Заварил еще кофе, кровь пошла по телу горячими волнами. В голове прояснилось, начал различать и шумы за окном, и учащенное биение своего сердца, и надоевшую рекламу о гигиенических прокладках, особой краски для волос, несмывающейся губной помаде… Все ролики шли одни за другим кучно и торопливо, словно депутаты спешили в буфет, и вдруг как шилом ткнули… Это ж если хоть сотую часть этих денег что тратится на такую рекламу, то уже наверняка на этой планете излечили бы рак и СПИД, а если бы колоссальные суммы, что выбрасываются на дорогие духи и туалетную воду потратить на науку, то уже были бы на Марсе и Венере, строили бы фермы на спутниках Юпитера…
Ну, и та главная проблема если бы не была уже разрешена сейчас, то разрешили бы в следующем поколении. Если бы на науку бросали денег только же, сколько бросают на жевательную резинку, то здешняя наука уже открыла бы… Не знаю, что открыла бы, но что-то открыла бы.
Не затем ли меня.. Да кто ты, чтобы повлиять на развитие всей этой цивилизации?
Дверь на балкон открылась нехотяЁ набухла после недавнего дождя. Звезда, центральное светило этой планетной системы замедленно опускается за горизонт. Конечно, я понимал, что на самом деле это планета с огромной скоростью, вращаясь сразу в нескольких направлениях, несется вокруг этой звезды, но обманчивое зрение твердило, что почва под ногами находится в центре мира, а я стою на балконе и уже зеваю, готовясь спать.
Я в самом деле чувствовал вялость в мыслях, это именуется сонливостью. Получается, что я настолько всажен в это тело, что его примитивные инстинкты и желания властвуют надо мною…
– Черта с два, – сказал я зло.
На кухне вода отстаивалась в очистителе. я смолол кофе и всыпал в джезву, поставил на огонь. Бодрящий запах поплыл по комнате, в голове чуть прояснилось, но я со страхом чувствовал, что это слишком крохотная победа. Я всажен в это тело чересчур крепко. Если я смогу продержаться без сна, переломив примитивные инстинкты этого разумоносителя, то к утру буду вялым и слабым.
Значит, правило первое: я не могу воспользоваться никакими другими силами, кроме крохотных силенок моего разумоносителя. Я не могу ни перемещаться во времени и пространстве, для меня закрыто как прошлое, так и будущее. Я не могу даже протянуть руки и потрогать в Индийском океане воду, теплая ли, не говоря уже о том, чтобы усилием воли перенестись на Марс и побегать по его красным пескам. Перейти в другое измерении и посмотреть взрыв сверхновой…
Но что, что я должен совершить?
Когда снова вышел на балкон, в лицо пахнул прохладный вечерний… нет, уже ночной воздухЁ слегка влажныйЁ с запахами разогретого асфальтаЁ бензинаЁ технических машин. От близкой дороги шуршали шиныЁ вдали звякнули составыЁ коротко ревнул гудок. В соседнем дворе надрывно забибикала машина с чересчур чутким автосторожем.
Я вытащил стул и сел в сторонке от двериЁ чтобы не продуло. ГлазаЁ привыкшие к яркому свету комнатных лампЁ выхватывали только желтые пятна фарЁ оранжевые огни в окнах напротив, потом начал различать силуэты.
Усаживаясь поудобнееЁ мазнул взглядом по темному небуЁ снова вперил взор в дом напротивЁ в одном из окон раздевалась женщина с развитой фигурой… ощутил неудобствоЁ поерзалЁ взгляд словно сам поднялся кверху.
МирЁ в котором я нахожусьЁ накрыт темным исполинским куполом. Тысячи звезд усеяли сводЁ тусклые и яркиеЁ мерцающие и недвижимые. То ли ночь оказалась на редкость чистойЁ без облаков и ядовитого смога, то ли еще чтоЁ но по спине пробежала дрожь. Я ощутилЁ что смотрю неотрывно на эти звездыЁ а холодок со спины расползается по всему телуЁ пробирается во внутренностиЁ ползет ледяной струйкой к сердцу.
ЗвездыЁ о которых говорил еще отец этого разумоносителяЁ о которых оно читало в учебнике астрономии. Скопления раскаленного газаЁ что находятся от меняЁ от этого балконаЁ на расстоянии… холод пробирается к самому сердцуЁ на расстоянии тысяч и тысяч не километровЁ не сотен тысяч километровЁ а сотни световых лет! Это значитЁ что светЁ который распространяется почти мгновенноЁ туда летит многие и многие годы. И что весь этот мирЁ где нахожусь – крохотнейшая песчинка в абсолютно пустом мире. Земля в сравнении с заурядной звездой – песчинка рядом с небоскребом. Но сами звезды разбросаны в пустотеЁ как песчинки: одна над Тихим океаномЁ другая – над АтлантическимЁ третья – над Африкой. Да нетЁ куда реже…
А что же планета ЗемляЁ перед которой звезда – небоскреб?
А что же яЁ мелькнула жутковатая мысльЁ которому эта планета кажется бескрайним необъятным миром? Каково мое место в этом чудовищно невообразимо огромном мире?
