Глава шестая. "Я ДУМАЮ, ЧТО ОН МЕРТВ"
Глава седьмая. "Я ДОЛЖЕН ИСПЕЧЬ ТОРТ"
Глава восьмая. ЛОВИТЕ РЫБУ С НАМИ ИЛИ СМАТЫВАЙТЕ УДОЧКИ
Глава девятая. СЧАСТЛИВОЕ ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ
Глава десятая. "ИМЕННО ЭТО Я И ПРЕДЛАГАЮ"
Глава одиннадцатая. БЕРЕГ КОСТЕЙ
Глава двенадцатая. "ЭТО НЕ ДЕЛО, РОДДИ"
Глава тринадцатая. "МЫ ОСТАЕМСЯ ЗДЕСЬ!"
Глава четырнадцатая. ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Глава пятнадцатая. АХИЛЛЕСОВА ПЯТА
Глава шестнадцатая. БЕСКОНЕЧНЫЙ ПУТЬ
Доска объявлений у лекционного зала 1712-А Высшей школы Патрика Генри освещалась вспышками красного света. Род Уокер проталкивался через толпу студентов, пытаясь разглядеть объявление на доске. Он почувствовал толчок в живот и услышал:
– Эй! Перестань толкаться!
– Прошу прощения. Полегче, Джимми, – Род ухватил локоть Джимми Трокстона болевым приемом, но сжимать не стал. Вытянув шею, он глядел через голову Джимми. – Что за объявление?
– Сегодня занятий не будет.
– Почему?
Чей-то голос ответил ему:
– Потому что завтра "Аве, Цезарь, идущие на смерть…"
– Вот как! – Род почувствовал тяжесть в желудке, как всегда перед экзаменом.
Толпа расступилась, и он смог прочесть объявление:
ВЫСШАЯ ШКОЛА ПАТРИКА ГЕНРИ
ОТДЕЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ НАУК
Специальное объявление для всех студентов курса 410 (избравших высший семинар), успешно изучивших курс выживания, инструктор доктор Мэтсон, 1712-А, МВТ
1. В пятницу, 14-го, занятий не будет.
2. Настоящим объявляется двадцатичетырехчасовая подготовка к выпускному экзамену по курсу одиночного выживания. Студенты должны явиться в 9-00 в субботу в помещение ВЫХОДА Темплтона и в 10-00 начать с трехминутным интервалом проходить ВЫХОД.
3. Условия испытания: а) любая планета, любой климат, любая территория; б) никаких правил, любое вооружение, любое снаряжение; в) объединение в группы разрешается, но группы не будут пропускаться через ВЫХОД совместно; г) продолжительность испытания не менее сорока восьми часов и не более десяти дней.
4. Доктор Мэтсон дает советы и консультации до 17-00 в пятницу.
5. Испытание может быть отложено только по решению экзаменационной комиссии, но любой студент может отказаться от него без административного наказания до 10-00 субботы.
6. Удачи и долгой жизни всем вам!
Б.П. Мэтсон.
Утверждаю:
Дж. Р. Рерих, за Совет."
Род Уокер медленно прочел объявление, стараясь унять нервную дрожь. Он еще раз взглянул на условия испытания – но ведь это не условия, а полнейшее их отсутствие. Никаких ограничений! Они выбросят тебя через ВЫХОД, и в следующее мгновение ты можешь оказаться лицом к лицу с белым медведем при 40 градусах ниже нуля или вступить в борьбу с осьминогом глубоко в теплой соленой воде. Или встретиться лицом к лицу с трехглавым чудовищем на планете, о которой ты никогда не слыхал.
Он услышал чье-то сопрано:
– Двадцатичетырехчасовая подготовка! Но осталось уже меньше двадцати часов. Несправедливо.
Другая девушка ответила:
– Какая разница? Я бы хотела стартовать немедленно. Все равно ночью глаз не сомкнуть.
– Но если нам обещана двадцатичетырехчасовая подготовка, мы должны ее получить.
Вторая студентка, высокая и сильная зулуска, усмехнулась:
– Скажи это Дьякону.
Род отвернулся и потянул за собой Джимми Трокстона. Он знал, что сказал бы "Дьякон" Мэтсон – что-нибудь о том, что справедливости не место на экзамене по выживанию. Подумал об искушении, скрывавшемся в пятом параграфе объявления: никто не осудит его, если он бросит курс обучения. В конце концов "Выживание" было всего лишь одним из университетских курсов; он мог закончить колледж и без него.
Но в глубине души он сознавал, что если не уймет свои нервы сейчас, то никогда не сможет окончить курс позже. Джимми беспокойно спросил:
– Что ты думаешь об этом, Род?
– Я думаю, все будет в порядке. Но хотел бы я знать, нужно ли надевать теплое белье. Как ты думаешь, не намекнет ли нам Дьякон?
– Он? Только не он! Он считает, что сломанная нога – отличная хохма. Этот человек готов съесть собственную бабушку… без соли.
– Пойдем! Он ест с солью. Да, Джим. Ты видел, что сказано о группах?
– А что? – Джимми отвел глаза.
Род почувствовал раздражение. Он намекнул так же деликатно, как делал бы предложение девушке, что готов провести всю жизнь в одной корзине с Джимми. Наибольший риск в одиночном испытании заключался в том, что человеку рано или поздно придется заснуть хоть ненадолго. Испытание в группе снижало эту опасность – пока один спит, другой бодрствует.
Джимми должен был знать, что Род сильнее его, как вооруженный, так и безоружный; предложение было выгодным для него. Однако он колебался, как если бы не желал давать Роду преимущество.
– В чем дело, Джим? – холодно спросил Род. – Ты считаешь, что безопасней идти одному?
– Нет, конечно, нет.
– Может, ты не хочешь объединиться со мной?
– Нет, нет, я так не думал!
– Тогда что же ты думал?
– Я думал… Род, я очень благодарен тебе. Я не забуду этого. Но объявление говорит еще кое о чем.
– О чем же?
– Оно говорит, что мы должны спихнуть этот проклятый курс и окончить колледж. И я счастлив, как вспомню, что больше уже не нужно будет торговать брюками в розницу.
– А я думал, ты взгордился, став высокообразованным адвокатом.
– Такая экзотическая юриспруденция утрачивает всю привлекательность… Но о чем мне заботиться? Мои старики будут счастливы узнать, что я сохраняю верность семейному бизнесу.
– Это значит, что ты испугался?
– Ну, есть только один способ избежать этого. Как ты считаешь?
Род глубоко вздохнул:
– Да. Я тоже испугался.
– Господи! Теперь давай вдвоем продемонстрируем, как лучше всего выжить, пройдя в канцелярию колледжа и внеся свои фамилиии в список отказавшихся от экзамена.
– Ну, нет! Ты пойдешь один.
– Ты остаешься?
– Да.
– Род, а ты видел статистику последних выпусков?
– Нет. И не хочу. Пока.
Род быстро повернулся и вошел в аудиторию, провожаемый встревоженным взглядом Джимми.
В аудитории собралось около дюжины слушателей высшего семинара. Доктор Мэтсон, "Дьякон", сидел на краю стола и держался весьма непринужденно. Это был худощавый человек маленького роста, с желтым лицом и повязкой на одном глазу; на его левой руке не хватало трех пальцев. На груди три узкие ленточки, означавшие, что он принимал участие в трех знаменитых первых экспедициях; крошечный бриллиант на одной из них свидетельствовал, что в этой экспедиции он один остался в живых.
Род устроился во втором ряду. Глаза Мэтсона, "Дьякона", хлестнули по нему, затем инструктор продолжал.
– Я не понимаю недовольства, – сказал он весело. – В условиях сказано: "любое оружие", так что вы можете защищаться любым способом – от пращи до кобальтовой бомбы. Я думал, что на выпускной экзамен вы будете допущены с голыми руками, даже без пилочки для ногтей. Но Совет По Образованию не согласился, так что мы были вынуждены превратить экзамен в испытание для неженок.
– Но, доктор, наверное, Совет знает, что нам придется сражаться с опасными животными?
– О, конечно! С самыми опасными!
– Доктор, это правда?
– О да!
– Тогда я думаю, что лучше попасть на Митру и наблюдать там за снежными людьми, чем оказаться на Терре в обществе леопардов. Разве я не прав?
Дьякон безнадежно покачал головой:
– Мой мальчик, с такими знаниями вам не окончить курса. Эти глупые создания вовсе не опасны.
– Но Джеспер в "Хищниках и добыче" говорит, что самый хитрый, самый опасный…
– Сумасшедшая тетка Джеспера! Я говорю о подлинном царе зверей, единственном животном, которое всегда опасно, даже когда не голодно. О двуногом чудовище. Взгляните вокруг себя!
Инструктор наклонился вперед:
– Я говорил вам это тысячу раз, но вы все еще не верите. Человек – единственное животное, которое нельзя приручить. Когда ему удобно, он целые годы ведет себя мирно, как корова. Но когда мир ему невыгоден, он опаснее леопарда. Особенно это относится к женщинам. Еще раз оглянитесь вокруг. Вы все друзья. Вы все вместе проходили полевые испытания на выживаемость, вы можете положиться друг на друга. Так? Прочтите об отряде Доннера или о первой венерианской экспедиции. Так или иначе, на испытаниях в космосе могут возникнуть различные ситуации, незнакомые вам. – Доктор Мэтсон остановил свой взгляд на Роде. – Я не хотел бы видеть никого из вас после этого испытания. Некоторые из вас – типичные горожане по натуре. Боюсь, что я не успел вбить в ваши головы, что там вы не встретите полисмена. Но я не подам вам руки, если вы допустите глупую ошибку.
Он отвел глаза. Род подумал, не его ли имеет в виду Дьякон. Иногда он чувствовал, что Дьякону нравится учить его. Но Род знал, что сейчас он говорил серьезно: курс выживания был необходим при любой внеземной профессии, ибо в космосе ты должен быть приспособлен ко всему, иначе – неминуемая смерть. Род избрал этот курс перед окончанием колледжа, так как надеялся на получение стипендии – но это не значило, что изучение курса было для него пустой формальностью.
Он оглянулся, думая, с кем бы объединиться, так как Джимми отпадал. Перед ним сидели Боб Бакстер и Кармен Гарсия. Их он исключил, так как они, несомненно, объединятся друг с другом: они рассчитывали стать космическими медиками и пожениться как только будет возможность.
А как насчет Джона Брауна? Он был бы хорошим партнером – сильный, крепко стоящий на ногах, быстрый. Но Род не доверял ему и к тому же не был уверен, захочет ли Браун объединиться с ним. Он подумал, что сделал ошибку, не обращая внимания на остальных однокурсников, общаясь только с Джимми.
Рослая зулуска, Керолайн с непроизносимой фамилией. Сильна, как бык, и абсолютно бесстрашна. Но ему не хотелось объединяться с девушкой: девушки склонны привносить в дело романтические чувства. Его взгляд перемещался все дальше, пока он не пришел к выводу, что здесь нет никого, кому бы он хотел предложить партнерство.
– Проф, не намекнете ли? Надо ли нам брать крем от загара? Или мазь от обморожения?
Мэтсон ухмыльнулся и протянул:
– Мальчики, я сказал вам все, что знаю. Это испытание подготовлено европейским преподавателем, а я подготовил испытание для его группы. Но я знаю о нем не больше вас.
– Но… – парень, говоривший это, запнулся. Затем неожиданно встал: – Проф, это несправедливое испытание. Я отказываюсь от него.
– В чем же несправедливость? Ведь все в равных условиях.
– Ну, вы можете отправить нас куда угодно…
– Верно.
– …на обратную сторону Луны, в космический вакуум по уши. Или на хлорную планету. Или в середину океана. Я не знаю, что брать с собой: космический скафандр или лодку. Черт возьми! В реальной жизни так не бывает.
– Разве? – Мэтсон заговорил медленнее. – То же самое сказал Иона, когда его проглотил кит. Но я кое-что добавлю. Испытание может быть выдержано всяким, кто достаточно проворен и вынослив. Мы, конечно, не пошлем вас в отравленную атмосферу или в вакуум без скафандра. Если вы окажетесь в воде, земля будет достаточно близка, чтобы вы смогли доплыть до нее. И так далее. Я не знаю, куда вас отправят, но я видел прошлые испытания. Находчивый человек выдержит любое из них. Поймите, Совет По Образованию вовсе не заинтересован в смерти всех кандидатов на важнейшие профессии.
Студент сел, затем снова встал. Инструктор спросил его:
– Вы опять передумали?
– Да, сэр. Если испытание справедливое, я согласен.
Мэтсон покачал головой:
– Вы все равно провалитесь. Вы исключены. Можете не беспокоить регистратора: я сам предупрежу его.
Парень стал протестовать. Мэтсон кивком указал на дверь:
– Вон!
В классе стояла мертвая тишина, затем Мэтсон бодро сказал:
– Я один могу судить, кто из вас готов, а кто нет. Каждый, кто рассуждает о том, как должно быть, а не о том, что есть на самом деле, еще не готов к экзамену. Вы получите передышку и билет с компостером, не будучи истощены ударами судьбы, как уколами адреналина. У кого еще есть вопросы?
Задали еще несколько вопросов, но было ясно: Мэтсон либо действительно ничего не знает об испытании, либо скрывает свои знания; его ответы ничего не прояснили. Он отказался дать им совет об оружии, сказав просто, что у ВЫХОДА их будет ждать любое оружие из арсенала колледжа.
– Помните, однако, что ваше лучшее оружие у вас между ушами и под скальпом, – и постарайтесь его использовать получше.
Студенты начали расходиться. Род направился к выходу. Мэтсон поймал его взгляд, сказав:
– Уокер, вы будете держать испытание?
– Конечно, сэр!
– Пойдемте со мной. – Он провел Рода в свой кабинет, закрыл дверь и сел. Посмотрел на Рода, повертел в руках бумажку со стола и медленно заговорил.
– По-моему, вы хороший парень, Род… но кое-что с вами не в порядке.
Род ничего не ответил.
– Скажите, – продолжал Мэтсон, – почему вы хотите держать испытание? – Сэр?
Мэтсон раздраженно буркнул:
– Что "сэр"? Отвечайте на вопрос.
Род смотрел удивленно, так как помнил, что уже проходил такое собеседование с доктором Мэтсоном, прежде чем был зачислен на курс. Но он вновь объяснил свое стремление к внеземной профессии:
– Я хочу специализироваться в выживании. Без этого я не смогу ни служить в колониальной администрации, ни заниматься планетографией или планетологией.
– Хотите стать исследователем?
– Да, сэр.
– Подобно мне?
– Да, сэр. Подобно вам.
– Гм… поверите ли вы мне, если я скажу, что это была величайшая ошибка в моей жизни?
– Что? Нет,сэр!
– Я так и думал. Мальчик, то, что ты поймешь потом, перечеркнет то, что, как тебе кажется, ты понимаешь сейчас. Иного пути нет. Но я все же скажу тебе откровенно: я думаю, что ты родился не в свое время.
– Сэр?
– Я думаю, ты романтик. Сейчас очень романтичное время, но в нем нет места романтикам: оно требует практичных людей. Сто лет назад ты стал бы банкиром, адвокатом или профессором и удовлетворял бы свой романтизм чтением фантастики или мечтами о том, кем бы ты стал, если бы родился не в такое скучное время. Но ты родился в дни, когда приключения и романтика составляют часть повседневности. И чтобы справиться с этим, нужны практичные люди.
Род почувствовал раздражение:
– Но что за дело до этого мне?
– Ничего. Ты нравишься мне. Я не хотел бы, чтобы тебе было плохо. Но ты слишком эмоционален, слишком сентиментален, чтобы стать специалистом по выживанию.
Мэтсон протянул руку.
– Не волнуйся. Я знаю, что ты способен огорчиться из-за нескольких сухих слов. Я достаточно осведомлен, что тебе хотелось бы познать все. Я знаю, ты сумел бы голыми руками собрать фильтр для очистки воды. Ты знаешь, на какой стороне дерева растет мох. Но я не уверен, что ты сможешь уберечься от Перемирия медведя.
– Перемирия медведя?
– Ну, это не важно. Мальчик, я считаю, что тебя нужно исключить с курса. Если хочешь, можешь повторить курс обучения.
Род упрямо посмотрел на него. Мэтсон вздохнул:
– Я вычеркну тебя из списков. Я должен это сделать.
– Но почему, сэр?
– В этом-то все и дело. Я не буду объяснять. Но ты самый перспективный студент из всех, с кем я имел дело. – Он помолчал, затем встал. – Ладно. Желаю удачи. Когда начнутся испытания, вспомни, чему тебя учили, и не лей зря слезы.
Род отправился прямо домой. Его семья жила в пригороде Большого Нью-Йорка, расположенном на плато Гран Каньон вблизи ВЫХОДА Хобкен Гейт.
Войдя в метро на ближайшей к колледжу станции, он на лифте поднялся на верхний уровень и направился к перрону Аризонской линии. При этом он не переставал думать о продовольствии, вооружении и боеприпасах для завтрашнего экзамена: ноги автоматически несли его налево, к бегущей дорожке, которая вела к большому залу планетарных ВЫХОДОВ.
Он сказал себе, что побудет тут не более десяти минут, иначе опоздает к обеду. Пробился сквозь толпу и вошел в большой зал – не на экзаменационный перрон, а на балкон для зрителей, прямо против ВЫХОДОВ. Это были совершенно новые ВЫХОДЫ, открытые в 1968 году: старый эмигрантский ВЫХОД теперь использовался для сообщения с Терраном и торговли с Луной и находился на равнине Джерси, на несколько километров западнее огромного здания, в котором сейчас стоял Род.
С балкона было видно шесть ВЫХОДОВ. Огромный балкон мог вместить восемьдесят шесть тысяч человек, но был полупустым, лишь в центре собрались люди. Отсюда Род мог бы наблюдать действие всех шести ВЫХОДОВ. Он спустился ниже по центральному проходу, придерживаясь за перила, и увидел свободное место. Род успел его занять, бросив насмешливый взгляд на человека, направлявшегося к этому же сидению с другого прохода.
Род бросил монетку в полокотник кресла, и оно раздвинулось. Он сел и оглянулся. Место находилось против статуи Свободы, копии той статуи, которая сто лет назад стояла на месте кратера Ведлос. Ее факел почти достигал потолка: по обе стороны ее , слева и справа, находилось по три ВЫХОДА, через которые эмигранты отправлялись в другие миры.
Род не смотрел на статую, его интересовали ВЫХОДЫ. Приближался вечер, небо над всем восточным берегом Северной Америки было затянуто тучами, но ВЫХОД N 1 открывал частичку какой-то планеты, где сверкало полуденное солнце: Род смог только разглядеть людей, одетых в шорты и тропические шлемы, и ничего больше. ВЫХОД N 2 был закрыт прочной перегородкой, над которой был изображен череп, две кости и химический знак хлора. Над всем этим горела красная лампа. Подождав немного, Род увидел, что красная лампа погасла, вспыхнула голубая: дверь медленно отворилась и пропустила капсулу с существом, дышащим хлором. Его поджидали восемь человек в полном дипломатическом наряде. Один из них держал золотой жезл.
Род хотел узнать, кто был этот важный посетитель, но его внимание привлек ВЫХОД N 5. Перед ним, как раз под балконом, был подготовлен запасной ВЫХОД. Две высоких стальных перегородки ограждали оба ВЫХОДА, образуя между ними проход, по ширине равный самим ВЫХОДАМ, – всего было отгорожено пространство пятьдесят на семьдесят пять. Оно было заполнено людьми, двигавшимися от запасного ВЫХОДА к ВЫХОДУ N 5 и далее через пятый ВЫХОД – на какую-то отдаленную планету. Они возникали как бы из ничего, так как пол за запасным ВЫХОДОМ был пуст, проходили, как стадо скота, между двумя перегородками, входили в пятый ВЫХОД и исчезали. Отряд мускулистых полицейских – монголов, вооруженных палками в рост человека, – располагался с внутренней стороны загородки. Своими палками полицейские подгоняли эмигрантов и делали это не особенно вежливо. Один из них так сильно толкнул старика-эмигранта, похожего на кули, что тот споткнулся и упал. Старик нес все свое имущество, все, что у него будет в новом мире, связав все это в два тюка, переброшнных через правое плечо.
Старик поднялся на колени, попытался встать и снова упал. Род был уверен, что его затопчут, но он кое-как вновь поднялся без своей поклажи. Он пытался удержаться в стремительном потоке людей, прикрывая свои пожитки, но охранник вновь ударил его, и старик вынужден был продолжить путь с пустыми руками. Род потерял его из виду через пять метров.
Местная полиция, находившаяся вне огороженного пространства, не вмешивалась. Очевидно, узкая дорога между двумя выходами была экстерриториальной: юрисдикция местной полиции сюда не распространялась. Один из полицейских, казалось, возмутился жестоким обращением со стариком: он наклонился к отверстию в стальной перегородке и сказал что-то на терра-лингва. Монгольский полицейский ответил на том же упрощенном языке, что он думает об американцах, и, повернувшись спиной, продолжал толкать и бить бегущих еще сильнее.
Толпа, стремившаяся через огороженное пространство, состояла из азиатов – японцев, индонезийцев, сиамцев, изредка индусов, но главным образом жителей Южного Китая. Роду они все казались одинаковыми – миниатюрные женщины с детьми за спиной или с одним ребенком за спиной, а другим на руках, дети с сопливыми носами и бритыми головами, отцы с жалким скарбом, увязанным в огромные узлы на спине; некоторые толкали перед собой тачки. Здесь было также несколько тощих пони, тащивших слишком большие для них телеги с поклажей, но большинство из толпы обладали только тем, что могли унести.
Род слышал старый анекдот о том, что если китайцы построятся по четыре в ряд и будут проходить мимо определенной точки, то колонна никогда не кончится, ибо рождаться китайцев будет больше, чем проходить через этот пункт. Понимая, что это чепуха, Род все же попытался проверить анекдот арифметическими подсчетами: выходило, без учета вновь рождавшихся, что последний китаец пройдет через четыре года. Тем не менее, глядя на эту толпу, бегущую подобо стаду из одного выхода в другой, Род почувствовал, что старый анекдот в чем-то прав, хотя с точки зрения математики он абсурден. Казалось, идущим не будет конца.
Он решил выяснить, что будет дальше. Опустил монету в щель громкоговорителя, установленного в кресле: до него донесся голос комментатора:"… прибывший министр. Наследник престола был встречен официальными представителями Объединенной Земли, включая генерального директора, которые сопровождали его на закрытую Ратунианскую территорию. Представитель генерального директора указал, что для предотвращения возможных конфликтов между кислородными существами, подобными нам, и ратунианцами желательно присутствие максимально возможного числа представителей на конференции.
Если вы обратите внимание на пятый ВЫХОД, то увидите то же, что и раньше: пятый ВЫХОД на сорок восемь часов предоставлен Южно-Азиатской республике. Запасной временный ВЫХОД, расположенный под вами, через гиперпространство связан с определенным местом в Австралии в пустыне Арунта, где в большом лагере на протяжении многих недель собирались эмигранты. Его светлейшее величество председатель Южно-Азиатской республики Фунг Чи-Му информировал Объединение, что его правительство намерено за сорок восемь часов переправить около двух миллионов человек, то есть более сорока тысяч за каждый час. Плановое задание по эмиграции для всех ВЫХОДОВ – эмигрантского прохода, Петра Велико го и Ворот Витвотерсренд – всего семьдесят миллионов эмигрантов, или около восьми тысяч за час. То, что вы видите, в пятнадцать раз превышает обычные нормы эмиграции". Комментатор продолжал: "Однако, когда мы видим быстроту, эффективность и прямолинейность, с которой проводится вся операция, кажется, что они добьются своей цели. Подсчеты показывают, что за первые девять часов они даже слегка перевыполнили намеченную норму. За эти же девять часов у эмигрантов родилось сто семьдесят младенцев и умерло восемьдесят два человека; очень высокая смерт ность, очевидно, объясняется волнением при эмиграции.
Планета назначения, ЖО – 8703 – IV, согласно приказу председателя Фунга, отныне именуемая "Небесные горы", относится к типу пригодных для житзни планет, хотя до сих пор не предпринимались попытки ее колонизации.
Объединение заверили, что все эмигранты являются добровольцами. – Роду показалось, что тон комментатора стал ироничным. – Это вполне понятно, если учесть феноменально быстрый рост населения Южно-Азиатской республики. Можно привести краткую историческую справку. После переезда остатков прежнего австралийского населения на Новую Зеландию согласно Бэйпинскому мирному договору первые усилия нового правительства были направлены на создание большого внутренного моря…". Род выключил радио и вновь посмотрел вниз. Он не позаботился в свое время запомнить школьный рассказ о том, как автралийская пустыня расцвела подобно розе, а затем превратилась в сплошные трущобы, населенные большим количеством людей, чем во всей Северной Америке. Что-то новое происходило у четвертого ВЫХОДА.
Когда он пришел, через четвертый ВЫХОД пропускали какой-то груз. Теперь весь груз был переправлен, и для отправки уже строилась партия эмигрантов. Это не был отряд бедных переселенцев, подгоняемый полицией; здесь каждая семья имела свое средство передвижения: длинный, широкий, крытый крепкой парусиной фургон, который тянули три пары животных; квадратный практичный студебеккер с стальным корпусом, с высокими, забрызганными грязью колесами, который также тянули одна или две пары животных. Тягловыми животными были морганы, гордые глайдисдейлы и миссурийские мулы с сильными плечами и унылыми подозрительными глазами. Собаки бежали между колесами, повозки были доверху набиты домашним имуществом, инструментами и детьми, в клетках, привязанных наверху, домашняя птица громко протестовала против унижений судьбы; маленький шотландский пони без всадника, но с седлом, слишком высокий, чтобы бежать вместе с собаками под повозками, стоял возле остатков имущества какой-то семьи.
Род удивился отсутствию крупного рогатого скота и вновь обратился к помощи комментатора. Однако тот все еще говорил о высокой рождаемости южноазиатов.
Род выключил радио и подождал. Повозки двигались по полу и располагались уступом вблизи ВЫХОДА, готовые к перемещению; вереница заканчивалась где-то под балконом. ВЫХОД еще не был готов, и эмигранты сошли с повозок и собрались у киосков Армии Спасения, получая чашку кофе и добродушно посмеиваясь. Род подумал, что, вероятно, там, куда они отправляются, кофе не будет еще много лет так как Земля никогда не экпортирует пищу – напротив, пища и радиоактивные металлы были единственным товаром, импорт которого был разрешен. Внеземная колония могла рассчитывать на помощь Земли, только если у нее был излишек пищи или расщепляющихся материалов.
Лишь крайняя нужда в уранидах могла позволить открыть межзвездный ВЫХОД, и люди в повозках будут вне коммерческих связей с Землей до тех пор, пока у них не создастся излишек нужных Земле товаров; тогда они могут рассчитывать на регулярное использование ВЫХОДА. Но до тех пор они предоставлены самим себе и лишены всякого снабжения – это делало лошадей нужнее вертолетов, кирки и лопаты полезнее бульдозеров. Техника выходила из строя и требовала сложного оборудования для ремонта, а старые добрые "едоки сена" размножались сами и питались подножным кормом.
Дьякон Мэтсон говорил своему курсу, что самой большой трудностью первых переселенцев в космос было не отсутствие водопровода, отопления, электрического освещения, а быстрое истощение запасов кофе и табака.
Род не курил и очень редко пил кофе, он не стал бы расстраиваться из-за их отсутсвия. Он поерзал в кресле, стараясь разглядеть через ВЫХОД причину задержки. Ему было плохо видно, так как поле зрения ограничивал высокий кузов фургона одного из переселенцев, но ему показалось, что оператор ВЫХОДА ошибся: там, где должна была быть земля, виднелось небо. Искажение гиперпространства, необходимое для соединения двух планет, находящихся друг от друга на расстоянии многих световых лет, требовало не только огромного количества энергии: это была сложная задача, связанная с тщательными математическими расчетами и операторским искусством – расчеты выполнялись машиной, а оператор при установлении связи между отдаленными планетами во многом руководствовался интуицией.
Скорости движения обеих планет складывались или вычитались друг из друга, но следовало учитывать еще и вращение каждой планеты. Задача заключалась в том, чтобы в момент включения выхода оси обеих планет располагались строго параллельно, а вращение должно было быть в одном направлении. Теоретически возможно было соединить планеты и при противоположном направлении вращения, производя обратное вращение в искривленном пространстве-времени: практически же это было почти невыполнимо – поверхность земли за выходом стремилась ускользнуть и принять наклонное положение.
Род не обладал достаточными математическими познаниями, чтобы оценить эту трудность. Его обучение не выходило за рамки высшей школы и ограничивалось тензорным исчислением, статистической механикой, анализом бесконечно малых величин, общей геометрией шести измерений и практическими познаниями в электронике, простейшей кибернетике и робототехнике, а также в аналоговых машинах; к тому же он не очень хорошо успевал по математике. Тем не менее он понимал, что оператор ВЫХОДА должен во всем этом разбираться очень хорошо. Он вновь взглянул на группу эмигрантов.
Эмигранты все еще стояли у киосков, пили кофе и ели пирожки. Большинство из них обросло бородами: Род заключил, что они путешествовали уже несколько месяцев. У главаря отряда, "капитана", была небольшая бородка, усы и длинные волосы, но Роду показалось, что он не намного старше его самого. Это был, конечно, пофессионал, прекрасно овладевший всем, что потребуется вне Земли: охотой, умением производить разведку, стрельбой, оказанием первой помощи, групповой психологией, тактикой группового выживания и дюжиной других необходимых умений.
У капитана был жеребец, прекрасный, как восход солнца, а сам капитан был одет как калифорниец ранних столетий, ему можно было сделать тот же комплимент, что и его лошади. Вспыхнул предупреждающий свет на электротабло, и капитан, продолжая дожевывать пирожок, поехал вдоль вереницы повозок, осматривая их, по направлению к Роду. Его спина была прямой, посадка на лошади легкой и поза уверенной. К поясу прикреплены два пистолета, один из них в кобуре, украшенной серебряным орнаментом, тот же орнамент был на седле и упряжи.
Род сдержал дыхание, пока капитан проходил мимо него под балконом, затем вздохнул и подумал, как ему хочется быть похожим на него, больше, чем иметь другую высокоинтеллектуальную внеземную прфессию. Он не знал теперь, кем ему хочется быть, он знал только, что ему хочется как можно быстрее покинуть Землю и оказаться там, куда отправятся эти люди.
Он вспомнил, что первый барьер ему предстоит взять завтра: через несколько дней он либо получит право работать там, куда он так стремится, либо… но что толку об этом думать сейчас. Он подумал, что уже поздно, а он все еще не выбрал оружие и снаряжение. У этого капитана были пистолеты, нужно ли и ему брать их? Нет, этот отряд будет обороняться совместно, если только ему предстоит обороняться. Капитан выбрал это оружие лишь для поддержания своего авторитета, оно не пригодно для одиночного выживания. Хорошо, но что же взять ему?
Прозвучала сирена, и эмигранты разошлись по своим повозкам. Капитан возвращался быстрой рысью.
– Стойте! – кричал он. – Стойте!
Он занял позицию у ВЫХОДА, обернувшись лицом к отряду, его лошадь пританцовывала на месте.
Девушка из Армии Спасения вышла откуда-то из-за угла, держа в руках маленькую девочку. Она что-то сказала капитану, но ее голос не достиг балкона. Голос капитана был громче:
– Номер четыре! Дойл! Забери свою девчонку!
Красноголовый мужчина с рыжей бородой спрыгнул с четвертой повозки и неуверенно взял на руки девочку под хор одобрительных возгласов и кошачий визг. Он передал девочку жене, которая приняла ее в подол юбки. Дойл поднялся на сиденье и подтянул вожжи.
– Внимание! – прозвучал голос капитана. – Один! Два! Три! Четыре! Пять!
Счет долетел до балкона, поднялся до самой высокой ноты. Капитан поднял правую руку, глядя на электротабло.
Загорелся зеленый свет. Он резко опустил руку с возгласом:
– Вперед!
Его жеребец бросился вперед, проскочил перед первой повозкой и исчез в ВЫХОДЕ. Щелкнули кнуты. Род слышал возгласы: "Но, Молли! Вперед, Нед!". Вереница повозок двинулась вперед. Спустя какое-то время последняя повозка подъехала к ВЫХОДУ, она двигалась галопом, мужчины широко расставили ноги, их жены держали тормоза. Род попытался сосчитать их, он дошел до шестидесяти трех, когда последняя повозка проехала через ВЫХОД, отправившись куда-то на расстояние в полгалактики.
Он вздохнул и откинулся на спинку сидения с чувством теплоты, смешанным со смутным сожалением. Затем включил радио: "… на Новый Ханаан, премиальную планету, названную великим Ленгфордом "Розой без шипов". Эти колонисты заплатили шестьдесят тысяч каждый за право иметь счастье и растить свое потомство на Новом Ханаане. Машина предсказывает, что цены на планеты значительно возрастут в последующие двадцать восемь лет, поэтому, если вы хотите, чтобы ваши дети стали гражданами Нового Ханаана, действуйте сейчас. За прекрасным микрофильмом об этой планете обратитесь в бюро информации, первый эмиграционный отдел, Нью-Джерси, Большой Нью-Йорк, и пошлите один плутон. Если вы хотите получить описания всех вновь открываемых планет, пошлите еще полплутона. Описания всех планет вы можете получить также в справочном бюро в фойе Большьго зала".
Род не слушал. Он уже давно получил все описания, большинство из них рассылалось Комиссией по эмиграции и торговле. Он удивился, почему ВЫХОД в Новый Ханаан все еще не освободился.
Наконец он понял в чем дело. Перед четвертым ВЫХОДОМ появился настил с крутым спуском, ведущим от пола Большого зала к ВЫХОДУ; затем большое стадо крупного рогатого скота наводнило ВЫХОД, мыча и рыча. Это были коровы харфордской породы, из которых можно было бы приготовить немало прекрасных бифштексов для богатой, но слегка голодной Земли. За ними и между ними шли пастухи с кнутами; они подгоняли коров – от быстроты передвижения зависела цена: каждая минута открытого ВЫХОДА стоила не очень дешево.
Род заметил, что комментатор замолчал: иссякли п олчаса, за которые он заплатил. Он встал с чувством вины: нужно поторопиться, а то он может опоздать и к ужину. Бормоча извинения, он протиснулся к движущейся дорожке на Хобокан Гейт. Этот ВЫХОД, употреблявшийся исключительно для внутриземных перемещений, постоянно раскрывался и закрывался без оператора: два пункта, которые он соединял, были связаны постоянно. Род показал свой билет электронному сторожу и вышел в Аризоне вместе с толпой соседей.
Робот, управляющий ВЫХОДОМ, объяснял преимущества этого способа перемещения, но не смог предупредить небольшого отклонения. Проходя через ВЫХОД, Род почувствовал легкое дрожание, как при небольшом землетрясении, затем почва вновь стала сама собой. Он находился в тамбуре, где давление воздуха было таким же, как и на уровне моря. Механизмы уловили тепло людских тел, тамбур закрылся, и давление стало падать. Род широко зевнул, привыкая к давлению на плато Гран Каньон, которое было на семьдесят пять миллиметров ртутного столба ниже, чем в Нью- Йорке.