***
Никита, к лицу которого прихлынула кровь, отвернулся. Через минуту, справившись с гневом и стыдом, глухо проговорил:
– Где она?
– Она сама даст о себе знать. И вы встретитесь… если ты сможешь стать властелином обстоятельств. Но дорога трудна, далека и опасна.
– Путь?
– Нет, всего лишь дорога к Пути.
Помолчали. Сомнения в душе обоих – хотя и по разным причинам вспыхнули с новой силой, но оба постарались скрыть их друг от друга. Никита перевел разговор на прежнюю тему, хотя думают о Ксении. Она уехала, ничего ему не сказав!
– Значит, Весть – это какое-то сообщение?
– Закодированная информация, которой нет цены! Как для тебя, так я для тех, кто за ней охотится. Если научишься не только слышать ее, но и расшифровывать…
– То что? – не выдержал Никита, видя, что Толя не собирается продолжать.
– А не знаю, – наконец ответил-инженер. – Может быть, станещь колдуном, магом, может быть, сумасшедшим. Подходит такая судьба? Собирайся.
– Куда,? – растерялся танцор..
– Ко мне. Здесь рассказывать ничего не буду, а дома у меня есть кое-какие приспособления, позволяющие сохранить разговор в тайне..
– А спина? Может, перевяжешь?
– Засохнет. Одевайся и пошли.
Такэда не торопился, затеяв тяною – чайную церемонию; как и все японцы, он боготворил ритуалы.
Никита тоже любил пить чай, однако еле выдержал на этот раз, снедаемый любопытством.
В одиннадцать часов вечера они наконец перешли в рабочий кабинет инженера, и Толя включил компьютер, коротко бросив:
– Генератор шума.
Никита не понял, и Толя терпеливо пояснил:
– Он создает электромагнитные помехи в широком диапазоне, так что нас не подслушаешь даже с помощью лазерного звукоснимателя.
Уселись в низкие удобные кресла для гостей, расписанные драконами. Никита вдруг почувствовал страх, как перед прыжком с тройным сальто на твердом полу. Такэда понял его чувства, кивнул.
– Да, Никки, мне тоже не по себе, но можно ведь и не начинать исповедь. Кто знает, может быть, все образуется само собой?
– Не тяни душу, – хрипло ответствовал Никита. – И так белый свет не мил. Хуже не будет.
– В том все и дело, что будет. Но коли сказал "а", пора говорить и "б". Начну издалека. Будет что непонятно, спрашивай сразу.
Итак, ты, наверное, знаешв, что наша Вселенная по современным представлениям родилась около двенадцати-пятнадцати миллиардов лет назад в так называемом Большом Взрыве. Ученые-космологи теоретически доказали, что взрыв этот проходил две стадии: инфляционную – эру сверхбыстрого раздувания – и экспоненциальную, после фазового Перехода вакуума, в результате чего Вселенная теперь напоминает мыльную пену, где каждый "пузырек" – ученые называют их доменами – гигантская область пространства со своими свойствами и набором физических констант. Наша Земля и Солнечная система вместе с другими звездами и галактиками торчит где-то в одном из таких доменов, занимая ничтожную часть его объема. Успеваешь схватывать?
Никита отмахнулся. В свое время, в юности, он начитался популярных брошюр по космологии – его всегда прельщали большие масштабы – и хорошо разбирался в терминологии.
– Тогда идем дальше. На самом деле наша Вселенная выглядит несколько иначе: все ее "мыльные пузырьки" сидят один в другом, как матрешки, а не взаимодействуют между собой по той простой причине, что время в каждом "пузырьке"-домене течет "под углом" ко времени в соседнем. Образовался своеобразный объемный веер, каждая пластина которого есть слой Вселенной со своим временем, и называется эт,от многослойный конгломерат – Веер Миров.
Такэда участливо глянул в помутневшие глаза танцора.
– Тяжело? Или поехали дальше? Андреева ты явно не читал.
– Продолжай, – с усилием выдавил Никита. – А насчет Даниила Андреева – каждый любит читать то, что любит.
– Резонно. Итак, Веер Миров, раскрылся, и в каждом из его пластин-слоев или хронов началась своя эволюция, согласуясь с теми законами физики, которые определялись наборами физических констант. Во многих Мирах появилась жизнь, не во всех, но во многих, а в некоторых эволюция разума достигла такой стадии, когда носители интеллекта стали, по сути, Богами в своем хроне, ну или, скажем, сверхтворцами: я привык к термину – Владыки.
Никита шевельнулся.
– Я не понимаю, причем тут…
– Не торопись, поймешь, я еще не дошел до сути. И вот в одном из Миров Веера возник некто, сверхмогучее существо, могущество которого было настолько велико, что он нашел способы преодоления потенциального барьера, отделяющего слой от слоя, хрон-Мир от другого хрон-Мира, и мог путешествовать по Мирам, исследовать Веер. Все было бы ничего, если бы он, выражая свободу выбора, присущую каждому интеллекту, не преступил законов бытия Веера, выработанных Собором Владык. Отвергнув принципы, о которых я знаю только, что они более совершенны, чем земные добро и любовь, он вздумал тадруг изменить условия существования одного из хронов. Мир этот был пуст, то есть не имел живых существ, но… наш сверхинтеллект решил создать не что-нибудь, а… хаос! С большой буквы. То есть Абсолютный Хаос. Понимаешь, о чем речь?
Никита нерешительно пошевелил рукой.
– Ну, хаос – это… беспорядочность? Что-то, связанное с энтропией, так? По Библии все родилось из хаоса… и все к нему опять вернется.
– Поразительная осведомленность! – Ирония в голосе Такэды не была обидной. – Ученые твердят, что хаос – конечная, тупиковая стадия эволюции сложных систем. Но это не так. Хаос – состояние материи, являющееся источником высших форм порядка, основа для формирования практически неограниченного многообразия упорядоченных структур сколь угодно сложной и высокой организации. Я не буду углубляться в дебри науки, скажу только, что Библия права. Но это наше сверхсущество, Владыка одного из хронов, решило создать именно совершенный Хаос, абсолютный во всех отношениях, хотя Владыки других Миров и предупреждали, что это опасно. Причем опасно не только для того Мира-хрона, но и для всего Веера. Он не послушался…
– Постой-ка, – медленно произнес Никита. – Уж не о Люцифере ли идет речь?
– О нем, – просто ответил Такэда. – Падение Люцифера, или по-русски Денницы, не миф. Как и то, что все, помогавшие ему, утратили свое "я". Но я не закончил. Что такое абсолютный хаос?
Это полиструктура, в которую входят физический, математический, экономический, политический, наконец, и любой другой хаос, и в которой невозможны никакие упорядоченные процессы. Да, Денница – действительно великий ум и великий конструктор, он создал Хаос! Но и он не смог спрогнозировать последствия.
– Зачем он это сделал?
– Может быть, из чисто научного любопытства, может, по другим причинам, я не знаю. Нет, он не тот дьявол, каким его окрестила религия, он не есть изначальное воплощение Зла, но и не падший ангел. Это существо чистого, холодного интеллекта, лишенное каких бы то ни было эмоций. Воплотив свой замысел, он занялся другим экспериментом, каким неизвестно, однако то, что он создал – то есть Абсолютную Смерть! – не удержалось в границах того обреченного Мира, и начало просачиваться сквозь потенциальный барьер хрона в другие Миры-слои Веера. Кстати, в наш хронвселенную тоже. Даже на Земле открылись прямые каналы просачивания Хаоса, пример – Чернобыль. Ну, а когда над всем Веером нависла угроза уничтожения – свертки, тогда в дело вмешались другие Владыки…
– И низвергли Люцифера в ад!
– Их было семеро, и только все вместе, хотя каждый из них был великим магом, они смогли остановить распад Веера и ограничить интервенцию Хаоса. Но этим инцидент не исчерпан. Люцифер-Денница нашел путь в Болото Смерти так теперь называется зона с распавшимися кронами – и проделал еще один эксперимент по выбросу Хаоса в Большую Вселенную, в "горячем" вакууме которой рождаются и гибнут мириады вселенных, подобных нашей. Ему это почти удалось, почти… И снова пришлось вмешаться Семерым. Веер не схлопнулся сам в себе, не превратился в сверхплотную точку, сингулярность, как говорят ученые, только по счастливой случайности.
– Короче,философ.
– Короче, и в третий раз собирались Семеро, чтобы сохранить Веер, причем пришлось объявить войну приспешникам Люцифера, вернее, сторонникам Санклита Четырех Демонов, которые готовы были заплатить любую цену за освобождение Люцифера вплоть до гибели Веера со всеми его обитателями. Было это примерно с тысячу лет назад по нашему летоисчислению. И в этой последней битве Тьмы и Света, Закона и Анархии, Порядка и Хаоса, Гармонии и Безобразия, Люцифер был изолирован в одном из хронов, Хаос заперт "по соседству". Синклит Четырех ограничен в своем волеизъявлении, наступила тишь да гладь, да божья благодать… если бы не новые попытки отступника вырваться из "клетки". Есть основания полагать, что он вот-вот вырвется на волю, и уцелеет ли Веер со всеми своими Мирами, неизвестно. Вот почему Соборная Душа Веера приняла решение собрать новую Семерку, и Посланник уже начал заниматься поиском магов, когда его убили.
– Великолепную семерку, значит, – хмыкнул Никита. – А я, значит, должен заменить Посланника, так?
– Не должен, – тихо сказал Такэда. – Но боевики "свиты Сатаны" убрали Посланника и Вестника, и место Посланника вакантно. Может быть, Собор найдет другого Посланника, может, им станешь ты. Не уверен. Но у Люцифера… не люблю я это имя, привык к Деннице. Так вот, у Денницы слишком много исполнителей, главные из которых образуют СД – Синклит Четырех Демонов, и действуют эти демоны весьма эффективно. Я как-нибудь расскажу о них подробней. Их слуг ты и встретил в парке. В нашем хроне, Мире Земли и Солнца, законы М-физики, физики волшебных превращений не реализуются в полной мере, и молодчики СС вынуждены действовать в согласии с законами нашей физики, но дыхание Хаоса, как я уже говорил, сказывается и на Земле: жизнь человечества пошла вразнос, примеров хоть отбавляй. А ведь это лишь слабый, еле ощутимый ветерок Смерти!
– Ну хорошо. – Сухов попытался собраться с мыслями, но не смог, информации было слишком много. – Пусть все это существует… Денница твой, СД, СС, ЧК… сам аббревиатуры выдумывал?
– А что, не подходит? "Чекисты", кстати, – профессионалыохотники на разумных существ, пробующих вмешаться в конфликт против Денницы.
– Хорошо, верю. Но спрашиваю в третий раз: меня с какого боку все это касается? Кой я к черту Посланник, если даже не знал о существовании Веера!
– Вестник, нес информацию Посланнику о принципах отбора Семерых магов, а тот должен был найти их, зная, в каком из хронов кто из них обитает. Теперь оба убиты. А Весть – у тебя…
Никита побледнел, хотел дотронуться до плеча со звездой, однако вовремя остановился.
– Что и требовалось доказать. Выходит, я теперь… Посланник?
– Пока никто. Для Пути ты слаб, прав был командир отряда СС. Но шанс у тебя есть. Тебе плохо?! – Такэда вскочил. – Давай-ка приляг.
Никита отвел его руку, глубоко вздохнул, с минуту молчал, откинувшись в кресле. Под глазами его обозначились темные круги.
Он поверил.
Конечно, в глубине души еще теплилась надежда, что все это театральная постановка, фантазия инженера, но, с другой стороны, он слишком хорошо знал Толю, чтобы надеяться на розыгрыш.
– Я останусь у тебя, не возражаешь? Надо переварить.
Такэда молча стал разбирать кресло-кровать.
Уснуть не удалось ни через час, ни через два. Не спал и Толя, потому что ответил на вопрос Сухова тотчас же:
– Я не все понял насчет Посланника…
– Его звали Симарглом, и был он как бы офицером связи, вернее, "богом" связи между другими Владыками.
– А разве он путешествовал в одиночку, без подстраховки?
– Магу не нужна подстраховка…
– Ну да, чего же его тогда подловили и убили? оля долго молчал, потом нехотя проговорил:
– Я пока не знаю конкретных деталей, но, по косвенным данным, Посланник попал в ловушку из-за предательства. Удар был слишком внезапен.
Снова тишина овладела комнатой. Стали слышны какие-то шелесты и попискивания в электронном нутре компьютера, да изредка долетали звонки трамвая и скрип шин тормозящих автомобилей.
– И что я должен буду делать, если стану Посланником?
– Главной его задачей являлся поиск Владык, то есть магов высшего класса, способных при воссоединении образовать Принцип-регулятор, играющий роль физического закона для всего Веера, выполняющий волю Соборной Души Веера, а главное – превышающий возможности Денницы.
– Ты произносишь слово "маги", как "боги".
– В принципе, это одно и то же, если под магией понимать надежное и глубокое познание тайн природы. Но твоя задача сейчас поскромней: довести до совершенства свои естественные способности и лишь потом выйти на лестницу предельных возможностей.
– Предел – это мощь мага? – усмехнулся в темноте Никита.
– Маг, творец – всего лишь ступень эволюции мыслящего существа,, пределов же не ведает никто. Если ты решишься заменить Посланника, тебя ожидает столько опасных поворотов, что я советую еще раз подумать – стоит ли? Начинать надо с нуля, а впереди ждет кэндо, синто и дао: Путь Меча овладение искусством выживания в любых условиях, Путь богов или Путь Мысли, и путь Духа. И каждый из них невероятно труден, практически за пределами человеческих возможностей.
– А я всего лишь танцор.
– Ты тоже мастер, творец пластики, гармонии движения, гибкости, ритма, идеала человеческого совершенства, это немало. Кстати, другие Владыки тоже являются яркими творческими личностями. Один из них скульптор, вернее, архитектор, второй – резчик по камню, третий – воин, четвертый – мастер высших гармоний, невыразимых человеческим языком. Да, чуть не забыл: лишь четверо из них – люди, ну, или скажем, гуманоиды, остальные трое – существа иных порядков. Это все, что я знаю, остальное тебе должна донести Весть.
Никита молчал. Мозг достиг пределов насыщения удивительным и не реагировал на другие, не менее удивительные вещи. Масштабы картины, нарисованной Такэдой, не только потрясали, поражали воображение, но и будили в душе атавистические страхи перед темным, тайным, непонятным, загадочным.
– А почему твои друзья – или кто они тебе? – не предложили Путь тебе? Ты же мастер кэмпо, инженер-кследователь и всегда доводишь дело до конца.
– Я не подхожу, – спокойно ответил Такэда. – Для такого Пути нужны не просто высокоответственные индивидуалы, но яркие, творческие личности. Ты в этом смысле подходишь больше.
А я… я просто наблюдатель, посвященный лишь в самые тривиальные тайны бытия. Единственное, с чем я справлюсь – сопровождать Посланника, в данном случае, наверное, тебя, до момента, когда ты сможешь обойтись без моей помощи или когда силы мои полностью иссякнут.
– И ты… готов идти со мной? – Никита привстал на локте, удивленный и обрадованный.
Лица Такэды в темноте не было видно, однако чувствовалось, что он улыбается.
– Это мой долг, Ник. Недаром же я отмечен тремя восьмерками – знаком высокого долга.
– Это меняет дело, – пробормотал Сухов, внезапно успокаиваясь, и его сразу потянуло ко сну. – Завтра договорим.
Такэда не ответил. Сомнения все еще не оставили его:вытащив друга из созданного им уютного, достаточно комфортабельного мирка, он мог предложить взамен лишь страх, боль, опасность, жестокие испытания, а выдержит ли Никита – не знал.
Ни на следующий день, ни через день Сухов у Такэды не появил ся. Сбежав утром с рассеянно-задумчивым видом, он занялся какими-то делами, из дома почти не выходил, сделав лишь походы в магазин и в библиотеку. Что искал там танцор, осталось невыясненным, хотя Толя и догадывался, но терпеливо ждал исхода размышлений Никиты, прекрасно понимая, как трудно поверить в рассказанную им легенду.
Сходил Никита и в мастерскую Ксении, не застав там, естественно, никого. А потом в его квартире случился пожар: загорелся телевизор. К счастью, хозяин был дома и пожар потушил сам, ценой куртки и разбитого чайного сервиза, к тому же его тряхнуло током, пока он отключал телевизор от сети. Это происшествие подтолкнуло его к принятию окончательного решения, и на третий день отсидки Сухов заявился наконец к приятелю, признавшись:
– Может быть, я псих, что поверил во всю эту галиматью с Денницей-Люцифером, но мучиться неизвестностью дальше не намерен. Поехали к твоему тренеру. Но прежде ты ответишь на пару вопросов.
Такэда, одетый в шелковый халат-кимоно, пропустил Никиту в рабочий кабинет, принес на подносе чай и хрустящие тосты, которые жарил сам, поставил на чайный столик:
– Пей и спрашивай.
– У меня случился пожар…
– Я знаю.
Сухов было вскинулся, потом сник.
– Ах да… ты же "наблюдатель". Техника оттуда или наша, отечественная? Впрочем, это несущественно. Так вот, что такое "печать зла", я усвоил. Пожар, наверное, тоже спровоцирован ею. Ну, а что если в дело вмешаются "десантники" СС? Или профессионалы, о которых ты говорил? Кто они на самом деле?
– ЧК? "Черные коммандос"? Как тебе сказать… я ведь с ними лично не сталкивался, просто меня предупредили. Если ребятки из СС – просто равнодушные исполнители воли пославших их существ, знаешь, вроде роботов без эмоций и колебаний, и без злобы, то боевики ЧК – натуральные носители зла! Охота на людей и других разумных существ доставляет им удовольствие. Такие или подобные им твари есть и среди людей. Вспомни хотя бы добровольцев-снайперов из нашей недавней истории, стрелявших по старикам. женщинам и детям. С таких, как они, на Земле и начинается дьяволочеловечество! Правда, повторюсь, в условиях нашего хрона-вселенной, с Землей и Солнцем, и остальными галактиками, сила "черных" ограничена законами нашей природы, но в других Мирах они почти всемогущи.
– Успокоил, – хмуро улыбнулся Никита, сделав глоток обжигающе вкусного чая. – Значит, кроме СС нам будут противостоять еше и дьяволы ЧК?
– Если бы только они, – пригорюнился Такэда. – Но кроме "свиты", а в ней ровно сорок "десантников", и "черных коммандос", которых тоже сорок поистине роковое число! – еще есть четверо их начальников-демонов, или дивов, или дьяволов, можешь называть их как угодно, существ с мощным и холодным интеллектом, наделенных колоссальной властью и силой. СС и ЧК подчинены непосредственно этим четверым, помощникам Денницы. А уж прямой выход на каждого из них – это считай кранты, и не только для нас с тобой, но и для более могучих существ. Кроме, наверное, Владык.
– Звучит весьма оптимистично.
– Ну и наконец сам Денница. – закончил Такэда. – Постичь его сущность нам не дано, да и вряд ли мы встретим его на Пути, ибо, по сути, он Предел интеллектуального развития Веера Миров, так сказать, Абсолют почти во всех смыслах, олицетворение жадного и безжалостного стремления к…
– Власти!
– Нет, не к власти – к истине! Что гораздо опаснее. Дай ему душу, частицу добра и любви, он стал бы самым великим творцомсозидателем вселенной Веера, А так мы имеем то, что имеем: сверх-дьявола, способного, может быть, к страданию, но не к состраданию. Еще чаю?
– Нет, спасибо. – Никита поиграл ложечкой для сахара. – Красивая и страшная сказка…
Такэда мельком взглянул на него.
– Ты воспринимаешь это как сказку?
Сухов очнулся, виновато кивнул:
– И да, и нет. Что-то мешает мне воспринимать твой рассказ как реальность. Но тем не менее я готов встать на Путь… в тридесятое царство. – Никита улыбнулся. – С таким гидом мне не страшен и Люцифер. Но мне еще не все ясно…
Такэда вытянул вперед ладонь, останавливая гостя.
– Не все сразу, мастер. Остальное – по мере твоего движения к цели. А идти нам далеко и долго.
– То есть ты мне це веришь.
Инженер ушел на кухню и вернулся уже переодетый в свой обычный костюм: серая рубашка, такие же брюки и туфли-кунгфуйки.
– Пошли, "посланник". Путь в тысячу ли начинается с первого шага, как говорят китайцы. Костюм захватил?
– Ты не ответил.
– Ответь себе сам – действием. Размышлять, анализировать и делать выводы никогда не вредно, однако этого мало. Чтобы чего-то достичь, надо действовать. Ты ведь даже еще не ученик – новичок, ничего не смыслящий в предстоящем деле.
Никита, будучи о себе высокого мнения, по привычке хотел возмутиться, но Такэда уже вышел, прихватив с собой дипломат с нунчаками. Танцору ничего не оставалось, как последовать за ним с сумкой в которой лежал тренировочный костюм.
Роман ждал их в небольшом спортивном зале, переделанном из подвала в доме, где он жил сам, неподалеку от метро Кузьминки.
Правда, ждал своеобразно, не теряя ни минуты для собственного тренинга. Когда Такэда открыл дверь с кодовым замком, зная код, и они вошли в зал, инструктор занимался с мечом. Увидев входящих, Роман прыгнул к ним и сделал одно сложное, по-змеиному гибкое движение, и Никите показалось, что Роман оплетен мечом во всех сторон!
– Хаппо ундо, – сказал Такэда, покосившись на танцора с понимающей усмешкой. – В защитном исполнении с мечом.
Никита неплохо знал терминологию восточных единоборств, инженер не раз тренировался при нем, объясняя на ходу свои действия, но исполнение приема в таком стиле, с мечом, в небывалом темпе и с небывалым мастерством, видел впервые. И был буквально околдован. Он всегда уважал профессионализм в любом его проявлении.
– Переодевайся, – сказал Роман, оглядев фигуру танцора; дышал он легко и тихо, будто не прогнал только что часовой курс спецтренинга. – Я сейчас. – Он вышел.
Пришедшие переглянулись.
– У меня кюдан, – сказал Такэда. – а у него пятая категория россдао, но я против него не выстою. А мастера шестой категории вообще "достать" невозможно.
– Даже из автомата?
– Разве что, да и то я не уверен. Позанимаешься годик, сам проверишь.
Никита не обратил внимания на обмолвку Толи – "годик", он уже видел себя на татами.
Роман вернулся без меча, Такэда отозвал его в сторонку:
– Мне нужен боец. И не через два-три года, а через два-три месяца.
– Невозможно, Оямыч, и ты это знаешь.
– Не знаю. Он в прекрасной физической форме, входит в сборную России по акробатике, суплес развит, растяжка великолепная…
– Согласен, база неплохая, но даже гению не под силу усвоить все приемы россдао, чтобы стать мастером за – какие-нибудь дватри месяца.
– Ты еще не работал с ним, увидишь. К тому же, я немножко поднатаскал его по концентрации, хотя и не научил пользоваться ею.
– Посмотрим. Все?
– Ему очень понадобится кэндо: меч, сабля, шпага, особенно меч. Научи его сече Радогора.
Роман покачал головой.
– Темнишь ты что-то, Оямыч. Кэндо, а тем более сеча – искусство прошлого, в нашей жизни оно ему не понадобится. Вот знать приемы защиты против пистолета и автомата, а также ножа – это да, этого у нас сколько угодно.
– Кто знает, что ему может пригодиться, – философски заключил Такэда. – И еще одна просьба, пусть она тебя не удивляет: после тренировок посмотри за ним тихонько, чтобы он не заметил, пока не дойдет до дому.
Инструктор хмыкнул, прищурился.
– Я в эти "контрразведные" игры не играю.
Такэда остался серьезным.
– Ему угрожает опасность, Рома. Трижды он влипал в инциденты, чудом выкарабкиваясь живым. Я не могу раскрыть тебе всего, прими на веру.
Роман ощупал лицо инженера серыми неулыбчивыми глазами и хлопнул ладонью по подставленной ладони.
Такэда подошел к сгорающему от любопытства танцору:
– Волнуешься? Хочешь наставление?
– Валяй.
