13
Когда впереди первый раз полыхнул выброс попутного газа, Уилл едва слышно выругался (так эмоционально на памяти Сюзан ругался только ее отец), а его свободная рука цапанула бедро.
– Успокойся! Это всего лишь свечка! Газовая труба!
Он заметно расслабился.
– Его они и используют, так?
– Да. На газе работает несколько машин… все равно что игрушки. Одна делает лед.
– При встрече шериф угостил нас чаем со льдом.
На второй выброс, ярко-желтый, с синим отливом. Роланд никак не отреагировал. Разве что без особого интереса взглянул на три газовые емкости позади устройства, которое жители Хэмбри называли "свечкой". Рядом лежала груда ржавых баллонов, в которые, должно быть, закачивали газ перед отправкой заказчику.
– Ты видел это раньше? – спросила Сюзан. Он кивнул.
– Наверное, Внутренние феоды странные и удивительные. – Голос ее звучал застенчиво.
– Я начинаю думать, что на Внешней Дуге странностей ничуть не меньше. – Он повернулся, вытянул руку. – Что это за сооружение? Осталось от Древних?
– Да.
В восточной части СИТГО земля резко уходила вниз. Склон зарос лесом, но его прорезала широкая просека. Внизу Роланд увидел полуразрушенное здание, окруженное грудами битого кирпича и обвалившимися дымовыми трубами, которые связывала сложная система трубопроводов. Роланд догадался об этом по одной устоявшей дымовой трубе. Что бы ни делали там Древние, при этом вырабатывалось много дыма.
– Там находили немало полезного, когда мой отец был еще ребенком, – пояснила Сюзан. – Бумагу и даже самопишущие ручки. Они еще писали… немного, если их хорошенько трясти. – Она указала на участок слева от здания, квадратную площадку, на которой ржавели несколько остовов необычных, безлошадных фургонов Древних. – Когда-то там стояли и другие, похожие на баллоны для газа, только гораздо, гораздо больше. Огромные серебристые сосиски. И они не ржавели, как те, что мы сейчас видим. Не знаю, что с ними стало, может, кто-то приспособил их для хранения воды. Я бы этого делать не стала. Они принесут беду, даже если и не отравлены.
Сюзан повернулась к нему, и Роланд поцеловал ее в губы.
– Уилл, как это ужасно для тебя.
– Как это ужасно для нас обоих. – И тут их соединил долгий, полный душевной муки взгляд, на который способны только юные. Наконец они разорвали его и двинулись дальше, залитые лунным светом.
Она не могла сказать, что пугает ее больше – несколько вышек, что еще качали нефть, или те, что стояли застывшими памятниками. Одно она знала наверняка: никакая сила на свете не могла заставить ее забраться на нефтяное поле в одиночку, не ощущая рядом плеча близкого друга. Насосы визжали, то и дело надсадно скрипели цилиндры, через определенные интервалы "свечка" выстреливала языком пламени, и их фигуры отбрасывали на землю длинные тени. Сюзан жадно ловила крик ночного ястреба, но слышала лишь механический грохот.
Они вышли к широкой полосе, на которой не росло ни травинки (когда-то это была дорога для технического обслуживания нефтепровода), разделявшей нефтяное поле пополам. Посередине тянулась металлическая труба с заржавевшими швами. Она лежала в бетонной канаве, и над уровнем земли возвышалась только малая ее часть.
– Что это? – спросил он.
– Труба, по которой нефть поступала в здание внизу. Когда-то. Она давно уже стоит сухая.
Роланд присел, осторожно просунул руку между ржавой поверхностью трубы и бетоном. Сюзан нервно наблюдала за ним, кусая губу, чтобы не сказать что-нибудь очень женское, выдать охвативший ее страх. Вдруг его укусит паук? А если рука застрянет? Что им тогда делать?
О последнем она волновалась напрасно, потому что руку он вытащил. Черную, блестящую от нефти.
– Сухая, говоришь? – Он улыбался. Она лишь могла покачать головой, не веря своим глазам.