***
Утром Юля проснулась раньше Евгения, бесшумно поднялась, прошлась по комнате… Она была счастлива, тем счастьем, которое несовместимо со страхом и временем, и от которого по-прежнему светился ее перстень.
– Как странно! – беззвучно сказала она.
…Косой луч солнца пробился сквозь занавеску и, отразившись от зеркала, осветил фотографию на маленьком столике у стены. Юля испуганно замерла: Тонечка, в каком-то незнакомом ярко-синем платье, стояла на фоне зеленой травы и смотрела вверх…
Что это значит? Откуда это фото? Почему она не заметила его раньше?!
Юля осторожно подошла к столику, взяла снимок в руки, поднесла к свету… и мысленно обозвала себя идиоткой: на фотографии была изображена совсем незнакомая молодая женщина, даже не особенно похожая на Тонечку! Что за мистика? Может, освещение дало такой странный эффект?
– Жень, – позвала она, – Жень, кто это?
Евгений мгновенно проснулся, увидел фотографию у Юли в руках и тоже мысленно обозвал себя идиотом – правда, по другому поводу…
– Одна знакомая, – неохотно ответил он. – Старая…
– В таком случае она неплохо сохранилась! – улыбнулась Юля. – А как ее зовут?
– Сара… Сара Даррин, один из наших психологов.
– Очаровательная женщина, – проницательно заметила Юля, – но с одним большим недостатком: ни за что не соглашалась жить в Сент-Меллоне… Так?
– Она и не могла на это согласиться, – откликнулся Евгений. Она умная, талантливая, ее ценят в институте… Ради чего ей было уезжать?
– Ради тебя! Или нет?
"Ты ради меня никогда не согласишься оставить друзей, – мысленно произнес Евгений, – так с какой стати ждать этого от кого бы то ни было?!"
Юля смутилась всплеску его эманации, но промолчала. Чем хороши молчаливые признания – на них не надо отвечать! Вместо этого она сказала, снова взяв в руки фотографию:
– Знаешь, эта твоя Сара… Она напомнила мне… Одного очень хорошего человека…
И повинуясь неожиданному порыву, она рассказала Евгению о Тонечке – об их странной дружбе, о "Тени вампира", о непонятной ссоре и самоубийстве…
– А недавно ее перстень передали в общину, – сказала наконец Юля, – И теперь Сэм ходит, как в воду опущенный, не знаем, как ему и помочь… Погоди, а ты что, ничего не знаешь?! – вдруг удивилась она, "прислушавшись" к растерянно-недоумевающей эманации Евгения. – Ведь на бандероли стоял штамп СБ! Я думала…
– Стоп, стоп! – Евгений поднял руку, рывком сев в постели. – Еще раз, пожалуйста! Ты говоришь… Когда вам вернули перстень? Кто?!
– Ну, неделю, может, две назад… Была бандероль из СБ, для Сэма, в ней перстень Тонечки и еще что-то, я не знаю…
Евгений помотал головой, пытаясь хоть как-то успокоить хоровод мыслей.
– Знаешь, Юль… – тихо начал он, – ты можешь подождать немного… Мне надо подумать несколько минут… и еще: если я задам пару вопросов, пожалуйста, не считай их "попыткой сделать из тебя осведомителя"! Дело в том, что… – он не договорил и, не дождавшись ответа от встревоженной Юли, погрузился в размышления…
Выходит, Ананич обманул его – как минимум с перстнем! Ведь он сказал, что брал перстень у Сэма – в то время как он принадлежал совсем другому человеку… Вроде бы мелочь – но маленькая ложь все равно остается ложью!
Евгений почувствовал неуютную тревогу. Теперь он не успокоится, пока не узнает, зачем Ананич заведомо врал в глаза, когда мог говорить прямо – ведь истинная принадлежность перстня ничего не меняла в их разговоре. Правда, теперь Евгений сразу вспомнил и другие несуразности в поведении своего предшественника: невиданную прежде вежливость, острую заинтересованность в визите в "Лотос" – не поленился прилететь самолично! – и при этом слишком быстрое согласие на "почтовый" вариант, когда Евгений в визите отказал… Ананич был готов отдать перстень Евгению – и вместе с тем, судя по данным агентов, сам принес бандероль в поселок и даже пытался дождаться Сэма (вопреки запрету Евгения, но опять-таки совсем не настойчиво…)
Стоп! А ведь в бандероли было и еще что-то, о чем Никлас даже не упоминал в разговоре! И еще: когда он доставал перстень, то долго шарил в дипломате, хотя проще было открыть его, света было достаточно… Не хотел, чтобы Евгений увидел… что?
…Скорее всего, это тоже должно быть связано с Тонечкой… Теперь, после рассказа Юли, Евгений остро пожалел, что в свое время упустил из виду эту интересную эсперку. Правда, она ушла из общины очень давно, больше трех лет назад, и он всегда думал, что она просто не прижилась в "Лотосе". Однако теперь ясно, что все это время она продолжала поддерживать связь с общиной…
Не может ли это как-то касаться ее смерти? Ведь самоубийство наверняка расследовали с участием СБ… и если материалы попали к Ананичу… Неужели там было что-то такое, ради чего этот лентяй бросил все и помчался в горы, которые всегда люто ненавидел?! И вел себя так странно и непоследовательно?..
…Или последовательно? Чего он хотел? Если поговорить с Сэмом, то тогда он явно уехал ни с чем! А если только передать бандероль?..
Евгений повернулся к Юле:
– Ну так как? Мне можно спросить?..
– Конечно спрашивай! – в голосе Юли слышалась неподдельная тревога. – Я же вижу, что что-то случилось…
– Ты сказала, в посылке кроме перстня было еще что-то. Это точно?
– Ну, судя по размеру пакета, там вряд ли мог быть только перстень… Но кроме перстня, Сэм никому ничего не показывал.
– Почему? У вас в порядке вещей такая скрытность, или это что-то особенное? Прости, если вопрос нескромный, можешь не отвечать…
Юля вздохнула:
– Да не дергайся ты! Меня все это волнует ничуть не меньше… Но я не знаю, как ответить: с одной стороны, у нас не принято проявлять излишнее любопытство к чужим делам… Но в то же время обычно мы бываем достаточно откровенны друг с другом! И я помню, мы ждали, что Сэм поделится с нами своими проблемами…
– То есть поведение Сэма сильно изменилось после получения посылки?
– Да, – твердо ответила Юля. – Гораздо сильнее, чем если бы он просто затосковал или ушел в воспоминания! Он даже на погром едва отреагировал, его только что не за шиворот пришлось тащить к озеру…
Ничего себе! Неужели "посылка из прошлого" подействовала на Сэма так сильно, что ему стала безразлична даже собственная жизнь?
– Вот что, Юля, – начал Евгений, – эта история… Похоже, тут как-то замешан мой предшественник…
…Он подробно рассказал об Ананиче, его недавнем визите и странном разговоре, а главное – о непонятном обмане и о своих подозрениях. Юля слушала, не перебивая, и чувствовалось, что она почти напугана.
– Я расспрошу Сэма, – решила она наконец. – Здесь явно какая-то мерзкая интрига… или вообще черт знает что! Честное слово, мне вполне хватило одной детективной истории, чтобы тут же начинать вторую! Что мог задумать этот твой "предшественник"?! Зачем ему понадобился Сэм?!!
– Не знаю, Юленька… Понимаешь, Ананич – он скользкий человек… Не то, что даже подлец, а просто…
Евгений замялся, не находя слов, но Юля с уверенностью сильной телепатки продолжила:
– Ему просто безразлично все, кроме собственной персоны! Он считает, что ему не повезло во всем, начиная с фамилии! Знаю я таких обиженных! От них можно ждать любой пакости…
Евгений уныло покивал, а Юля неожиданно усмехнулась:
– Вот и начались обещанные неприятности! Согласно предсказанию: как только – так сразу. Не жалеешь? Говорят, эсперы приносят несчастье…
– Несчастье приносит некомпетентность! – ответил Евгений. – В данном случае, моя. Я должен был заподозрить неладное, еще когда Ананич приходил ко мне! Ну, ничего, я еще выясню, в чем тут дело…
И все-таки они сошлись на том, что вначале Юля побеседует с Сэмом – кто знает, может быть уже после этого разговора все станет ясно? Хотя Евгений не особенно на это надеялся: если Ананич действительно что-то затеял, то вряд ли это раскроется так легко…