К тому времени, как стрелок прибыл к конюшне Кеннерли, на северном горизонте сгустилась странная мгла, и он понял, что это пыль. Воздух над Таллом был по-прежнему совершенно тих.
Кеннерли поджидал его на засыпанных сенной трухой подмостках, которыми служил пол сарая.
– Отбываете? – Он униженно усмехнулся.
– Да.
– Но не перед бурей же?
– Впереди нее.
– Ветер летит быстрей, чем мул везет человека. И на открытом месте может убить.
– Мул мне будет нужен прямо сейчас, – просто сказал стрелок.
– Само собой. – Но Кеннерли не уходил: раздвинув губы в подобострастной, полной ненависти улыбке, он не двигался с места, будто соображал, что бы еще сказать, а его взгляд метнулся куда-то вверх, за плечо стрелка.
Стрелок отступил в сторону, одновременно обернувшись, и тяжелое полено, которое держала девушка по имени Суби, просвистело в воздухе, задев только локоть. Размахнулась Суби так сильно, что не удержала деревяшку, и та загремела на пол. С опасной высоты сеновала легкими тенями сорвались ласточки.
Девушка тупо, по-коровьи смотрела на него. Из-под застиранной рубахи выпирало перезрелое великолепие грудей. Большой палец медленно, будто во сне, искал прибежища во рту.
Стрелок снова повернулся к Кеннерли. Кеннерли стоял – рот до ушей. Кожа приобрела восковую желтизну. Глаза бегали.
– Я… – начал он шепотом, с трудом ворочая языком в заполнившей рот густой слюне, и не сумел продолжить.
– Мул, – негромко напомнил стрелок.
– Конечно, конечно, само собой, – зашептал Кеннерли. Теперь в его ухмылке сквозил оттенок недоверия. Шаркая ногами, он отправился за мулом.
Стрелок отошел туда, откуда можно было следить за Кеннерли. Конюх вернулся с мулом и подал стрелку поводья.
– Иди, займись сестрой, – сказал он Суби.
Суби вскинула голову и не двинулась с места.
Стрелок ушел, а они стояли и пристально смотрели друг на друга: Кеннерли – с болезненной усмешкой, Суби – с немым бессловесным вызовом. Зной за стенами сарая по-прежнему напоминал кузнечный молот.
<- | | ->