анжелу просто вбрасывают в Кристалл руки Варри и Айра – во внешнем, "нормальном" мире она стоит между ними. Разбираться и осматриваться у нее времени нет. И она приникает к той грани, к которой ее сразу отнесло броском – это грань Третьего мира, рядом с Маркизом. Быстрее, быстрее…
– Готова!
Агнец добирается до шестой печати. Небо, как черный свиток, свивается над землей. Все вокруг потрясают великие землетрясения. Звезды падают с неба – и Полынь в их числе. Асы вовсю рубятся с Ванами – Рагнарек в самом разгаре. Лютая зима сменяется не менее лютым жаром. И первые отряды начинают прибывать к Армагеддону.
И из Анжелы, как в свое время из любви Зевса и Геры, рождается Ангелос. Светлая, невинная, легко могущая склонить равновесие.
Быстрее, Анжела!
На полпути Ангелос останавливает Анту. Грозная, сеющая ужас и мелких демонов на пути, она и сама могла бы сожрать Луну, если бы это до нее уже не сделал скандинавский Волк. Долго ли простоит Ангелос против Анту?
Осталось совсем немного.
– Лай! Мы ждем тебя! Давай!
Теперь свободна лишь одна грань Кристалла – Мир Четвертый. Самое главное, самое тяжелое осталось свершить. Отделить миры – Третий от Четвертого. То, ради чего все это и затевалось.
Лай растекается по грани Четвертого Мира. Напрягается. Упирается в него. Чем? Как? Кто бы знал…
– Готов!
Снята седьмая печать. Четыре ангела трубят в трубы, возвещая о начале битвы Армагеддона. Все силы, дремавшие до того, или сдерживаемые волей богов, приходят в движение и устремляются в схватку. Сурт пытается сжечь весь мир, но его опережает Дракон. Битва продолжается в пламени – воинам смерти не привыкать. Только в Вырии нет огня – но битва Чернобога и Белобога идет и там.
Из Лая в пространство Кристалла вступает Лайма. Счастье, судьба – это именно то, что им всем сейчас надо, чего не хватает сражающимся. И уже не важно, выйдет ли кто ей навстречу, восстановится ли равновесие. Его все равно надо нарушать. Пришло время Свершения.
– Айр, Тан, Варри, Маркиз, Анжела, Лай! Готовы?
– Да!
– Начали!
Развести миры.
Разделить их. Истончить перемычки. Оставить лишь настолько, чтобы силы мира, силы Кристалла могли переносить живущих из одного мира в другой – по их предназначению и судьбе. Ибо – каждому свое.
Держать, держать грани!
И запечатлеть их на установленных местах.
Антарикша послушно разделяется на уготованные ей три части. Явь, Навь и Правь удаляются друг от друга до полной недосягаемости – для смертных. Круги Ада, смыкаясь с ярусами Аддхалока, послушно принимают диктуемую структуру…
Как легко из Кристалла виден весь мир.
Битва, происходящая в нем самом, затухает сама собой. Аид, Танатос, Варуна, Мара и Анту – обескровленные смертным боем, откатываются назад отслаивая тем самым мир Шестой – средоточие инфернального зла. За ним уходит Пятый. Он и так был отделен – раньше. А вот Четвертый отделяется с куда большим трудом – тесно переплетен он с третьим, очень уж густо населен, сопротивляется. Но, зато, после его отделения, гораздо легче выкристаллизовывается Третий. За ним и Второй. Сейчас, сейчас все завершится.
Тангароа, Айеке, Вар-Рана, Моримо, Ангелос и Лайма озирают опустевшее поле битвы. Победители? Но зачем? К чему? Где наш мир? Где мир Первый?
Потерпите еще немного. Одна последняя перемычка…
Вспышка!
Взрыв, разрывающий пространство!
Удар!
И – тьма.
Айр обнаруживает себя лежащим на траве. Озирается, с трудом поворачивая непослушную голову. Друзья лежат рядом, все еще без признаков жизни, раскинув руки, образуя все тот же шестиугольник, с которого они начали свое погружение.
С удивительной самоуверенностью Айр проникает в мысли сразу всех пятерых и командует пробуждение.
Вышло!
Заворочались, заозирались.
Такого пейзажа просто не бывает! Поросший сочной изумрудной травой склон. На холме начинается лес… сад? По другую сторону – озеро, абсолютно отражающее несколько забредших в голубизну неба кудрявых облаков. За озером – замок. С башнями, галереями, мостами и шпилями, созданными не для обороны, а для любования. Из искрящегося белого камня.
– Где мы?
– Это – Рай?
– Мне больше нравится термин "Аваллон".
– А чем плоха Вара – обитель праведных?
– Тогда уж лучше – обитель бессмертных – Амаравати.
– И изредка – Валгалла…
– Ни о чем серьезно не могут!
– Так у нас что – вышло?
– Сейчас проверим.
И Айр, не успев засомневаться и тем все испортить, напрягает новое, доселе неизвестное умение, – и ему открывается весь мир. Как бы с птичьего полета. Все пять миров… Почему – пять?
И Маркиз, который, оказывается, сопровождает его, успокаивает:
– Потому, что мы-то – в шестом, то есть в Первом. Как же ты сам себя озирать будешь?
…все пять миров, как на ладони. Присмотревшись, можно разглядеть даже отдельных людей, их чувства, желания… В каждом мире, кроме Шестого. Но там – не люди. Там… Как бы их назвать… Их мысли и желания и без того ясны и неинтересны. Так что, наверное, все получилось.
"…взирая свысока на мир…"
– Вышло!
– А где Кристалл?
– Не знаю… Может быть в замке?
– А, может быть, теперь мы – и есть Кристалл?
– Ничего себе!..
– А вдруг его теперь опять надо разыскивать – по шести мирам…
– Потом, потом разберемся, теперь время будет.
Вдруг ворота замка распахиваются, и из них в сторону разлегшейся шестерки устремляется пестрая многоголосая толпа. Пока еще не видно, кто это. Но уже чувствуется радостное возбуждение, предвкушение.
Они все ближе, ближе…
Айр вскакивает на ноги:
– Айя! Ты?
Она подбегает ближе, врезается головой в плечо:
– Сколько же можно ждать, любимый!
Тан уже радостно обнимается с кем-то, не щадя хлопками крепкую спину:
– И ты здесь, Борька!
– А как же?
Маркиза окружила небольшая толпа бойцов-пилотов, а он сидит в центре, вытирает предательские слезы и приговаривает:
– Откуда, ребята, как же… Вы ведь тогда… в том бою…
Анжела, уже расцепив объятия с кем-то очень на нее похожим – с первого взгляда, – тем не менее цепко держит его за руку и приговаривает:
– …а вот это вот, обнимается, это Великий Боец Айр, с ним я потом познакомилась, он такого насовершал, ну это я потом тебе подробно расскажу, а правда, что и дедушка здесь, только из замка не выходит, старенький уже, а вот это, в стороне…
Лай молча стоит зажав руками обе руки стоящей напротив него красавицы. Глаза в глаза. Молча. Впитывая. Насыщаясь… И с первого взгляда понятно, что это – Василиса.
Подтягиваются остальные встречающие. Колдун, Отец Колдунов, родители, кто-то еще. Пестрая, шумная компания.
Айр находит все-таки в себе силы оторваться от Айи, целует ее в смеющиеся и мокрые глаза… Оглядывает всю картину. И вдруг…
Что это?
Кто это?
Замолкают и все остальные. Расступаются.
В центре людского скопления стоит одиноко Варри.
И в наступившей абсолютной тишине, разрезая толпу, навстречу ему в круг выходит Ора.
Не дойдя трех шагов, останавливается, напряженно глядя ему в лицо.
– Ты? Здесь?
– Так уж вышло…
Варри не знает, что сказать. Опускает взгляд.
– Я знала, ты простишь. Ты – простишь!
Пауза.
Тишина.
– Иди сюда, маленькая… Я так долго шел… Я так соскучился…
И Ора, еще не веря своим ушам, бросается к нему.
Тишина сразу же взрывается гомоном, смехом, радостными криками.
Наконец, все решают идти в замок. "В самом деле, не на лужайке же этой вы нас кормить с дороги будете!"
У самых ворот Айр вдруг подходит к Варри и говорит:
– Момент-то какой, момент! Процитируй-ка что-нибудь приличествующее случаю. У тебя это лучше всех выходит.
Варри на мгновение задумывается, откашливается, и в створ ворот они входят, сопровождаемые его голосом:
– …и увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали. И смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни, ибо прежнее прошло… И ворота города не будут запираться днем, а ночи там не будет. И не войдет в него ничто нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны в книге жизни…
Новая жизнь на новой земле под новым небом.
Они это заслужили.
Игорь ФЕДОРОВ
