– Почти так. Но ты забыл довольно-таки важную часть, – сказал я.

– Да ну?

– Мы все свободны делать все, что нам хочется, пока мы не причиняем кому-то вреда, – упрекнул я его. – Я знаю, что ты это и имел в виду, но тебе следует говорить вслух то, что ты подразумеваешь.

В темноте неожиданно послышался звук шаркающих шагов, и я быстро поднял голову.

– Ты слышал это?

– Да. Похоже, там кто-то есть… – Он поднялся и пошел в темноту. Вдруг он засмеялся и назвал имя, которое я не мог разобрать. – Все в порядке, – услышал я его голос. – Нет, мы будем тебе рады… незачем бродить вокруг… пойдем, мы тебя приглашаем, правда…

– Спасибо. Мне не хотелось бы мешать вам и навязываться.

Голос был с сильным акцентом, не то русским, не то чешским, но больше всего похожим на транссильванский.

Человек, которого Шимода привел к костру, был… ну, как бы это сказать, – несколько необычно встретить такого человека среди ночи где-то на Западе. Маленький, тщедушный, похожий на волка человечек, пугающий своим видом – в вечернем туалете, в черной пелерине с капюшоном на красной атласной подкладке – на свету он чувствовал себя неловко.

– Я проходил мимо, – сказал он. – Это поле – кратчайший путь к моему дому…

– Неужели? – Шимода не верил этому человеку, знал, что тот лжет, и в то же время изо всех сил сдерживался, чтобы не рассмеяться вслух. Я надеялся, что скоро пойму, в чем дело.

– Устраивайтесь поудобнее, – сказал я. – Можем ли мы быть вам чем-нибудь полезными?

Я не чувствовал в себе такого уж сильного желания быть полезным, но человек выглядел таким несчастным, так весь съежился, что мне и вправду хотелось, чтобы он почувствовал себя непринужденно, если сможет.

Он посмотрел на меня с отчаянной улыбкой, от которой я похолодел.

– Да, – сказал он, – вы можете помочь мне. Поверьте, мне очень это нужно, иначе бы я не попросил… Можно мне попить вашей крови? Самую малость, это моя еда. На свою беду я нуждаюсь в человеческой крови…

Может, из-за акцента, а может, он не настолько хорошо владел английским, либо я не понял его слов, но я вскочил на ноги куда быстрее, чем делал это в течение многих месяцев, и от моей стремительности солома полетела в огонь.

Человек отступил назад. Вообще-то я безвреден, но я довольно рослый человек и могу выглядеть угрожающе. Он грустно отвернулся.

– Сэр! Простите меня! Простите! Пожалуйста, забудьте то, что я говорил тут о крови! Но, видите ли…

– Что вы говорите!? – Я рассвирепел еще больше от того, что испугался. – Что за вздор, черт побори, вы мелете, мистер?! Не знаю, кто вы такой, вы что, что-нибудь вроде ВАМ…

Шимода оборвал меня прежде, чем я договорил это слово.

– Ричард, наш гость говорил, а ты прервал его. Пожалуйста, сэр, продолжайте, мой друг несколько тороплив.

– Дональд, – сказал я. – Этот парень…

– Тихо!

Я до того был удивлен всем этим, что замолчал и только с невыразимым ужасом смотрел на странное существо, вырванное из привычной ему темноты светом нашего костра.

– Пожалуйста, поймите, – робко заговорил он после паузы, – я же не выбирал родиться вампиром. Это несчастье! У меня так мало друзей! Но каждую ночь, каждую ночь я должен иметь чуточку, самую малость свежей человеческой крови, иначе я буду страдать от страшной боли. А если я этого не получу дольше, то просто не смогу жить! Прошу вас, мне будет очень больно и я умру – если вы позволите мне пососать вашей крови… совсем немножко… не больше пинты… – он приблизился ко мне на шаг, облизывая губы, думая, очевидно, что Шимода контролирует меня и каким-то образом заставит подчиниться.

– Еще шаг, и кровь будет обязательно, мистер. Только прикоснитесь ко мне – и вы умрете…

Пожалуй, я не убил бы его, но мне очень хотелось для начала связать его, а уж потом продолжить наш разговор. Должно быть, вампир поверил мне, потому что остановился и вздохнул. Он повернулся к Шимоде.

– Вы добились своего?

– Думаю, что да. Благодарю вас.

И тут вампир улыбнулся мне, совершенно свободно, крайне довольный собой, как актер на сцене, когда представление закончилось.

– Успокойтесь, я не буду пить вашу кровь, Ричард, – сказал он дружелюбно на совершенном английском языке без всякого акцента, и пока я смотрел на него, он исчезал, будто внутри него выключили свет… Через пять секунд он исчез.

Шимода снова сел у костра.

– Как я рад, что ты не имеешь в виду того, что говоришь!

Я все еще дрожал от адреналина, готовый к битве с чудовищем.

– Дон, я не уверен, что гожусь для этого. Может, ты лучше объяснишь, что происходит? Ну хоть… ЧТО ЭТО БЫЛО?

– Дот был вампиром из Транссильвании, – сказал он с еще большим акцентом, чем у того чудовища. – Или, если быть точным. Дот – мыслеформа вампира из Транссильвании. Если когда-нибудь тебе захочется что-то объяснить, и ты думаешь, что тебя не слушают, расшевели его маленькой мыслеформой, чтобы продемонстрировать то, что ты имеешь в виду. Думаешь, я перестарался с ним, с этой накидкой, клыками, с таким его акцентом? Слишком жуток для тебя?

– Накидка была первоклассная, Дон. Но сам он, пожалуй, был чересчур стереотипный, нелепый какой-то… Я вовсе не испугался.

Он вздохнул.

– Ну, ладно. Ты получил что надо, а это главное.

– А что надо?

– Ричард, будучи таким свирепым по отношению к вампиру, ты делал то, что ты хотел делать, хоть ты и знал, что это кое-кому повредит. Он ведь сказал тебе, что ему будет больно, если…

– Он собирался пить МОЮ КРОВЬ!

– Что мы и делаем с каждым, когда говорим, что нам будет больно, если они не будут жить по-нашему.

Я долго сидел молча, думая об этом. Я всегда верил, что мы должны поступать, как нам хочется, коль скоро мы не причиняем вреда ближнему, а тут это не проходило, чего-то не хватало.