Из института Евгений возвращался в весьма расстроенных чувствах. "Ждите решения научного совета!" Всю дорогу до Сент-Меллона он думал о возможном исходе. Что, если его все же отстранят от курирования? Если потребуется найти виноватого – другой кандидатуры нет. Ну почему все это происходит именно с ним?! Второй раз за последние две недели Евгений чувствовал себя первоклассником, несущим домой скверную отметку и запись в дневнике… Жаль только, что "показывать дневник" давно уже некому! Он редко ощущал себя одиноким, но сейчас ему было очень тоскливо. Как было бы хорошо, если бы дома его кто-то ждал…
Но оказалось – невероятно, но факт! – что ждали, и даже с нетерпением… В первый момент Евгений не поверил своим глазам: Юля лежала на кровати поверх покрывала и читала какой-то журнал. Как она здесь оказалась?!
– А ты что, не рад меня видеть? – Юля, казалось, не видела в ситуации ничего необычного. – Мне показалось, что ты захочешь встретиться со мной.
– Я… я рад тебя видеть, – Евгений не мог опомниться от удивления. – Но как ты сюда попала?
– Взяла ключ у твоей "миссис Хадсон", – пожала плечами Юля. Она же меня помнит. Я сказала, что мы с тобой договорились о встрече, и что я не могу ждать на улице.
– И она дала?
– Разумеется. Правда, перед этим вскользь заметила, что у тебя есть невеста – очаровательная девушка… Предполагалось, что я буду смущена этим – но я обманула ожидания.
Евгений попытался сообразить, кого "сосватала" ему его квартирная хозяйка, одновременно преодолевая желание утопить ее в ванне. Какое ее дело, в конце-то концов?! А если бы Юля не была такой уверенной в себе? Юля засмеялась его эмоциям:
– Она по-своему заботится о тебе, вот и все. Не стоит осуждать ее за это…
– Если она так обо мне заботится, – мрачно проворчал Евгений, то странно смотрится, что она дала кому-то ключ от моих комнат!
– Совсем не странно! – тут же ответила Юля, – Думаю, если бы я попыталась ограбить тебя, она с удовольствием пресекла бы эту попытку и потом долго вспоминала бы о ней.
Евгений невольно улыбнулся: да, это было похоже на Василевскую!
– Между прочим, – заметил он, – на "миссис Хадсон" она обижается.
– Да, она видит в этом намек на возраст. Это я уловила. Между прочим, героиня Конан-Дойла вовсе не такая дряхлая старуха, как она себе представляет!.. Ты ужинать будешь? – безо всякой связи с предыдущим добавила она.
Евгений посмотрел на нее немного недоверчиво:
– Ты что, приехала, чтобы меня накормить?
– Не только, – откликнулась Юля. – Еще и узнать кое-что об этой мрачной истории с двумя трупами. На нас там чернуху лепить не пытались?
– Нет, – коротко ответил Евгений. – Официально вас никто не подозревает.
Пауза, повисшая после этих слов была какой-то излишне многозначительной, и Евгений понял вдруг – просто проникся уверенностью – что и Ананича, и Виллерса убил кто-то из эсперов. Интересно, только ли из-за Сэма?.. Или еще что-то сотворили эти двое – что-то, чего нельзя было простить! Что же, поднявший меч от меча и погибнет! Чем ждать справедливости, лучше добиться ее самим. Только не слишком ли рисковали обитатели "Лотоса"? Если СБ начнет следствие…
Однако Евгений был почти уверен: не начнет! Слишком явным было желание замять эту историю. К чему выносить сор из избы? Виновники происшествия мертвы, к тому же – Евгений был совершенно в этом убежден – едва ли не каждый его коллега скажет, что эсперы были правы в своем желании отомстить…
Они взглянули друг на друга, но так же как Инга и Дэн, ничего не сказали вслух. Телепатия мало помогла Юле – образы Евгения были слишком стремительны и неуловимы. Но ощущение уверенности друг в друге передалось обоим, и через несколько секунд они смогли довольно внятно продолжить разговор.
– А как дела в "Лотосе"? – спросил Евгений.
Юля грустно улыбнулась:
– А ты как думаешь? Мало поводов для веселья, честно говоря. В каком-то смысле я просто сбежала…
Евгений посмотрел на Юлю внимательнее: да, она заметно изменилась с их последней встречи – словно бы повзрослела, но одновременно стала выглядеть еще более хрупкой и беззащитной. Теперь в ней было меньше той отчаянной энергии, которая сразу привлекала внимание. Интересно, такая Юля стала бы прыгать с вертолета на вершину?..
– Ты на вертолете покататься хочешь, что ли? – немедленно откликнулась Юля. – Поздно уже…
– Нет, я просто вспомнил кое-что, – улыбнулся Евгений. – Ты слишком вольно интерпретируешь образы…
Они быстро накрыли стол и сели ужинать, но еда ненадолго отвлекла от грустных мыслей и тревожных вопросов. Первым не выдержал Евгений: поинтересовался, пришел ли в себя Сэм, понял ли, что стал жертвой жестокой провокации, а друзья ни в чем перед ним не виноваты…
– Трудно сказать, – ответила Юля. – Вслух больше никого не обвиняет, похоже, умом даже понял, что был обманут, но…
– Но что?
– Не знаю… Он похож на отравленного: как бы там ни было, а удар достиг цели! Яд проник в душу, и кто знает, что теперь делать? Даже мстить уже некому, – горько усмехнулась она. – Вот если бы нашелся настоящий дневник, Сэм, наверное, успокоился бы, – Юля с надеждой посмотрела на Евгения. – Ведь правда? Ты тоже так считаешь?
– Считать-то считаю, – вздохнул Евгений: как же не хотелось ему признаваться в проигрыше, но делать было нечего. – Считать можно что угодно, только дневник найти уже нельзя!
– Как? – Юля даже побледнела: то, что поиски могут закончиться неудачей как-то не приходило ей в голову, максимум, чего она боялась, это слишком долгого ожидания. – Как? То есть ты ничего не нашел?! И никогда не найдешь? Что это значит, черт возьми?!
Евгений коротко рассказал ей о безуспешных поисках вырванных страниц, о фактическом запрете дальнейшего расследования. Юля слушала молча, очень внимательно, с каким-то бессильным и в то же время яростным отчаянием – за эти минуты она словно бы второй раз пережила смерть своей подруги! "Я же была рядом с ней, вертелось у нее в голове, – я же была тогда в квартире… Почему я даже не заглянула в ее бумаги?! Идиотская щепетильность… Ананич вот не постеснялся!"
– Почему я ничего не сделала! – воскликнула она с отчаянием. Ну, почему?! Ведь я могла спасти ее записи!
– Не казни себя, Юленька, – мягко сказал Евгений. – Если бы можно было все знать заранее, – не договорив, он усмехнулся. – Я вот тоже не заподозрил неладное, когда Ананич пришел ко мне, а ведь должен был! А теперь…
Да, теперь оставалось только жалеть об упущенных возможностях и пытаться утешить друг друга. Правда, оставалась еще работа незаконченная серия "треугольники", из которой Евгений уже пытался сделать кое-какие выводы. Юля была готова помогать ему дальше, и это было хорошо, и обещало результаты, но… Тонечкина-то работа пропала безвозвратно – и так невыносимо трудно было примириться с этим!..